Руконогие

— Сдохни! — зашипела она, переполняемая тупым упрямством.

Такое с ней бывает. Иногда. Последствия не важны, главное сделать, назло и вопреки. Теллем вскочил на ноги, его меч запылал синим огнём и нанёс удар по зверю. В ответ монстр вырвал лапу и опять сбил мага с ног, нанеся когтистой лапой сокрушительный удар в грудь, распаров кольчугу и оторвав несколько пластин, вплетённых в доспех. Бойца отбросило, а рана на груди засверкала искрами, сращивая куски рассечённого под доспехом мяса.Над поляной во все стороны разрослось чёрное марево, проявляя гигантский кристалл, нависающий сверху, поглощая солнечные лучи и превращая день в полумрак.

Елена выхватила игольник, стала на колено и с двух рук, словно в тире дала несколько коротких очередей по десятку игл в почти вырвавшегося из гнилых рук монстра. Заряды легко пробивали шкуру, вырвали куски грудины и оторвали лапу. Теллем, скрипя зубами от боли поднялся, достал неведомо от куда длинный посох и выпустил в зверя зелёный луч. Тварь разорвало на куски. Некоторое время мужчина смотрел на поляну, тушу дохлого зверя, разбросанные по всюду куски мяса и вывернутые кишки. Постанывая, он подошёл к Елене, по прежнему стоящей на одном колене и в двух руках держащей игольник.

— Подземные боги. Вашу мать, подземные боги. Лена, никому, никогда, ни при каких обстоятельствах, чтобы не случилось не смей рассказывать того, что здесь произошло. Запомни. Никому и никогда в этом мире не говори, пока не станешь такой сильной, что будешь перешагивать через груды трупов и идти по дороге из отрубленных голов. Понятно? Даже мне.

— Да, что такое? — удивлённо произнесла она.

Ещё сейчас больше напрягал не монстр, которого они убили, и не то, что она сейчас не пойми где в другом мире, наполненном магией, а тон, на который перешёл её новый знакомый. Всегда, всегда, когда с ней разговаривали таким тоном — это был первый признак того, что что-то пошло не так и дальше будет только хуже.

Теллем похлопал себя по поясу, а затем что-то вспомнив, просто из ниоткуда движением руки вывалил на траву несколько разных жестяных коробочек. Открыв одну из них, бросил на землю несколько крохотных смешных маленьких ёжиков. Игольчатые шарики радостно покатились к трупу монстра и стали подбирать маленькие кусочки мяса и слизывать с травинок капельки крови. Они росли, превращаясь в упитанные колобки с пастью в две трети тела, а затем и в совсем огромные полутораметровые, хрюкающие от удовольствия и легко разгрызающие кости шары. Вскоре от монстра не осталось и следа и даже трава, и остатки поломанных зверем гнилых рук были аккуратно подъедены и вылизаны до последнего пятнышка.

Маг стоял молча, наблюдая за очисткой территории, а когда разжиревшие от съеденного игольчатые монстры попытались по-тихому укатить, он поднял руку, сжал кулак и на месте обжор, после короткой вспышки осталась лишь горстка пела. Подул порыв сильного ветра и развеял горстки сероватой взвеси, оставшейся от прожорливых шариков.

— Уходим. Лена, быстрее. На сегодня лимит везения мы наверняка исчерпали.

— Да что такое?

— Никогда! — и Теллем взял её под руку и запихал в образовавшийся неровный овал, похожий на текущие тёмное зеркало.

Она почему-то доверяла этому сильному жилистому, взрослому мужчине, и шагнула в повисшее в нескольких сантиметрах над землёй странное ртутное пятно.

Из портала они вышли на просторный двор, усеянный цветами в клумбах, украшенных костями и черепами всех возможных комбинаций. Здесь были как человеческие и похожих существ только с клыками, так и самых разных животных, от совсем крохотных, до огромных с гигантскими пастями в которую мог легко заехать небольшой грузовик. Всё было мило и органично. Диковинная лепнина со сценами пыток и казней изысканно сочеталась с множеством ярких цветов, источающих благоухание и облепленных медоносами и бабочками самых разных расцветок.

— Теллем, что это было? Что случилось? — интересовалась девушка у идущего быстрым шагом мага.

— Всё плохо. Это Душелов. Такие создания могут быть порождены только божественной магией и настроены на определённые условия. Такая штуковина может десятки тысяч лет ждать, никого не трогая, пока не увидит цель. Этот мир создан по игровым законам, а я ему на треть жизни влупил. Должен был перетянуть агро на себя, так тут игроки говорят, но он меня только отпихнул и попёр к тебе. Он тебя ждал. Я на этой поляне по два раза в неделю появляюсь и не знал ни о камне, ни о монстре.

— Так ведь мы его прибили?

— Да, прибили. Я вначале думал, что тварь по мою душу прислали, а на тебя бросился, от того, что мозги переклинило. Я верховный жрец Рулза. Тут такое не редкость, а потом ты чёрным маревом долбанула. Один из ёжиков его логово унюхал. Он там больше десяти тысяч лет просидел. Тебя ждал. Кто-то очень предусмотрительный о твоём появлении озаботился, а то, что ты жива, это потому, что одному бывшему десантнику и по совместительству магу, зачесалось погулять именно сегодня по этой поляне. Блин. Это со времён первой войны с драконами он там сидит.

— Стой! — скомандовала Елена и остановилась, — расскажи, чтобы я поняла, — и показала всем своим видом, что без объяснений с места не двинется.

Теллем остановился, глянул на неё и взмахнул рукой. Несколько царапинок и лёгких ссадин, ещё оставшихся на теле после того, как она горела в кабине, рассосались, оставив еле заметные отметины и перестав медленно ныть. Елена в бытность игроком настолько привыкла к постоянным головным болям и крови из носа, что про эти ранки совсем забыла и за много лет ощутила, что сейчас у неё ничего не болит. Маг из ниоткуда достал бутылку, отхлебнул сам и протянул ей.

— Промочи горло. Ты прибила зверя, открыв чёрное марево. Здесь умереть очень сложно, все возрождаются на точках воскрешения, алтарях и храмах, и смерть как случайность, одна на сотню случаев, а если убить под действием чёрного марева — это верняк, как в наших мирах. Такое заклинание создают в единичных экземплярах сотни магов десятками лет, засовывают в уникальный артефакт и бережно хранят как последний шанс, и его с трудом хватает на сотню другую метров и десяток минут. Только накрыть сверх высокоразвитого вождя или дракона, и по-быстрому прибить всей бандой, навсегда отправив в ничто. Ты девочка, — и Теллем положил руки на плечи Елены и посмотрел прямо в глаза, — долбанула на пару километров и сейчас там десяток моих жрецов пытаются его развеять. Говорят, к утру управятся. Это охренеть сколько, а ещё, тебя, моя радость, тварь со времён первой войны с драконами ждала. Это когда наши крылатики дракошки вместе с демонами пришедших богов внешнего мира отсюда на хрен выкинули и себе план отжали, и нам, мертвячникам, этот в качестве объедков перепал. Ты встряла. На тебя охоту ещё десять тысяч лет назад начали, а тогда жарко было и если столько магии не пожалели, то всё плохо. И я с тобой, раз такой добрый заступник. Понятно?

Девушка кивнула, а Теллем хмыкнул:

— Тогда пошли к шефу и это, бухло верни, а то ты уже ненормативно приложилась.

— Ой, извини, — и Елена отдала хорошо початую бутылку вина.

Нервы своё давали, и она и не заметила, как сделала несколько больших глотков, за время рассказа, ополовинив тару. Приятное тепло разливалось по телу. Пройдя роскошный двор, вошли в ворота, за которыми раскинулся подземный храмовый комплекс, ведущий в глубину освещёнными коридорами. Барельефы со сценами расчленёнки и истязаний уже не казались такими жуткими и органично вплетались в антураж здания. Яркий халат Теллема, который в её сознании не вязался с угрюмым образом некроманта и жреца магии смерти по местным меркам оказался весьма скромным. Радовали глаз пышные цветастые одежды жрецов, сочетающие блестящие доспехи с разноцветными тканями, и изящные, нарядные одежды сновавших по всюду жриц, одевающихся довольно легко и не сильно старающихся скрывать свои женские достоинства. Сочетание алкоголя, мёртвенького и пёстренького неожиданно поднимало настроение, и Елена бодро шла за магом, с удовольствием рассматривая окружающую обстановку.