Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения

– Мне жаль вас разочаровывать, лер Сильвер, но подобное недопустимо. Я нисколько не намерен держать произошедшее в тайне от своего руководства. Ладно бы ещё что-то одно, но всё это вместе. Подделка, залитая кровью комната, исчезновение лер Свон… Вы должны меня понять, дело слишком серьёзное.

Сказанное Саймону Сильверу совсем не понравилось, он грозно нахмурился, но всё же промолчал. Он только с недовольством смотрел, как Люций подходит к главному входу на кафедру. Затем послышалась звонкая трель колокольчика. Люций дёргал за верёвочку, нисколько не жалея сил, но декан факультета Чёрной Магии привычно для себя на этот шум никак не отреагировал.

– Нет, ну всё, как всегда, - чертыхнулся Люций и уверенно зашагал прочь от кафедры. Ему виделось, что причина потревожить покой ректора у него существенная, можно к господину фон Дали и домой наведаться.

– Мэтр Орион, - заныл Саймон, едва пристроился к шагу куратора. – Но ведь можно же как-то самим?

– Самим? Да как вы кого-либо в Вирграде найдёте без оповещения стражи? Как? – гневно воскликнул Люций и, стараясь больше на студента внимания не обращать, пошёл по дорожке дальше. Его, конечно, раздражало, что Саймон Сильвер не отстаёт, но ему виделось, что игнорирование будет лучшим вариантом в данном вопросе. Всё равно в городок преподавателей студента охрана без причины не пропустила бы.

***

Гадкое ощущение того, что она не чувствует свои руки и спину, давно прошло. Вместо этого осталась боль – дикая, невообразимо сильная. Эта боль даже выигрывала соперничество с жжением в ногах. Длинное зелёное платье не так уж смогло защитить кожу от ядовитого дыма, но оно скрывало от глаз Милы, что творится с её телом. И в чём-то это было даже хуже. Молодая женщина чувствовала, как возникает острая резь, как что-то в районе этой рези начинает течь по ногам. Быть может, это текла кровь, быть может, гной. Мила не знала, что с ней, и взяла за правило стараться не думать об этом.

– К-ха, к-ха, - вновь закашлялась она.

Мила старалась не шевелиться, но ничто живое не может вести себя как камень. Невольно молодая женщина смещала вес тела, вздрагивала и всё это приводило в действие механизм, на котором она стояла. От любого мелочного движения начинал сочиться густой обильный дым, и, хуже того, он не особо улетучивался. Этот дым не вздымал вверх, он, как вода, наполнил смотровую площадку и, достигнув края ограждения, словно бы начал перетекать за неё. Из-за этого Мила то и дело вдыхала яд.

– Отпусти меня, - попросила Катрина. Снова попросила, хотя Мила нисколько не жаловалась. – Антуан уезжает, теперь ты можешь сбросить меня вниз. Я даже этого хочу.

– Заткнись, дура, - прошипела Мила и со злобой посмотрела в сторону закончивших пикник аристократов.

Лер Грумберг и лер Далберг садились на коней. Возле них стоял косматый детина, к которому то и дело ластились огромные волкодавы. Там, внизу, велась какая-то беседа, но голоса были приглушёнными, а потому никакие слова толком не доносились до Милы. Зато видела она абсолютно всё. Вот псарь отступил от аристократов на пару шагов, а после натянул ранее перекинутый через его плечо лук. Вот он прицелился, спустил тетиву.

– Не попал он, не попал он, - радостно зашептала Мила, стараясь так унять дёрганья завизжавшей Катрины – стрела оцарапала камень в считаных сантиметрах от тела сероглазой девушки. А затем Мила даже громко выкрикнула: - Мазила! Мазила!

Внизу с задором засмеялись. Смех донёсся до слуха Милы, и голос Вильяма Далберга она на этот раз тоже услышала. Он намеренно говорил так громко.

– Будешь развлекать их такими выстрелами каждый час. А как солнце опустится за башню, покажи на что ты на самом деле способен… Хотя, нет. Покажи своё мастерство прямо сейчас. Хочу полюбоваться, как ты срежешь вон той наглой девке ухо.

– Господин, тык волосня ей всю рожу прикрывает, - подумав, ответил псарь. – Могу ненароком висок задеть, лучше вон в ту стрельну.

– Ну, в ту так ту, - не очень-то довольно согласился Вильям Далберг, и мгновением позже Катрина завизжала ещё пронзительнее. При этом она дёрнулась так, что Мила едва её удержала. Молодой женщине пришлось значительно изменить положение тела, и дым с новой силой потёк за край ограждения.

– Да не юли ты! – жалобно прикрикнула она на Катрину, прежде чем вновь закашлялась.

Приступ кашля был сильным. Глаза слезились. Но Мила всё равно видела, как светлые пряди Катрины окрашиваются в алый цвет.

***

Саймон всегда считал себя рассудительным человеком. Какие бы эмоции он ни испытывал, логика всегда выходила на первый план. А тут он не мог ни на чём сосредоточиться. Мысли в голове неприятно путались и были такими, что вызывали дрожь во всём теле. Саймон даже не мог сказать, зачем он сопроводил мэтра Ориона до городка преподавателей. Он просто шёл за ним, как пёс на привязи, и… надеялся на что-то хорошее, что ли?

– Ты чего? – вдруг послышался голос одновременно с тем, как кто-то потряс его за плечо, и Саймон будто очнулся. Он быстро заморгал и увидел перед собой встревоженную рожу Вигора. – Тебя что, заколдовали? Чего ты стоишь, как статуя?

– Э-э-э, я задумался, - промямлил Саймон и, встряхнув головой, посмотрел на одногруппника иначе. – Вигор, а ты не знаешь, где Милка может быть?

– Милка? – переспросил бывший каторжник и, казалось, он вот-вот ответил бы что-то, но вместо этого уставился в сторону пропускного пункта. – Ох ты ж, мэтр Орион вернулся.

Саймон посмотрел в ту же сторону, что и Вигор. Из коттеджного городка, встревоженный и сердитый, быстрой походкой шагал куратор их группы. Глаза его смотрели словно в никуда. Брови грозно хмурились. Однако, за обстановкой он следил, раз сразу заметил Вигора и даже устремился к нему.

– Доброго утречка вам, - доброжелательно поприветствовал было мэтра Ориона Вигор, но старший преподаватель ни с того ни с сего бесцеремонно ухватил смуглого смутьяна за ухо и потащил его в сторону от пропускного пункта. – Эй, вы это чего? Чего делаете? За что?

– А ну говорите, лер Рейн, уж я знаю, это вы мне рассказать сможете. Где лер Свон смогла достать поддельное разрешение? У кого? Самостоятельно ей его было бы никогда не подделать.

– А чё сразу я-то? – возмутился Вигор. – Отчего чуть что, так сразу я во всём виноват?

– Может, и не виноваты, но вот уж не верится мне, что вы о таком беспределе в академии ничего не знаете.

– Вигор, - глядя, как краснеет от злости лицо бывшего каторжника, вмешался Саймон. – Кто-то Милкину комнату кровью залил, рыло свиное ей на стол выставил, а её самой нигде нет.