Рожденный бескрылым. Рожденный летать. Трилогия

Ладно, так какую дорогу нам выбрать? Пойдем по-рыцарски, правым путем?

А, собственно, почему бы нет?

И я шагнул направо.

Со стоическим спокойствием я встретил исчезновение каменной дороги из-под ног. Подумаешь, камень исчез. С третьего раза этим уже никого не удивишь, придумайте что-нибудь поновее, повелители снов...

Но повелители снов, если они вообще существовали, проигнорировали мою просьбу. Скрытая туманом, вновь какая-то тварь хрипло задышала.

Этот момент, даже повторенный в третий раз, оставался таким же страшным. Представьте себе противника, которого нельзя даже ранить, которого не видно, и к тому же он сильнее вас в несколько раз. Да, серпен в сравнении с этой тварью - младенец.

Очень хотелось достать меч, но я уже видел, насколько он будет бесполезен сейчас.

"Это сон!
– убеждал я себя.
– Если даже со мной что-то случится, это просто сон. Поэтому бояться не надо".

А раз это сон... должно быть решение.

Не может тварь быть неуязвимой... или может?

Хриплое дыхание раздалось ближе. Постой, а разве тварь когда-нибудь нападала первой? В первый раз ты побежал, не дождавшись. Во второй раз ты напал на нее. Неудивительно, что она взъярилась. В первый раз охотничий инстинкт. Во второй раз - самозащита...

А что, если не нападать?

Я стал на месте, вглядываясь в сплошную завесу тумана. Не видно ничего, и слышно только тяжелое дыхание.

Это претило моей натуре - стоять и бездействовать в ожидании чего-то ужасного. Даже понимая свое бессилие, даже понимая, что, по сути, мне ничего не грозит - я с трудом сдерживал желание бежать или драться.

А еще было очень страшно.

Дыхание стало еще громче. Вдруг, к нему добавился запах. Мерзкий, хотя и не вызывающий тошноты. Обыкновенный запах из пасти зверя.

Впервые я почувствовал этот запах, и, пожалуй, он больше всего остального означал реальность зверя...

Я стоял и терпел. Как-то случайно я обнаружил, что туман стал еще гуще. Чтобы увидеть руку, мне пришлось поднести ее почти вплотную к глазам. Да ведь так я не увижу твари, пока она не схватит меня за горло!

Сглазил.

Парировать удар я бы не смог никак: память о прошлом сне была еще очень свежа. Ну а сейчас я даже его не увидел.

За горло меня не схватили. Вместо этого на меня обрушилась туша, весом, наверное, с медведя. На вас когда-нибудь садился медведь? Тогда вы понимаете, почему заорать в голос я не смог, только пискнул.

Правда, я не подох. Было больно, но я был жив.

Когти вцепились мне в бока. Я уже почти ничего не мог поделать. Сейчас я проснусь - только бы быстрее!

И тут словно какой-то инстинкт подтолкнул меня. Левой рукой я попытался (зачем, казалось бы? Но тогда я не думал) пересилить чудовищную лапу и не дать когтям проломить ребра.

И тут я обнаружил, что лапы нет. И когтей нет. И второй лапы тоже нет. И самого чудовища нет.

На моей груди была та же тяжесть, но руки мои, пытаясь нащупать противника, находили только пустоту - или мое собственное тело.

Да как же это возможно?

Да невозможно это!

Нет этой твари!

И с этими словами, с осознанием истины, все вдруг изменилось. Тяжесть пропала. Боль пропала. Дыхание стихло. Тварь исчезла - если, конечно, она вообще была, если это не было всего лишь моим страхом, обретшем во сне такую форму.

Это сон. Всего лишь сон. И осознание - уже сила. Главное не забывать, что ты спишь.

С исчезновением монстра наступила тишина. И пустота. Я оказался один в тумане. Я победил - что дальше?

Туман не думает рассеиваться. Дорога исчезла.

Можно идти вперед, но вот только... почему я так устал? Не потому ли, что не могу поспать нормально?

Интересно, а если поспать здесь? Да, прямо тут. Во сне. Что мне мешает?

Под ногами была мягкая трава. Было довольно тепло, и я без труда заснул, крепко и без видений, и проснулся уже в реальности.

***

Тишина...

Двое за дверью вслушиваются в мои мысли.

– Эй, ребята, вам не скучно? Может, поболтаем?
– мысленно (язык все так же не слушался) предложил я.

Мистики ничего не ответили. К сожалению, я сейчас не в состоянии прочесть их мысли - только те, которые они сами пожелают мне передать.

– Что молчите? Мозги проглотили?

Стражи тут же вспыхнули и, не заботясь о спокойствии остальных, в голос заорали:

– Прекрати пургу нести, еще получить хочешь?

– Ага. Теряйте силы...

Я по себе знал, как раздражает постоянное прослушивание чужих мыслей. Сейчас вскипятить тех двоих ничего бы... ух ты, а блокада... ничего бы не стоило.

Блокада ослабела. Но эта мысль пролетела так быстро, что стражи ничего не заметили. И я быстро узнал, почему.

– Нас скоро сменят, дурак, - сообщил один из них.
– На прощанье можем тебя и оглушить.

– Эх, а так интересно разговаривали. Как насчет поговорить о схеме трансфункции...

– Заткнись, а то пожалеешь.

Эх... сейчас опять меня уложат спать... чего я, собственно, пытаюсь добиться?

Я стал обдумывать схему. Причем обдумывать очень быстро. Бредовые мысли неслись в моей голове с такой скоростью, что я не мог бы вспомнить их уже через секунду. Я вообще не осознавал, что там вертится у меня в голове. Лишь бы вертелось.

Но какой это оказало эффект! Мистики, уже заведенные долгим дежурством, закипели, как котел на огне.

Я ждал, что меня снова отрубят. Но просчитался. Они решили меня избить, о чем, отпирая дверь, и сообщили.

И откуда стражам было знать, что мне только это и надо было, если я сам узнал это, только когда меня ударили в первый раз?

Ведь бить того, кто не может ответить - такое удовольствие! Разве ты будешь отвлекаться на всякую ерунду вроде управления его волей? Нет, конечно же.

Меня били ногами, по самым уязвимым местам. Это было невероятно, убийственно больно. Но у меня была цель, ради которой стоило терпеть, и сейчас боль лишь давала мне новые силы.

И, приложив усилие, сопоставимое лишь с тем, что несколько дней назад нужно было мне, чтобы с утра застонать, я разорвал невидимые путы гипноза. Сломал чужую волю.

Вначале мои тюремщики ничего не поняли. Ну а когда я встал, им было уже не до того.

Да, мне было больно. Но я умел терпеть боль. Первым моим воспоминанием была боль. Да, мышцы одеревенели, но я приказывал себе встать и отвечать на удары. Наплевав на все. Надеясь отдохнуть потом.