Роза ветров

Тут я был в корне не согласен, но оспаривать мнение его родительницы не стал.

— Ну, я считаю, что немного удачи возможно поймать, — я сделал глоток лимонада и искренне восхитился: — Чудесно!

— Благодарю вас, — чуть смутился Янин. — Матушкин рецепт.

Ничего не имел против крепких семейных отношений, даже наоборот, но это уже было чересчур. Ему же под пятьдесят, вроде в этом возрасте пока выйти из под опеки…

Ладно, и это не мое дело. Главное чтобы не помешало договориться.

— Я могу вам помочь с безопасностью вашей земли, — перешел я к делу. — Изготовлю артефакт, отводящий все беды.

Мужчина опечалился ещё больше и вторым вздохом разогнал остатки салфеток. Наклонился их поднять и из под стола донеслось расстроенное:

— Увы, Александр Лукич, денег у меня нет. Да и признаюсь, — Богдан выпрямился и посмотрел мне прямо в глаза: — Бесплатно кормить тоже не имею возможности. Моих средств едва хватит, чтобы оплатить работу людям.

— Мне не нужны деньги.

Видимо я как-то слишком радостно это произнес, потому что теперь мужчина грозно нахмурился и невольно отодвинулся. Представления его о столичным нравах, скорее всего, тоже были навеяны материнскими увещеваниями.

Пока он не сказал чего лишнего, я объяснил:

— Мне нужна только ваша земля.

Да что же со мной сегодня такое! Легче не стало, Янин заозирался в поисках помощи.

— На время, — теперь уже я вздохнул. — Дело в том, что мне требуется спокойное и чистое место для проведения ряда экспериментов. Они совершенно безопасны, насчет этого не сомневайтесь.

— Магичить будете? — одновременно с опаской и интересом спросил он, позабыв о речи.

— Буду, — признался я. — Но повторяю, ни для вас, ни для вашей собственности это не опасно. А взамен я изготовлю вам защитный артефакт.

На самом деле я бы ему помог в любом случае. Но было два момента. Во-первых, бескорыстная помощь всегда меньше ценится. И вызывает сильное желание получать её снова и снова.

Я бы взял с него условную плату, но тогда бы финансовое состояние Янина трагически пошатнулось бы. А совсем обесценивать работу тоже было неверно.

Во-вторых, и главное, мне действительно нужен был полигон. У себя я не мог такого устроить, вся земля уже была напитана таким количеством аспектов, что магический фон не дал бы чистые результаты.

К тому же ещё одна работа с мрамором поможет мне быстрее взять ранг.

Так что получалось, что мы могли помочь друг другу и никто никому не оставался должен.

— Знаете что, ва… Александр Лукич, — решительно сказал Богдан. — А даже если и разнесете тут всё, пускай. Для вас не жалко. Да и банкротство моё дело недели, если дела и дальше так пойдут. Так хоть для вас польза будет.

— Неужели вот так бросите всё? — удивился я. — И куда отправитесь, обратно в Шлиссельбургский уезд?

— Нет, засмеют меня дома, — он помотал головой. — По условиям торгов продать-то я это место могу только через год. Ну или безвозмездно вернуть… Так что хоть в порт пойду работать, руки у меня крепкие. А это всё, — усач подергал свой камзол, — не по мне всё равно. Думал, что деньги помогут жизнь поменять. Ну, поменяли, не без этого. Не в ту сторону правда.

— Ну вы крест-то на себе не ставьте так быстро, Богдан Борисович. Не дело это. Если позволите, то могу подсказать вам, как не разориться.

Пусть его настрой мне не нравился, но всё же я ощущал внутри этого человека надежду. И волю. Пусть сейчас навалилось так много бед, что он поддался искушению сдаться. Но то были совсем иные эмоции.

Поэтому я хотел помочь и добрым советом. Иногда всё, что нужно, это услышать слова поддержки и получить шанс, которого не видишь сам.

Беседовали мы долго. За это время успели подать ужин и десерт.

Пришлось объяснять ему как банальные вещи, неизвестные для уездного жителя, так и особенности ресторанного дела, которые я сам узнал недавно. И был рад, что они так быстро пригодились.

Но начал я с исторической части:

— Петербургский остров место уникальное. Вот вы знаете, кто тут в основном живет?

— Ну известно кто, высший свет.

— Как и во многих других районах, безусловно. Но здесь совершенно особенная публика, Богдан Борисович. Спокойная и консервативная. То, что вы стали жителем этого квартала — явление удивительное. Живут тут поколениями и уезжают крайне редко. Как и приезжают, соответственно. Отсюда и отношение тоже особенное.

Янин морщился, стараясь понять, так что я изъяснился проще:

— Вот это, — я обвел жестом ослепительный зал. — Любят на той стороне Невы, возле императорского дворца. Там такой интерьер привычен и ожидаем. Тут же… Слишком броско. Вычурно, уж простите.

— Да что там, говорите уж, как есть, — махнул рукой он. — Но разве богатеи не любят такое? Ну чтобы золото, хрусталь, фарфор и ткани дорогие… Ничего не понимаю.

— Любят разное. На праздники, к примеру, подобное уместно. А вот каждый день… Вы поймите, ведь прием пищи это что?

— Что? — завороженно повторил он.

— Это время, уделенное себе и близким. Атмосфера, вкусная еда, ненавязчивый сервис…

Я умолк, понимая, что сейчас запутаю его ещё больше. И перешел на простые инструкции.

Свет в зале приглушить. От кричащего убранства избавиться и таким образом сильно пополнить свои денежные запасы. Форму сделать проще и элегантнее. Зал разделить на три части, чтобы не было огромных пустых пространств, а стало уютнее. В саду перед окнами развесить фонарики, да и дорожку осветить лучше. Посуду и приборы можно оставить, это как раз хорошо, но для контраста использовать обычные добротные льняные скатерти. Цветы везде расставить, простые полевые. Блюда, такие вкусные и аппетитные, назвать нормально.

Он всё тщательно записывал в тетрадь, за которой сбегал. Задавал масс уточняющих вопросов. И оживал прямо на глазах.

Когда ушли последние гости, которых было мало, рядом собрался и весь персонал. Они тоже внимательно слушали и даже дельные советы давали, когда поняли, что никто им не станет затыкать рот.

Вот уж с кем повезло Янину, так это с людьми. Каждый проявил себя заинтересованным и разумным человеком. Даже дворник, тоже заглянувший и присоединившийся к нам, пусть и на трасянке, дикой помеси языков, но объяснил насчет сада и ухода за ним. Я присмотрелся к нему и заметил почти затихший источник природной силы.