Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения

Суждения Вильяма Далберга вышли верными. Всё было так, как он говорил, и возражать Миле было нечем. Она окончательно поняла, что попалась. И, быть может, в будущем следствие проявило бы упорство, истина вскрылась бы, но для неё… Для неё самой было бы уже слишком поздно.

– Ну что, Катрина? Не надумала ещё полетать? – между тем поинтересовался у бывшей любовницы Антуан Грумберг.

– Антуан, я не хочу умирать. Не хочу. Во имя всего того, что между нами было…

– Заткнись!
– снова ударил он её по лицу, прежде чем с ненавистью посмотрел на Милу. – Тебе, Тварь, тоже полетать доведётся.

– А, может, и нет. Мы с Антуаном, на самом деле, придумали очень интересную игру, - довольно произнёс Вильям Далберг, прежде чем весело засмеялся. – Чтобы нисколько не лгать, что мы не причастны к смерти некой студентки академии, тебе Тварь придётся самостоятельно потрудиться над тем, чтобы покинуть этот свет.

– А больше ничего тебе, сука, не надо? – взъелась Мила, но зря – меч тут же до крови уткнулся в её тело.

– Так вот, тебе придётся сделать всё самой, - ещё шире улыбнулся Вильям Далберг. – Мне очень нравится, когда люди напоследок испытывают душераздирающие сомнения между этикой и жаждой выжить. И, хотя ты всё равно не выживешь, будет приятно создать иллюзию этого. Поэтому мы сделаем так…

– Давай просто сбросим их с башни и дело с концом, - вклинился Антуан. Некая «интересная» игра, судя по всему, была ему не так уж интересна.

– Нет-нет. Эта Тварь столько времени меня раздражала, что я имею полное право на скромное удовольствие, - воспротивился Вильям Далберг, а затем, вновь посмотрев на Милу, продолжил. – Твоя милая подруга будет стоять на небольшом выступе внизу. Удержаться на нём самостоятельно невозможно, но ты ей поможешь. Ты будешь крепко держать её за руку, покуда пальцы не перестанут служить тебе, покуда твоя ладонь не вспотеет так, что ваши руки разъединятся. Тогда Катрина упадёт, и хорошим собачкам внизу наконец-то достанется мясца… Да-да, Катрина умрёт, так как далеко не Антуан, а именно ты отпустишь её полетать. И это будет только начало всех ожидающих тебя сюрпризов. Смотри, на чём тебе придётся стоять.

На этих восторженных словах Вильям Далберг поднял свой плащ, и Миле стало видно, что его одежда, оказывается, упала не на осадный щит, нет. Плащ намеренно прикрывал некую странную и достаточно крупную конструкцию из дерева и металла. Это был какой-то плоский механизм, работу которого с первого взгляда понять у Милы не получилось. Но мерзкий маркиз был только рад объяснить свою задумку.

– Между основой этой плиты и её верхней частью я размещу яд. И сперва он будет безопасен, так как вредное действие несёт только дым этого вещества. Но этим дымом ты, Тварь, по полной надышишься. Трение, которое неизменно возникнет в результате попыток удержать подружку, создаст все условия, чтобы твои лёгкие наполнил яд. Дым будет настолько обилен, что даже твоя кожа и то покроется волдырями… поэтому, может, ты Катрину сразу отпустишь, э?

– Пошёл ты, - буркнула Мила.

– Зря ты так, я ведь дал ценный совет, как тебе, Тварь, сберечь силы для основного блюда. Ведь затем перед тобой откроется богатый выбор. Ты сможешь и дальше вдыхать яд и корчиться от мук, а сможешь предпочесть спрыгнуть вслед за Катриной с башни. Но это не всё. Ещё ты сможешь по полной насладиться другой моей задумкой.

– Какая же у тебя больная фантазия, ублюдок.

Миле показалось, что Вильям Далберг воспринял её слова за комплимент. Во всяком случае, он довольно поклонился, прежде чем продолжил говорить:

– Ради меня в этих развалинах в наикратчайшие сроки установили тонный пресс. Поэтому, как только тебе надоест дышать ядовитым дымом на смотровой площадке, ты всегда можешь войти внутрь башни. Правда, уходя я включу механизм, и поэтому потолок этой самой башни начнёт опускаться тебе на голову. Ты не сможешь не наступить на ступени, запускающие этот процесс. Это будет медленная и достойная для тебя смерть. Ты, Тварь, будешь раздавлена, как таракан. И даже не думай, что я не вижу в твоём взгляде надежду. Нет. Инженеры обещали мне, что лестница эту плиту нисколько не остановит, а их расчётам я верю. Они ещё ни разу не подвели меня ни в одной задумке. Кроме того, снаружи ещё и псарь дозором ходить будет. Он, кстати, также отличный лучник, а потому время от времени будет подбадривать тебя стрелами, - сказав так, Вильям Далберг заливисто рассмеялся. – Видишь, я постарался максимально разнообразить последние минуты твой жизни.

Если что в происходящем и было хорошего, так это только то, как Антуан Грумберг закатил глаза. Он явно был против. Судя по его взглядам на Катрину, решение убить бывшую любовницу далось ему не так уж легко и поэтому он хотел всё сделать быстро. В его желании было совершить убийство и навеки оставить в прошлом свой неблаговидный поступок.

Увы, Вильяму Далбергу с юных лет было ближе совсем другое. Этот человек настолько любил играть жизнями других людей, что не желал отказываться от развлечения. Для него было в разы важнее причинять страдания и боль. Ему хотелось истязательств. И Антуан Грумберг по непонятным для Милы причинам уступил. Молодой лорд ни слова не сказал против, а даже всецело включился в подготовку места казни.

Перво-наперво он связал Миле руки и ноги (дабы она не мешала), а затем помог опустить на выступ (размером немногим больше женской ступни) Катрину. Слёзы непрерывно текли с глаз девушки, но умолять о пощаде она прекратила (Антуану Грумбергу настолько нестерпимо было слушать это, что он ударил Катрину по лицу до крови, и она замолчала). А затем настала очередь Милы. Пока молодой лорд закреплял шёлковый шнур, не дающий Катрине упасть, Вильям Далберг с помощью некоего металлического рычага, отдалённо похожего на ключ, открыл крышку механизма и щедро рассыпал яд. Слой вышел толстым настолько, что прикрыл собой закрепляющие конструкцию штыри. Но Мила успела заметить их, и их вид напрочь лишил её плана скинуть мерзкое творение инженеров с башни. Туда, к собачкам поближе. Такое, оказывается, было продумано тоже.

«Всё предусмотрено», - с горечью подумала Мила, и Вильям Далберг, словно услышав эти мысли, сказал:

– У меня всё предусмотрено. Всё, кроме времени, которое человек способен в таких условиях продержаться. Но я надеюсь, что ты, Тварь, не разочаруешь меня и Антуана напоследок. Перед тем, как сесть на коней и вернуться в академию, мы бы хотели увидеть хотя бы одну из смертей.

– Свою смерть ты, сука, увидишь! – громко ответила Мила и даже попыталась пнуть Антуана, разрезавшего верёвку на её ногах. Но мужчина ловко увернулся, а после рывком поднял Милу на ноги так, что у неё ненадолго в голове помутилось.

– Ха, очень смешно, - между тем криво улыбнулся Вильям Далберг. А затем он глянул на солнце (было уже немногим больше полудня) и силком подвёл Милу к конструкции с ядом. – Оу-оу, аккуратнее.

Он сказал это по причине, что из-под крышки показался дымок. Совсем чуть-чуть, ветер сразу развеял его, но сердце Милы всё равно заколотилось чаще. Она поняла, что стоит ей хотя бы чуть-чуть сместить точку равновесия и… плохо всё для неё кончится.

– Так, а теперь наклоняйся… вот. Вы, девушки, замечательно смотритесь вместе, - сообщил Вильям Далберг, когда руки Катрины и Милы соединились. – Антуан, режь шнур.

Антуан Грумберг с мрачным выражением на лице послушно перерезал тонкую шёлковую верёвку, ранее удерживающую Катрину на выступе. Девушку тут же качнуло так, что она едва не свалилась. Мила с ужасом смотрела в испуганные глаза Катрины и мысленно молила небо, чтобы всё обошлось. Она старалась удержать девушку всеми силами, и из-за этого её ноги сделали не самое удачное движение. Из-под крышки снова возник дым, и на этот раз Мила ощутила жжение кожи.

– Прелесть, - остался доволен Вильям Далберг. – А теперь, Антуан, предлагаю перекусить внизу. Искусство смерти отнимает столько сил, мы заслужили отдых.