Рождённые на заказ

Я взял пожелтевший клочок: мелкий затёртый шрифт, угол подпалён; перевернул его обратной стороной и задержал вдох. След неразличимого человеку огня промелькнул на долю секунды, доработанный моим мозгом знак Рода - не фикция, истинная магия высших, хранился в картонной коробке под колодой пластиковых, игральных карт.

Рунический символ, не обещавший ничего доброго, ощущался кожей, и я понял, какой ценой Андрюшек попал к ведающим.

Глава 8

– Ты куда исчез?
– Орал Дарк, транслируя всё своё негодование прямо в глазок видеокамеры.
– Обещал, что свяжешься, и пропал, не слышно больше месяца.

– Был занят. А что за срочность?
– меня возмутило, что американец вышел на меня сам. Это просто наглость. Мне больше нравилось, когда я заявлялся к нему без предупреждения, и вдруг, весь вечер мой дангвей отвлекает одним вызовом за другим.

– Тот камень? Где ты его нашел?

– Что-то интересное?

– Ну, как бы тебе сказать… - замялся Дарк. – лучше поговорить при встрече. Я могу сам приехать, чтобы тебя не отвлекать.

Что-то в его простом ответе меня настораживало, плюс отголоски патриотизма: «Нечего американцу на нашем русском севере делать». Место, где Айра нашел образец, я ему сообщать не собирался.

– Так, что выяснил?

– Не многое, нужно больше вещества, чтобы сделать достоверное заключение.

– Не достаточно? Камень с кулак величиной, грамм на шестьсот и мало? Что-то ты не договариваешь, Дарк.

– Чего мне скрывать? Ты меня знаешь...

В том то и дело, что я его знал, и то как Дарк себя вел, было не естественным. Я тут же вспомнил кодовый жест: почесал правый угол рта. Дарк моргнул. Я стал кивать на каждое его предложение. Потом спросил между делом, где он. Дарк ответил, что в лаборатории и моргнул левым глазом. Мы договорились, что он с командой прилетит в Москву во вторник. Я встречу его в порту. И связь прекратилась.

Я был зол. Находка волкодлаков заинтересовала спецслужбы. Это плохо. Дарк предупредил, что его взяли в оборот и держат за оба «фаберже». Что ж господа в погонах, вы хотели навязать мне грубую игру, но следующий ход за мной.

Грудь Сирин в форменном кителе - это испытание для всего московского порта. Я доставил подругу в зал прибытия ровно к приземлению американского модуля, и работа всех департаментов тут же вышла из строя. Я только, что глазами не видел это мерзкое море слюней на полу, потому, что человека в адекватном состоянии, с закрытым ртом в радиусе пятидесяти метров вокруг Сирин было не найти. Зачарованными внешностью Сирин оказались не только мужчины. Каждый, будь то служащий или пассажир не мог оторвать взгляда от голубоглазой красавицы, обтянутой тёмно-синей тканью формы и буквально давился слюной от нахлынувшего обожания.

– Иди-ка ты в кабинет, - попросил я негромко, подавшись к ней, и отметил несколько завистливых, даже ненавидящих взглядов в свою сторону. Трудно переносить столь повальное сумасшествие.

– А что мне за это будет?

– Вот, наглая! Я и так тебе ещё два одолжения торчу. К тому же, если сорвёшь мероприятие, не узнаешь, что именно нашел Айра.

– Схожу к той горе.

– Туда мы непременно пойдём, но после того, как выясним, с чем имеем дело.

– Злой ты! Не дашь и поразвлечься.

Проблемы с виртуальными документами у американских агентов случились сразу, как только они вступили на «слюнявый» пол. Переписанные нами директивы расходились с озвученной целью визита и названными именами. Однако, из кабинета коменданта, где «работала» Сирин, они вышли с блаженными улыбками, движимые единой безобидной целью, запечатлеть шедевры всех художественных галерей Москвы, навеки, забыв про меня, камень и Дарка.

– Ну, Дарк, рассказывай. Что я там тебе подсунул?
– Его две недели держали в одиночной камере, допрашивали с пристрастием всё это время, не объясняя в чём дело.

– Качественные составляющие вполне стандартные, по химическим элементам кремний, титан, алюминий, марганец. Провёл ряд тестов, попробовал рассмотреть через спектроскоп, картинка получилась весьма неправдоподобная: области ультрафиолетового спектра перекрывали друг друга, структуру не разобрать. Я вызвал службу ремонта для диагностики приборов. В общем, казалось, приборы накрылись, а с образцом - ничего странного. Он так и оставался у меня в столе. Хотел спросить зачем, ты мне кусок гранита притащил. А потом, этот камень исчез вместе с моей лаборанткой. Спецы нагрянули через несколько дней, сначала наблюдали, видимо. Наши с тобой беседы Кейт удаляла сразу, поэтому вышли они на тебя только после того, как разобрали мою Кейт на нули и единицы. Конечно, тогда все контакты установили. Бедная Кейт! Не знаю, как без неё жить!

– Счастливчик, если это твоя главная проблема. Привяжешь новый дангвей, назовёшь его Кейт и все дела.

– Кейт мой единственный дангвей, не возможно повторить её такой, какой она была!

– Эй, ты чего? Это всего лишь программа?

– Не просто программа, она часть меня, лучшая моя часть.

– Фу-у-у! – протянул я и, не сдержав порыва накатившей доброты, предложил: - А зайди-ка ты друг к коменданту.

– Зачем?

– Отвлечься от пережитого. Новые документы готовы, твой рейс через час. Так, что время для встречи с Кейтозаменителем у тебя есть, - уговаривал я Дарка, подталкивая к кабинету. «Это ж надо и этот туда же - умом программы жить! Дангвея он любит!» - ворчал я, про себя. Дарк не сводя глаз с ангела в образе коменданта, закрыл за собой дверь, скрывшую от всех и его, и лучезарную деву, а я стал должен Сирин на одно желание больше.

Атакующий был в Москве. Билет до Агидели на его имя взят на сегодня. Я не стал рисковать, в столицу, как и обратно, добирался человеческим способом, взял билет рядом с Буйволом и позвонил ему. Его дангвей прервал вызов и ограничил доступ. С делами губернатор управился несколько часов назад, предполагалось, что он в гостинице. Можно было подождать его на борту, но поспешность отключения вызова неприятно волновала обострённое шестое чувство, когда пошло чуешь, что если булки расслабить – жизнь не только пнуть может.

Крейн оставался на связи, он вошел в систему безопасности и сообщил мне, что внутренние видеокамеры переведены в режим приватности. Я потянул подпространство перехода и вышел в одну из комнат московской резиденции губернатора Агидели.

Звать хозяина не стал, разобрав едва различимые звуки в соседней комнате, не поверил тому, что услышал. Слабые шорохи перемежались со сдерживаемыми всхлипами, подобные звуки последнее, что ожидалось обнаружить, заглянув в VIP-апартаменты Буйвола. Подойдя к открытой двери, я встал напротив зеркала, отражающего часть комнаты с ярко-красными панелями и большой люстрой, сделанной в манере до апокалипсической моды, на которой, короткие пальцы губернатора вязали узел из галстука. По плечам, поджарого тела прошлась судорога, от чего тяжелый стул, стоящий одной ножкой на чём-то, видимо сброшенном со стола, зашатался под ним.

Полная картина происходящего сложилась, только после того, как я, неслышно, вошел в комнату. Буйвол с безвольным выражением лица, непонимающе, смотрел на практически готовый узел, а его руки, заключённые в прозрачные пальцы невидимой им, бесплотной сущности, потянули, раздвигая ткань галстука шире, так чтобы голова висельника вошла в петлю.

«Я никчёмный трус», - внушал человеку ситан – бес, давно утративший физическую оболочку. Подобные духи питались тем что, ведающие называли сутью, хотя я подозревал, что даже для дивих ведающих, имевших доступ к первоисточникам знаний, вопрос сути оставался божественно непостижимым. Но, причём тут Буйвол? Ведь Ситаны давно не наведывались в подземные города Яви.