Рокировка для ведьмы

Оля отвернулась к стене, чтобы Маруся не видела бессильных слез, непрошено брызнувших из глаз. Старушка ушла, не сказав ни слова.

Оля в раздражении пнула стену.

– Блин!
– Девочка схватилась за пятку, потирая ушибленное место. Было не так уж больно, но неимоверная жалость к себе захлестнула ее, и она расплакалась.

Оля собрала те немногие вещи, что успела разложить по приезду и, беспрестанно всхлипывая, вышла из комнаты.

– Ты бы умылась хотя бы.
– заметил отец, стоило ей войти в его кабинет.
– У тебя вид, будто я собираюсь отвезти тебя на Голгофу.

– Я никуда не собралась! Ты что, привез меня домой только чтобы отослать в другую школу? На этот раз подальше?

– Оля говорила все громче и громче, пока не сорвалась на крик.
– Я ненавижу тебя!

– Ты все сказала?
– тихо осведомился отец.

Оля вздернула подбородок и встретилась с ним взглядом.

– Я тебя ненавижу. Теперь все.

– Повторяешься. Я понял и с первого раза. Теперь иди в машину. Жди меня там.

Громко хлопнув дверью, Оля вышла из кабинета. Не прошло и пятнадцати минут, как она и отец поехали по цветущим зеленым улицам города. Знать, куда ее везут, девочке не хотелось, поэтому она выводила пальцем на стекле невидимые узоры, меланхолично поглядывая в окно.

Прошло совсем немного времени, прежде чем они резко затормозили перед большим роскошным зданием. Их собственный дом по сравнению с ним казался каменной коробкой, обнесенной забором. Здесь же архитекторы постарались на славу.

– Я думала, будет новая школа.

– Оля, послушай меня внимательно.
– отец тяжело вздохнул, прислонившись лбом к рулю.
– Я хочу, чтобы в этой жизни ты запомнила одно - я очень тебя люблю.

– Я не...

– Не перебивай меня, пожалуйста. Я тебя очень люблю, чтобы ты не говорила. Просто ты временно будешь должна находиться в этом доме.

– Зачем?

– Так надо. Я постараюсь забрать тебя так быстро, как только смогу.

Что-то в тоне отца заставило девочку смягчиться, и она подняла на него глаза, собираясь ответить. В этот момент ворота особняка открылись, и их машина, тронувшись с места, проехала внутрь. На крыльце дома стоял коренастый, крепко сбитый мужчина, лет на пятнадцать старше ее отца. Лысина на голове поблескивала на солнце, а губы над длинным подбородком растянулись в неприятной улыбке.

– Это Мстислав Евгеньевич Воропанов.
– указал на него отец.
– Тебе придется пожить у него какое-то время.

Хозяин дома открыл дверь машины и подал Оле руку. Она хотела было возразить, но, видя ее не решимость, чужая рука мягко, но настойчиво подхватила ее и, спустя мгновение, девочка уже была на улице.

Оля обернулась в надежде попрощаться с отцом, но тот даже не взглянул на нее, вытаскивая ее вещи. Злоба и обида вспыхнули в душе с новой силой, и она, сложив руки на груди, решительным шагом направилась вслед ее новоявленного покровителя в дом, к которому ее привезли.

Мстислав Евгеньевич любезно распахнул перед ней дверь и, приторно улыбаясь, провел ее в небольшую комнату, очень похожую на ту, чтобыла у нее в интернате, только кровать здесь была одна, а противоположную стену занимал огромный телевизор.

– Скажите, а у вас есть дети?
– неожиданно даже для самой себя спросила Оля.

– Хм...
– мужчина смерил ее оценивающим взглядом.
– Мой сын недавно умер.

– Ой...
– Оля тут же потупилась, раскаиваясь о своем вопросе.

– Ты можешь оставить свои вещи здесь.
– елейным голосом произнес Воропанов.

– Оставить?

– Мне нужно отвезти тебя в одно место.

– Еще один.

– прошептала Оля, усаживаясь на кровать. Жалость к потерявшему сына человеку моментально улетучилась.
– Папа сказал, что мне придется пожить у вас. Отлично! Но я не обязана разъезжать с вами куда бы то ни было. Так что оставите меня в покое, и будем сосуществовать по принципу невмешательства!

– Какой дерзкий ребенок.
– усмехнулся Мстислав Евгеньевич, прислонившись к стене.

Он задумчиво потер подбородок:

– Скажи мне, дитя, твой отец рассказывал тебе что-нибудь о том, почему ты здесь?

– Не посчитал нужным.
– процедила девочка, разглядывая исподлобья собеседника.

– В таком случае, можешь считать, что он проиграл тебя в карты.

– Что?!
– Оля зажала ладонью рот, стараясь проглотить подкативший к горлу крик.
– Это неправда. Вы врете!

– Ну, не совсем в карты. Но мало ли игр на свете?
– хохотнул мужчина.

От этого звука по спине Оли пробежали мурашки. Она резко вскинула голову и прищурилась.

– Когда мой папа заберет меня отсюда, я расскажу ему всю ту чушь, которую вы говорили!

– Как это мило. В любом случае, можешь начинать составлять список жалоб прямо сейчас. Оставь свои вещи здесь и следуй за мной.

– Нет! Я никуда не пойду!
– воскликнула Оля.

Мужчина приподнял одну бровь и, недобро усмехнувшись, щелкнул пальцами. Девочка почувствовала, как кожу начало неприятно покалывать. Неужели хозяин дома был магом? Что он собирался с ней сделать? Понимая, что действовать надо быстро, Оля вскочила с кровати и, оттолкнув, чтобыло силы мужчину, бросилась в сторону.

Тот, очевидно не ожидая подобной наглости, пошатнувшись, оступился и привалился к стене. Девочка выбежала в коридор и, увидев, что входная дверь открыта, чтобыло сил кинулась к ней. Ноги, не чувствуя пола, огромными скачками несли ее к свободе. Внезапно Оля почувствовала небывалую легкость во всем теле. Она почти достигла выхода. Тут она поняла, что что-то не так. Мимолетно посмотрев вниз, девочка с ужасом осознала, что пола под ногами не было. Она зависла в воздухе, беспомощно размахивая ногами. Затем порывом ветра ее резко крутануло, и она оказалась лицом к лицу с хищным по-лисьему рыжим мужчиной.

Тот небрежно поправил указательным пальцем очки в зеленой оправе, а затем покачал тем же пальцем у нее перед носом, нравоучительно поцокав языком.

– Отличная работа, Натан!
– Мстислав Евгеньевич вальяжно вышел к ним, состроив задумчивое выражение лица.
– однако, на конструктивный диалог эта юная особа, как я вижу, к сожалению, не способна.

– Отпустите меня.
– процедила сквозь зубы Оля. Она прекрасно знала, что сделать сейчас ничего не может, и остается только сдаться, но гордость не позволяла ей это принять.

– Может быть...
– тот, кого назвали Натаном, не договорил, но его, судя по всему, поняли и без слов.

– Действуй.
– с мрачным удовлетворением произнес Воропанов.

Предчувствуя опасность, Оля переводила взгляд то на одного, то на другого. Дыхание перехватывало от волнения, и в глазах начинало темнеть. Тело слабело. Еще несколько секунд, и она различала лишь легкие неясные контуры, не в силах даже повернуть головой. Панический страх нарастал. Она, как будто парализованная, стала заложницей собственного тела. Звуки сменились единым монотонным гулом.