Рождение Императора

– Меня.

Дочь Учителя пыталась убить моего отца? И все эти годы он был мне другом?

– Андрес! – свежим беспокойным вихрем в комнату ворвалась Целесс.

– Целесс, нам нужен щит, - тут же обратилась мама.

– От кого? Какая ступень?

– Максимально сильный, – вывернулась мама и отвела взгляд. Целесс перевела взгляд на меня и отступила на шаг.

– Как дядя? Он не мог…

– Ты сделаешь или нет? – я поднялся, освобождая ей место.

Целесс села рядом и закрыла глаза, сверкнувшие влагой. Через несколько минут она прошептала:

– Это самое сильное, что я могу…

Мама замерла.

– Хорошо…

Я не разбирался в нюансах псионических техник, ничего не чувствовал и лишь немножко успел понабраться от мамы и Целесс.

– У тебя есть идеи, зачем Ранцесс натравливает твоего сына на Сархата с дочерью? – спросила в лоб мама, посмотрев на отца.

Он молчал.

– И ты никогда не задавался вопросом, почему Ранцесс, будучи сильнейшим псиоником и Императором, тогда в Мертвых горах отпустил убийцу своего предшественника? Почему позволял всё эти годы оставаться рядом с Андресом?

Я переводил изумленный взгляд с мамы на отца и обратно. Если они говорили об Учителе, то значит это он… он убил Императора? Отец резко поднялся и отошел к стеллажу с книгами.

– Мертвые горы! – вспомнил я. Мама обернулась.
– Потом он начал спрашивать о книге Кам Ин Зара. На какой я странице, что на второй, что на третьей. А потом началось это. Я почувствовал что падаю, голова налилась свинцом, появилось сильное давление… Я защищался как мог, как учила ты и Целесс…

– Что он пытался тебе внушить?

– Не разбираться со второй и третьей страницей… - понял я так просто, будто Император мне сам это и сказал. Хотя, так ведь и было.

– Где книга? – отец оторвался от стеллажа.

– В школе.

– Я не могу… - прошептала Целесс, и мы обернулись к ней. – Я больше не могу.

– Потому он и дал тебе уйти, – мама тоже поднялась, – даже не смотря на то, что он не смог…

Я вскочил.

– Она ведь, как обычно лежит на столе, раскрытая и ждущая твоего возвращения? – печально улыбнулась мама.
– Не торопись, сынок.

Я открыл дверь и услышал стон Целесс. Из полуприкрытых глаз лились слезы, под носом появилась капелька крови. Она сидела, мокрая, напряженная всем телом, руки сжимались в кулаки и разжимались, оставляя глубокие следы от ногтей.

– Хватит! – схватил я её за плечи. – Все уже ясно, Целесс! Убери щит!

Она открыла глаза.

– Домой, – приказал знакомый голос за спиной, и я вздрогнул, оборачиваясь.

Арханцель.

Целесс смотрела на меня виноватым взглядом. Все молчали. Арханцель была частью Ранцесса, сестрой, двойняшкой, половинкой. Всё, что знала она – знал он. А всё, что знал он – наверняка знала она. А значит…

И если Арханцель позволила брату…

Я обернулся к Целесс, тяжело поднимающейся с дивана. Вытер застывшую капельку крови под носом. Поцеловал. Чтобы не творили твои мать с братом, ты не станешь жертвой их тайн. Целесс вышла в тот момент, когда исчезла иллюзия её матери.

– Она позволила брату ломать щит Целесс… - озвучил отец мои мысли, - а может быть сделала это сама.

Мама отрицательно качала головой:

– Она позволила ему намного больше, Саш. Они могли вовсе покалечить девочку.

Ярость, было схлынувшая, разгорелась с новой силой. Таким беспомощным я не чувствовал себя еще ни разу...

– Принеси последний подарок отца, – попросила мама тихо. Я обернулся, не понимая.

– Ты хочешь продолжить этот разговор без защиты?

– Какая разница, Саш. Ранцесс знает, Арханцель знает. Если они захотят заткнуть нас, для любого из них это… - мама щелкнула пальцами. Я посмотрел на свою ладонь, пытаясь сообразить, как она это сделала…

– Андрес! – засмеялась она. В эти минуты смех казался диким. – Принеси иллюзор.

Я выбежал из кабинета и замер, оглядываясь. Все вокруг изменилось, став враждебным, серым, злым. Растопырив пальцы, я пошел в кабинет. Есть… что-то новое, незнакомое появилось в доме, я чувствовал это. Как разреженный, развеянный в доме креацин, в который я вкладывал маленькие бытовые программки. Только сейчас это была незнакомая, не ощущаемая никогда ранеё в жизни, чужая магия.

В кабинете было прохладно, как я настроил несколько лет назад и не менял. Взяв подставку, я быстро вернулся в библиотеку.

– Что так долго?

– Что-то новое… - я поежился от дискомфорта. В голове всё еще шумело.

– Андрес, – отец вернулся в любимое кресло и сидел, подперев рукой лоб. – Я наблюдал как-то ваш разговор с Целесс.

Я сел на диван, заинтересованно внимая.

– На три её предложения ты произносишь два слова. Пойми, что даже мать не всегда может понять обрывки твоих фраз. А я - тем более!

Я смущенно пожал плечами.

– Новая магия в доме. Не стихийная, вообще не похожая на стихийную. Не преобразованная, не низшая. Я не сталкивался с подобным прежде. Я вышел в коридор и почувствовал её. Не понимаю… не могу объяснить.

– Ну, я тем более, – вздохнул отец.

Тем временем мама устроила подставку на столе, и из неё вырос земной шар.

– Сынок, ты знаешь, где образовалась Воронка?

Я наклонился, развернув глобус, ткнул пальцем в одну из деревенек в Северных землях.

– Саш, помнишь, где пещера в Мертвых горах?

– Марго, ты же знаешь… Я с картами не дружу.

– Вот тут! – ткнула палец в глобус мама, и я увидел её ноготок внутри шара.

– И?

– Они максимально удалены друг от друга, – догадался я.

– Пещера – единственное место, которое останется ко времени, когда Воронка расширится по всей Земле.

– У меня появилось странное чувство, что я живу последние минуты… - иронично заметил отец. Я терялся в их догадках, не понимая.

– Вы хотите сказать, что были в той пещере?

– Пятнадцать лет назад.

– Почему всё, о чём бы мы ни начали говорить, произошло пятнадцать лет назад? Даже Императоры сменились тогда. Воронка появилась – тогда. Андра пыталась убить папу – пятнадцать лет назад. Опять же я родился… Мама?