Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Роза из Нур-и-Дешт
Шрифт:

– Карл, - просто представился он.

– Роза, - в тон ему ответила я.

Разумеется, это было нарушением всех норм и правил, принятых на подобных приёмах в таких особняках. Но я к этому кругу и не принадлежу. И он первый начал!

– А вы увлекаетесь искусством?
– спросила я, принимая бокал с шампанским, который он мне протянул.

– Да, - ответил он.

– И знаете все картины в особняке, чтобы вот так утверждать, что это - самая нестрашная?
– продолжила допытываться я, делая глоток.

– Можно попробовать сыграть в игру. Дальше по коридору ещё несколько комнат-гостиных. Там посетители бывают реже. Давайте вы выберете

любую из них, и, если мы найдём картину художника менее зловещую, чем эта, то…

– Вот сейчас не ошибитесь, - с улыбкой покачала я головой.

Я не буду спорить ни на что серьёзное. И это он понимал. Поэтому в первый раз лукаво улыбнулся только уголками губ и продолжил:

– Вы подарите мне свой первый танец на этом приёме.

– А если я выиграю?
– спросила я уверенная в своём проигрыше, как никогда.

Зачем тогда спорила? Просто. Захотелось.

– Я буду должен вам желание.

– Любое?
– улыбнулась я.

– Да.

– Договорились!
– и я вскочила с кресла, - Идём?

Мой собеседник оценил мою прыть, но сам встал гораздо медленнее. У него, действительно так голова болит? Но видно же, что он маг, а не воин. И, судя по всему, сильный. Так в чём же дело?

Мы вышли в коридор и, подтверждая мои мысли, мужчина сделал пас рукой. И в тот же миг довольно тёмный коридор осветился огнями светильников, встроенных в стены. Магический огонь зажёгся в каждом. На стенах коридора висели портреты. Наверняка фамильные, принадлежавшие предкам владельца особняка.

Я помнила, что спорили мы на любую гостиную в этом коридоре, поэтому уверенно прошла вглубь.

Тут, и в самом деле, никого не было, и мне даже показалось, что и гул голосов из бальной залы стал несколько тише.

Я прошла несколько закрытых дверей и взялась за ручку ближайшей ко мне.

– Ох, не советую, - раздался голос моего спутника.

– Почему?

– Там ужасы Еруна Антонисона ван Акена*, - пояснил он.

– Кого?
– не поняла я.

– Его ещё знают, как Иеронима Босха. Настоятельно не рекомендую открывать эту дверь. Фантазия у художника была впечатляющая. И твари, которых он изображал на своих полотнах, - не самое приятное зрелище.

Я прищурилась. Он говорил правду. И я отпустила ручку этой двери, и сделала шаг к следующей.

– Не рекомендую, - снова остановил меня Карл, - Там полотна, на которых изображены чудовища и дети. Смерть и дети, болезни в виде чудовищ и дети. Не нужно нам туда.

– Нет!
– тряхнула я головой, - Не может быть. Кто захочет это рисовать?

– Это выбивает на чувства и эмоции, порой, очень сильные. Разве не в этом сила, мощь и главная цель искусства?

– Да, наверное, - неуверенно протянула я.

– Тогда получается, эти художники своей цели добились. Поверьте, не нужно нам туда. Хозяин водит в эту гостиную лишь особенных посетителей, которых не покоробит вид матери, сидящей на пеньке с младенцем, и склонившаяся над ребёнком длинная фигура в саване. Или скелет, обнимающий ребёнка. Или дух Смерти, витающий над кроваткой умирающей девочки* или …

– Хватит!!!
– и я отскочила от двери.

– Я выиграл?
– он улыбнулся, но улыбка не была веселой.

– Нет! Я же не открыла эту дверь? Так что, у меня всё ещё есть шанс.

Я сделала шаг к следующей двери.

– И снова не советую.

– Что тут?
– настороженно спросила я, уже даже и не прикасаясь к ручке.

– Там картины в жанре Ванитас* - охотно пояснили мне.

Это когда много черепов и разлагающейся плоти?
– кивнула я.

– Да. Там много разлагающейся плоти. Так что, настоятельно не рекомендую. «Мёртвые любовники»* - не самая приятная картина для сегодняшнего вечера. Ну, или Вальдес Леаль, «Венец земной славы»*. Все эти ползающие жуки…- зловеще произнёс он.

– Ааааа!
– завопила я и отскочила от двери.

Испугалась ли я на самом деле? Нет, разумеется. Но захотелось подыграть. «Девушка в беде». Он же был в комнате с камином, когда меня туда привёл Уво, по нашей беседе было вполне понятно, что мне «тонкой и звонкой девице» стало плохо от жары… Нужно придерживаться заданной роли.

Я сделала шаг к следующей двери и удивлённо обернулась. Мужчина задумчиво стоял и не останавливал меня?

– И?
– поторопила я его.

– За этой дверью, насколько я помню несколько картин с монстрами, вампиром и, кажется, одной ведьмой. А ещё - пять картин с призраками. Точно. На одной стене призраки, а на другой монстры. Но я давно туда не заходил, - и он, будто пытаясь припомнить, приложил пальцы к вискам.

– Вы снова говорите правду. Отлично! Я выбираю призраков и монстров. Нет в них ничего страшного. Я почти выиграла!
– и я решительно открыла дверь.

Я уверенно шагнула в полутёмную комнату, мой спутник тут же последовал за мной. Пара отточенных практикой движений - и комнату, как и коридор ранее, осветили магические огни.

Гостиная, выбранная мной, была меньше той, в которой мы познакомились. Небольшая комната была вытянутая по форме, на двух стенах, напротив друг друга, висело несколько картин. В противоположной от входа стене был только нерастопленный камин, картин над ним не было. В комнате было немного прохладно. Я не сверкала обнажёнными плечами и глубоким декольте, как многие дамы на сегодняшнем приёме. Моё платье было довольно закрытым, ведь я собиралась в незнакомое место, и длинные рукава скрывали оружие и карты, без которых я бы чувствовала себя голой. Так что, холодно мне не было.

– Прошу, - улыбнулся мой спутник.

Что за картины? И выиграю ли я?

*Руины готической часовни в полнолуние, 1868 год. Феликс Крейцер (1835-1876)

*Ерун Антонисон ван Акен более известный, как Иероним Босх нидерландский потомственный художник, один из крупнейших мастеров периода Северного Возрождения. Из его творчества сохранилось около десяти картин и двенадцати рисунков.

*Ричард Теннант Купер «Дифтерия пытается украсть маленького ребенка», Янис Михайлович Розенталь «Смерть», Сальватор Роза «Хрупкость человеческой жизни». На самом деле картин очень много. Я упомянула только некоторые.

*Ванитас - жанр живописи эпохи барокко, аллегорический натюрморт, композиционным центром которого, традиционно является человеческий череп, или другие атрибуты смерти. Подобные картины - ранняя стадия развития натюрморта - предназначались для напоминания о быстротечности жизни, тщетности удовольствий и неизбежности смерти. Этому жанру посвящена целая глава в другой моей книге «Мария. По ту сторону несбывшегося»

*«Мёртвые любовники» Неизвестный художник из Швабии. Считается самой страшной картиной Ренессанса. Имя автора не сохранилось, по манере сегодня её приписывают анониму по прозвищу Ульмский мастер.

Поделиться с друзьями: