Рождение городской легенды

На этом разговор и был неожиданно закончен. Юкки первой встала из-за стола, закинула на плечо лямку сумочки и зашкрябала тоненькими шпильками по уличной плитке, торопясь на работу под очередной рассказ подруги. Она выглядела здорово, трудно спорить. Высокая и сложная прическа с украшениями. Струящаяся и воздушная, сплетенная из складок, рюш и бантиков кофточка с налетом романтики великой эпохи изысканного рококо. И легкая, завораживающая походка. Впрочем, это ничего не меняло в моем к ней отношении.

Я дождался своего счета и огорченно зарычал — Юкки не заплатила за горячий шоколад, и его вписали мне. А вот это уже меняло мое и без того не очень-то высокое мнение о подруге не в лучшую сторону.

***

Ковыряясь в аппаратуре на студии, я даже не думал, чем может закончиться для меня первый день осени в этом году. Я просто пытался привести в рабочее состояние очередные наушники в очередной раз убитые очередным излишне эмоциональным зазвездившимся радио-ведущим во время очередного приступа гнева по очередному одному ему понятному поводу. Чинил наушники и вообще ни о чем не думал, думать было откровенно лень — я слишком устал за эту неделю.

Юкки забежала в комнатку только вечером, чтобы торопливо попрощаться и сказать, что домой пойдет одна. Я ничего не ответил, думая, что проще будет связывать истеричного парня по рукам и ногам во время эфиров, чем вечно чинить после него аппаратуру. От этой мысли я зябко передернул плечами, на что Юкки удивленно хмыкнула, накинула на меня снятый еще утром пиджак и выпорхнула за дверь.

Ходить домой одному мне не было скучно, как наивно полагала Юкки. Просто спокойно. Без лишних разговоров и без лишних нервов.

И в тот вечер я этим спокойствием наслаждался. Я задержался допоздна, поэтому чувствовал себя совершенно измотанным, еле-еле плелся вдоль домов, даже не обращая внимания на призраков-прохожих. Когда стемнело, огни в многоэтажках высветили внутренности квартир, их жизненно важные органы, вроде дышащих пряным ароматом специй кухонных шкафчиков, немного спешащих настенных часов в разноцветных рамках, манящих обманчивой пустотой темных дверных проемов. Я просто наблюдал за вялым течением их жизни. Пока в одной из подворотен не услышал голоса. Гомон и громкий смех. Я насторожился — всё это казалось ужасно знакомым.

Драка? И что делать? Не в моих правилах вмешиваться в чужие разборки. Но один из голосов показался мне слишком знакомым. А если это Каэдэ? Мой друг умел влипать в истории. В таком случае, я не могу пройти мимо.

Впрочем, пока рассуждения переполняли мою больную голову, я уже неожиданно даже для себя самого шагнул за угол и оказался лицом к лицу с происходящим. Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять — Каэдэ здесь нет. Зато есть семь враждебно настроенных — предположительно человеческих — особей сплошь в цепях и шипах.

Неожиданная волна адреналина расплескалась по узкому темному переулку и захлестнула меня с головой, когда высокий молодой человек, к которому я стоял близко-близко, медленно перевел на меня взгляд, и я отчетливо услышал усмешку. Сатору. Я его знал, отлично помнил его выбритые виски, куртку с мехом на капюшоне, его бесцветные глаза и его удар, сильный и быстрый удар. Я не относился к людям, которые наслаждаются адреналином. Поэтому, увидев удивленную улыбку на его лице, первым делом прямо-таки задохнулся от испуга.

— Второй, — на мгновение вернувшись к предыдущему объекту своего внимания, резко сказал главарь шайки. Я тоже опустил взгляд. Насколько я смог понять за доли секунды, что у меня были, на земле, корчась от боли, лежал какой-то мальчишка. Тот самый «первый». — И что теперь? И с ним тоже придется пообщаться? — безмятежно спрятав руки в карманы брюк и слегка отклонившись назад, спросил молодой человек, глядя на хищные улыбки своих шавок, явно поддерживавших эту идею.

Кажется, Сатору меня не узнал. Иначе прием был бы куда менее теплым и радушным.

— Фас, — высокомерно бросил главарь, махнув в мою сторону, видимо, не желая пачкать собственные руки о жалкого неудачника, случайно забредшего на их маленький праздничек.

Вот теперь драки было не избежать. Бросить мальчишку я уже не мог, поэтому сбежать, трусливо поджав хвост, не получилось бы. Дать отпор? Смешно. Один против шести. Мне не продержаться и пары минут…

Парней, впрочем, мои шансы совершенно не волновали, и очень скоро я едва дышал, устав отбиваться от сыпавшихся с разных сторон атак. Что ж, придется идти напролом, стоять до последнего. И не в таких передрягах бывали.

В тот момент я начал говорить. О чем? Не помню, может быть, просто ругался, пытался втянуть их в словесную перепалку. Мне просто был нужен шум. Много шума. Если не привлечь внимание случайных прохожих, то хотя бы сбить противников с толку. Я много и громко говорил, кричал, иногда позволяя себе даже просто рычать. Они, действительно, как будто растерялись, особенно в тот момент, когда я с разворота ударил ногой железный мусорный бак. Крышка с грохотом отлетела в сторону, а покореженный бак упал на землю, медленно покачиваясь из стороны в сторону. Парни угрюмо переглянулись, и я заметил, что они стоят уже на довольно большом для драки расстоянии, совершенно не спеша подходить. Почувствовав от этого прилив какой-то странной уверенности в себе, я снова яростно зарычал, показывая свою готовность защищаться и дальше.

Главарь, так и не принявший участия в драке, недовольно сплюнул и бросил какую-то короткую фразу, все молча потянулись за ним вдоль переулка.

Я стоял в тени и тяжело дышал. Обошлось.

— Давно я так не развлекался по выходным, — с усмешкой выдохнул я, пройдясь пальцами по рассеченной скуле. Рану неприятно защипало. Вся щека была горячая и липкая. Я с отвращением одернул руку и попытался вытереть ее о брюки, чтобы не ощущать этой мерзости. Но в тот же момент резко замер, вспомнив, из-за чего вообще ввязался в драку.

Я резко оглянулся и подбежал к брюнету, упав на колени рядом с ним. Парень лежал на земле без сознания, щекой в луже собственной крови, разорванная куртка свисала чуть ли не лоскутами, вещи из небольшого рюкзака были разбросаны по переулку.

Он пришел в себя не сразу, я даже успел подумать, что опоздал. Но во время моих панических попыток набрать номер скорой помощи на разрядившемся телефоне, который обещался вот-вот отключиться, парень болезненно сморщился и, уткнувшись лицом мне в колени, надрывно закашлял. Я растерянно коснулся его плеча, совершенно не представляя, что делать и чем помочь. Парень же постарался сесть, прикрывая рот ладонью. Он никак не мог откашляться, но в то же время пытался вздохнуть поглубже, будто задыхался, и всё стремился отползти назад, дрожа всем телом. Заметив на его ладони кровь от кашля, я решил, что без врача тут всё же не обойтись, и торопливо нашел в списке контактов номер своего соседа.