Рождение чудовища

– Я не знала…

Неуклюжая ложь. Она отлично знала. Вот только Эну знать об этом не полагалось. А вид у нее сейчас наверняка такой, что любая ложь сойдет.

– Моя вина! – Эну вскочил выпрямился, прошелся взад-вперед. – Однако ты видела Чиму! Не перечь, - он пронзительно на нее взглянул. – И Чима отпустил тебя. Что он говорил тебе?! О чем вы беседовали целый час?!

– Целый… что?

– Ах! – колдун в раздражении всплеснул руками. – Ну, час – это примерно половина твоего ежедневного урока у учителя музыки, - пояснил он нетерпеливо. – Люди меряют время от рассвета и до полудня, от полудня и до заката, от заката и до полуночи… а нам, ученым и чародеям, порою требуется мерить более точно. Это неважно сейчас! Просто ты долго провела в мире потустороннем. Что ты там делала? Что тебе говорил Чима? – настойчиво повторил он, уставился на нее пристально.

Время… Амади учил ее считать. Вполне возможно, колдуны и время мерили какими-то своими, лишь им ведомыми чародейными способами. Об этом ни Амади, ни Иму никогда ей не говорили. Должно быть, для нее это неважно.

Она все-таки была в потустороннем мире! Эну сам так сказал.

Вон, снаружи стемнеть успело. Пока они с Эну занимались приготовлениями – пришел закат. Потом она долго не могла дозваться Чимы. А теперь – совсем темно.

– Он сказал, - девушка запнулась – с чем же ее выпихал прочь карлик? – Он назвал господина Изубу гнусом, - наябедничала она. – И приказал узнать у него, зачем ему понадобился господин Чима.

– Вон оно как, - протянул Эну. – Не узнал, стало быть, тебя? Я слыхал, что у него с рассудком сделалось скверно, - он поджал губы. – Вот что. Ступай к себе, отдыхать. Иди немедленно!

Накато хлопнула пару раз ресницами – не сразу дошел до нее смысл слов. Эну глядел мрачно, выжидающе. Он не ждал от нее слов.

Накато раскрыла рот и тут же его захлопнула. Вскочила на ноги и рванулась к выходу. Сдвинула перегородку и кинулась опрометью по коридору. Да помилуют ее боги! В этой части дома даже светильники не горели. Темно, как у колдуна в логове! Поневоле пришлось замедлиться: бегом недолго и свалиться, ноги переломать.

Сердце колотилось, норовя выскочить из груди, и Накато остановилась перевести дух. Оперлась на обложенную камнем колонну, подпирающую крышу.

Положила руку на грудь, пытаясь восстановить дыхание. Сама себе беззвучно рассмеялась. Ну, ни дать ни взять – безграмотная горская девица! Перепугалась. Чего, спрашивается? Эну шуганул ее. Так это ожидаемо! Тем более, у нее и не было желания дольше сидеть у него. С нее вынужденного путешествия в потусторонний мир хватило. Ей теперь страшно будет ложиться спать!

Впрочем, она может немного поиграть на флейте. Чима ведь просил узнать, что от него понадобилось ее хозяевам. Наверняка он будет занят разговором с Эну.

Эх, узнать бы, о чем они станут говорить! Уж точно не о ней. А если разговор и зайдет – так Эну может подумать, что Чима все позабыл из-за того, что сошел с ума. Правда, карлик не походил на совсем уж безумного. Эх, мучайся теперь неизвестностью! Думай – выдал ее Чима или нет.

– И где она? – прогудел вдалеке голос Изубы.

– Я ее отправил, - хмыкнул Эну. – Наш… гость заинтересовался, зачем он нам понадобился. Так что наверняка ждет, когда ему об этом расскажут.

– Так он нас сейчас слышит?

– Нет, - в голосе Эну послышалась усмешка. – Разумеется, нет.

Должно быть, Изуба пришел в кабинет Эну с другой стороны. Интересно, о чем дальше станут говорить! Она, Накато, остановилась в нескольких десятках шагов. Обычному человеку здесь не услышать разговора, что ведется за задвинутой перегородкой. Даже в тишине, царящей здесь, на верхнем этаже надстройки. Так что ее не обвинят в попытке подслушать.

Разве что Чима выдаст? Он-то дух бесплотный, способен ее увидеть! Впрочем – он ведь не может знать, что она все слышит. Для него, как и для Изубы с Эну, она остановилась перевести дыхание.

– Мастер! Не слишком ли крупные кристаллы? – снова Эну.

– В самый раз, чтобы разбудить жадность ренегата, - с усмешкой отозвался Изуба.

Кристаллы?! Но ведь не об этих бесценных кристаллах, в которых заключена вся мощь нынешнего мира, они ведут речь?! Потому что… что они хотят сделать?

Быть может, стоит все рассказать Иму?! Но ведь не уходить из дома – уже поздний вечер, почти ночь. Накато встряхнула головой. Нет, спешить не следует. Ее дело прежде всего – не выдавать себя. Встретиться с Иму она успеет. Если все так важно – Иму и сам может следить за событиями там, у себя, в потустороннем мире.

– Считаешь, он поверит? – с сомнением протянул Эну. – Чима – жадный ренегат, к тому же сумасшедший. Но поверить, что вот так, за здорово живешь, ему предлагают кристаллы…

– Но я ведь не просто так предложу, - хмыкнул Изуба. – Открывай переход! Я хочу переговорить с ним.

Нужно уходить. Времени, чтобы восстановить дыхание, прошло более, чем достаточно. А то явится сейчас Чима к Изубе, и первое, что скажет – мол, подслушивают вас, а вы и не знаете. Девушка провела рукой по волосам.

– Ох, голова кружится, - пробормотала себе под нос на случай, если за ней наблюдает кто-то невидимый. – В какую же сторону идти? Так темно! Ох…

И голоса смолкли, и идти давно пора. Она медленно, осторожно – темно же кругом! – направилась в сторону выхода. Вообще, удачно, что здесь такая темень, и светильники не горят. Это отличное оправдание – почему она идет так медленно. Нащупывает путь! И не видит, в какой стороне выход.

Вот только голоса стихли. Должно быть, Эну открыл Изубе путь в мир духов, и сейчас тот разговаривал с Чимой. Жаль, услышать не получится! Каким бы ни был тонким ее слух – но голосов потустороннего она не слышала.

Зато обостренное зрение позволяло видеть в кромешной темноте очертания стен и предметов. Вот перегородка в какой-то комнате приоткрыта.

Внутри – темным-темно. Но в образовавшуюся узкую щель заметно, как светятся едва-едва на многочисленных полках какие-то предметы. Накато оперлась рукой на раму перегородки – вроде как, ничего не видя. Перегородка слегка отъехала в сторону. Она снова остановилась, вроде как из-за головокружения.

– Да кто здесь бродит! – громкий голос раздался неожиданно близко.

Эну! Услышал ее шаги? А сам-то как ухитрился подобраться так стремительно и незаметно? Вот теперь его поступь сделалась громкой и отчетливой.

– Ты отчего еще здесь?!

– О, господин Эну, это ты, - выдохнула девушка. – Здесь так темно… я никак не могла найти выхода. И голова кружится, - пожаловалась она.

– Я и забыл, что здесь некому зажечь светильники, - пробормотал он. – И верно! Успело стемнеть, - неужто это смущение в его голосе?! – Больно ты хлипкая для горской пастушки, - проворчал колдун недовольно.