Рокада. Этажи страха

– Проклятье!
– прошептал Никита Гвоздь.
– Народу-то сколько.

– Не меньше сотни, - отозвался Скорпион.
– А дальше ещё? Может до самого конца.

Зрелище вызвало щемящее чувство уныния. Засосало под ложечкой, на душе стало погано и тоскливо.

– От чего они умерли?
– спросил Скорпион.
– Кто эти люди и почему они оказались в этом проклятом месте?

– Это и выясним, - сказал Паха.
– Пока мы вместе, сам чёрт не страшен.

Но Пахе было страшно, по-настоящему, до тошноты.

2

Чтобы пройти участок усеянный трупами, потребовалось полчаса. Это были не самое простые с психологической точки зрения минуты. Паха не мог понять, почему он испытывает такой панический, безотчётный ужас. Его руки тряслись, на лбу и спине выступил холодный пот, а во рту пересохло. Только усилием воли он сохранил внешнее спокойствие, и вскоре паническая атака прекратилась. Постепенно страх прошёл и вернулось прежнее самообладание.

Последний холмик остался далеко за спиной и впереди, в тусклом свете мерцающей лампы показался тупик, с поржавевшей обшарпанной дверью.

– Так вот и поверишь в существование призраков, - дрожащим голосом проговорил Скорпион.
– Когда шёл мимо мертвецов, так и казалось, что они лезут тебе в башку.

Они подошли к двери и остановились. Дверь тихонько раскачивалась на скрипящих петлях, иногда было слышно, как звякает висящая на проушине цепь.

Паха выставил перед собой автомат, рывком распахнул дверь и тут же отскочил в сторону.

Но ничего не произошло. Он ждал атаки или какой-то неожиданной развязки, и всё же на этот раз интуиция его подвела.

– Немного перестарался, - расслабляясь, усмехнулся он.
– С кем не бывает.

– Страху только нагнал, - хмыкнул Скорпион.
– Может гранату для перестраховки швырнуть?

Паха отрицательно покачал головой и, немного помедлив, решительно перешагнул через порог.

3

Луч фонаря скользнул по обломкам мебели и технического оборудования. Судя по всему это был какой-то пропускной пункт с серьёзной системой безопасности. Помещение разделялось на несколько секторов перегородками из бронированного триплекса, в каждой был проход и турникет. В конце виднелся ещё один дверной проём, над которым висела камера слежения и турель с пулемётом.

– Что я вам говорил?
– воскликнул Паха.
– Это вам не по свалкам рыскать. Перспектива налицо.

Он посветил себе под ноги и сделал пару шагов. Пол устилали осколки стекла и стреляные гильзы, на линолеуме и разбросанных регистрационных журналах виднелись кровавые потёки. Впрочем, эти следы давно минувших кровавых драм «барахольщика» не страшили, скорее настораживали и заставляли действовать более осмотрительно.

Один за другим, они перелезли через сломанные турникеты и остановились перед дверью. Паха надавил на ручку и, убедившись, что дверь незаперта, прислонился ухом, к её холодной поверхности.

– Что-нибудь слышишь?
– шёпотом спросил Юрка.

Сержант жестом приказал заткнуться и, напрягая слух, зажмурил глаза. Он действительно что-то услышал. Какие-то шорохи, может лёгкий перестук предметов о железный пол. Пару секунд царила гнетущая, глубинная тишина, а потом он уловил слабый, едва различимый скрежещущий звук.

– Там кто-то есть, - растягивая слова процедил он.
– Готовность номер один.

Юрка стащил со спины пулемёт и снял его с предохранителя. Скорпион достал дробовик. Сдёрнул автомат с плеча и Никита Гвоздь. Только Боря Молчаливый сохранил невозмутимость и стоял в некотором отдалении пережёвывая галету из сухпайка.

Атака могла быть молниеносной. Сколько раз такое уже случалось. Только каким-то чудом «барахольщикам» удавалось сохранить здоровье и выкрутиться из передряги. Возможно, необъяснимое везение и заставляло держаться их вместе, каждый рассчитывал на другого, тайно веря, что удача приятеля передаст немного своей силы и ему.

Паха распахнул дверь и, выставив автомат, рывком бросился в неизвестность. Подошвы ботинок загрохотали по решётчатому полу, с ног до головы обдало тёплым сырым воздухом огромного пространства. От увиденного он ошалел. Нельзя было сказать, что открытие вызвало изумление, но всё же «барахольщик» рассчитывал увидеть совершенно другую картину, от того поначалу и растерялся.

– Чтобы такое узреть, я бы сюда на брюхе приполз!
– не удержался Скорпион.
– Ты и в самом деле чёртов везунчик!

– Радоваться ещё рано, - одёрнул Паха.
– Давайте сначала осмотримся.

Они находились в начале длинного, служебного коридора, который освещался тусклыми мерцающими лампами. В специальных каналах, под решётчатым полом, тянулись охладительные, покрытые инеем трубы, по металлическим стенам расползались обтянутые оплёткой силовые кабели и провода связи. Всё это разветвлялось, раздваивалось и уходило в другие помещения намертво закрытые многотонными железными заслонками. Без сомнения они открывались, но сделать это можно было только из какого-то командного центра.

В конце коридора виднелась широкая раздвижная дверь из бронированной стали, рядом с которой, в стене, мерцали огоньки электронного замка.

Но было здесь и ещё кое-что. Повсюду, в нишах, под потолком и даже под решётками полов - висели или лежали многочисленные серовато-коричневые коконы, размером с человеческую голову.

– Что это за дерьмо?
– спросил Юрка.
– Мне такое раньше видеть не доводилось.

– Думаю, никому не доводилось, - Паха подошёл к ближайшему, и направил луч фонаря на шероховатую поверхность кокона.
– Напоминает материал, из которого сделаны гнёзда ос.

– Не хотел бы столкнуться с осой таких размеров, - усмехнулся Юрка.
– Давайте один из них раздавим.

Он дотянулся до висевшего на потолке кокона и легонько стукнул по нему ладонью. В ту же секунду серовато-коричневый шар вздрогнул и ритмично затрясся. Из него вырвался приглушённый плотной оболочкой визг, от которого по спине побежали мурашки.

– Ох, не надо было этого делать, - проговорил Гвоздь.
– Чует моя печёнка, сейчас огребём по-полной.

Они услышали зловещий скрежет и рокочущий перестук множества конечностей. Шум доносился со всех сторон, из каждой щели, с потолка, из вентиляционных отверстий.

– Этот звук мне знаком, - прошептал Паха.
– Лемуры...

Первый спрыгнул с потолка и буквально свалился на голову. Прежде, чем «барахольщику» удалось сбросить тварь со спины, красноглазый гадёныш успел цапнуть за плечо. А потом злобное, бессчётное отродье Андеграунда полезло изо всех углов. Такого напора никто не ожидал. Твари бросались с остервенением бойцовых собак, они норовили вцепиться жвалами в открытые участки тела, разорвать защитную ткань и нанести противнику максимально возможный урон.