Рокада. Этажи страха

Указывая на разбитые капсулы, Скорп выписал световой крендель и ткнул стволом в стеклянное крошево.

– Только в этом ряду шесть штук, - добавил он.
– А сколько в других?...

– Не важно, - пробурчал Паха.
– Давайте закончим поскорее осмотр и двинем в «Сектор 1».

Если когда-то здесь и находились документы, то при эвакуации их наверняка перенесли в какое-то надёжное место. Искать это место можно было до скончания времён, если вообще всю документацию не уничтожили заблаговременно прямо в лаборатории.

Сержант это хорошо понимал и больших надежда на удачу не питал.

Осматривая один ряд инкубаторов за другим, «барахольщики» наконец добрались до задней части помещения, и тут их ждало неожиданное открытие.

6

Они стояли перед стеной, которая была покрыта коричнево-зелёными наростами, торчавшими из бугристой, тускло поблескивающей субстанции. Эта неприглядная масса, напоминающая толстый слой плесени, заползла даже на потолок, с которого свисала безобразными скользкими сгустками и пластами.

– Что за мерзкая хрень?
– воскликнул Скорп.
– Смахивает на шкуру жабы.

В некоторых местах, особенно в углах, толщина массы достигала метра, об этом можно было судить по вросшим в неё электрическим щиткам и каналам электропроводки.

– Не на шкуру. Скорее на огромную грибницу, - поправил Паха.
– Чёрт знает, чем они тут занимались. Может и вырастили какой-нибудь полезный для обороны лишайник.

Он медленно приблизился к стене и посмотрел на шишкообразные наросты. Размерами с футбольный мяч, многие из них располагались в тесной близости друг от друга, некоторые содержали голубоватые вкрапления, или напоминающие бурую паклю волосы.

Вскоре Паха заметил, что субстанция реагирует на электрический свет. Всякий раз, когда он направлял луч фонаря на нарост, под ним начиналось какое-то робкое движение, это было заметно по голубоватым вкраплениям, медленно менявшим своё положение. Двигались не только наросты, но и однородное полотно из которого эта дрянь росла.

– Идите сюда!
– позвал Юрка.
– Либо мне кажется, либо... в общем посмотрите сами.

Всё это время Паха не мог отделаться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает, да и обстановка не внушала доверия, вызывая опасения и тревогу.

Он подошёл к Юрке и уставился на световое пятно его фонаря.

Из невзрачной бурой массы торчал уголок армейского жетона с несколькими цифрами на блеклой поверхности. А в паре сантиметров от жестяной бляхи можно было различить несколько звеньев цепи и пластмассовый обломок шариковой ручки.

– Пакость какая, - фыркнул Никита Гвоздь.
– Посмотришь и неделю будет от жратвы воротить.

– Это скользкое дерьмо буквально усеяно разными безделушками, - заметил Юрка.
– Словно кто-то их специально к нему приклеил.

Сержант и сам это уже заметил. Раздавленные солнцезащитные очки, зубной протез, россыпь канцелярских скрепок, кожаное портмоне, несколько выцветших купюр, подмётка ботинка и многое другое, чего по логике вещей здесь не должно было быть.

– Давайте-ка отсюда убираться, - проговорил Паха.
– У меня нехорошее предчувствие.

– А вот это я пожалуй возьму себе, - воскликнул Юрка, протягивая руку.
– Всегда мечтал о золотом «Ролексе».

Он высмотрел его среди шарообразных наростов, и безбоязненно ухватился за золотистый краешек. Выдернув браслет, Юрка брезгливо стряхнул с него налипшую слизь и посмотрел на Сержанта.

– Неплохое приобретение, - пояснил он.
– Зачем добру пропадать.

Неожиданно наросты зашевелились. От прикосновения в них словно пробудилась дремавшая до поры до времени жизнь. Шурша и потрескивая, каждый вздрагивал и ворочался в собственной орбите, передавая по цепи импульс к движению остальным.

Один из наростов медленно развернулся, и в луче фонаря показалась серая, почти человеческая голова. Она росла прямо из коричнево-зелёной субстанции, скользкая мертвенно-бледная, источающая скверный запах нездорового брожения органических отходов.

– Будь я проклят!
– процедил Паха.
– Этого нам ещё не хватало.

Голова медленно повернулась на звук голоса. Потом слипшиеся веки раскрылись, и на Сержанта вылупились два белых водянистых глаза. Оголяя полупрозрачные зубы, растянулись тонкие синие губы. Не то улыбка, не то оскал.

– Надо уходить, - прошептал Паха.
– Сваливаем быстро...

– Нечисть проклятая!
– процедил Юрка.
– Такую жуть надо ещё поискать...

Голова стремительно развернулась к Юрке, и вдруг будто атакующая змея, молча устремилась к «барахольщику».

У этой твари была на удивление длинная шея, а синие вкрапления, которые они все приняли за особенность окраски, оказались тонкими, замаскированными щупальцами. Нападение ошеломило. Само существование таких созданий вызывало непонимание, панику и растерянность. Омерзение и первобытный страх парализовали волю.

С проворством хищника тварь вцепилась в Юркино плечо, а когда он закричал, синие щупальца молниеносно обвились вокруг его головы. Их прикосновение вызывали на коже глубокие ожоги, из которых тут же начинала сочиться кровь.

Теперь Юрка уже не кричал, из его глотки вырывался дикий, наполненный животным ужасом рёв. Так истошно мог кричать только человек обречённый на жуткую смерть.

Выпучив глаза, Паха попятился. Он хорошо представлял чем всё закончится, а когда тяжёлый РПК соскользнул с плеча Юрки и с грохотом упал на пол, он побежал. Да это была трусость, возобладавший над человеческой солидарностью инстинкт самосохранения, который затмил и разум и присущее ему хладнокровие.

Стоявшие позади Никита Гвоздь и Боря Молчаливый уже показали пятки. Впрочем, на этих двоих Сержант особо и не полагался.

Побежал и Скорпион. Какие чувства испытывал Скорп, Сержант не знал, но его приятель никогда не отличался чрезмерной храбростью и безрассудством. Если даже вожак дал стрекача, то что же говорить о нём.

7

Крик Юрки долго звенел в ушах, даже когда его голос навсегда умолк в жутком урчании множества ненасытном глоток. Словно голодные псы, многочисленные головы рукотворной химеры, разорвали его тело на части и уволокли в бесформенную утробу огромного организма.