Русская фольклорная демонология

Во-вторых, есть особенный, невидимый для человека леший след. Часто его находят случайно, хотя иногда его примерное местоположение бывает известно («как к деревне идешь, озерко там, так говорят, лешачий переход»; «а там есь лешева тропа рядом с деревней») [118] . Попав на него, путник не может найти дорогу к дому, блуждает, ходит кругами, теряется в лесу, заболевает [119] .

^{Бурелом. Рисунок Ивана Шишкина. 1888 г.}

118

Черепанова. 1996. С. 48.

119

Колчин. 1899. С. 22.

^{Фотография © Finnish National Gallery / Hannu Pakarinen. Музей «Атенеум», Хельсинки}

Леший след — это, с одной стороны, полное отсутствие дороги для человека, бездорожье [120] , запретное или невозможное для пребывания пространство. С другой стороны человек, попавший во власть лешего или вступивший с ним в контакт, оказывается на чем-то вроде «выделенной полосы», движение по которой происходит без каких-либо усилий («леший несет»). Так, в сибирской быличке девушка, которую ведет за руку леший, идет легко и быстро, в то время как ее подруги вязнут в грязи, спотыкаются [121] . В других рассказах парни, идущие вслед за лешими, переходят реку вброд, не замочив одежды [122] , мужчина оказывается на вершине скалы («как он туды?!»), откуда потом не может спуститься самостоятельно [123] , унесенный лешим человек подхвачен вихрем [124] , летит по воздуху [125] . Леший и его жертвы идут не по земле, а шагают «по лесу» [126] , по верхушкам деревьев [127] . Движение по «дороге лешего» позволяет игнорировать законы реальности, поскольку она проходит как бы в ином мире; поэтому в мире человеческом леший следов не оставляет [128] .

120

Неклюдов. 2007.

121

Зиновьев. 1987. С. 19.

122

Зиновьев. 1987. С. 17.

123

Зиновьев. 1987. С. 15.

124

Корепова. 2007. С. 80–81.

125

Корепова. 2007. С. 80.

126

Корепова. 2007. С. 79.

127

Иванова. 1995. С. 40.

128

Власова. 2015. С. 91.

Закономерно, что если на «дороге лешего» располагается человеческое жилье, то оно оказывается зоной контакта человеческого и демонического миров, своего рода «проходным двором», пространством, открытым для демонических сил. В рассказе из Нижегородской области через дом, построенный на «чёртовой тропе», леший постоянно проходит, распахивая при этом все двери: «уж как хозяева запирают: и замок, и цепи — всё равно все двери настежь» [129] . В архангельской быличке леший посещает деревню, рядом с которой проходит «лешева тропа» [130] .

129

Корепова. 2007. С. 78.

130

Черепанова. 1996. С. 48.

В одной деревне были Святки, а там есть лешева тропа рядом с деревней. Один раз там было гостьбище, все веселятся, пляшут. А в одну избу, там беседа была, зашел леший. Его и не заметили. Он зашел, голову на воронец [здесь — полка или балка под потолком — В. Р.] положил и хохочет. Сам весь еловый, и руки, и голова. Тут его и заметили. Испугались все, а он и пропал [131] .

Вообще леший появляется в освоенном человеком пространстве в целом ряде текстов: он стучится в дом [132] , ходит ночевать в новую избу богатого мужика [133] , является в облике парня-щеголя на вечеринку молодежи [134] , приходит осенней ночью греться в овин [135] . В олонецкой быличке целая «артель» леших заходит в кабак, где каждый покупает себе «по четвертной бутыли» [136] водки и выпивает ее залпом [137] . В других текстах невидимые лешие приходят на свадьбу, съедают все угощение [138] . Появляется леший и на ярмарках: «где лесовой пройдет, там живее торг идет, купцы наперебой сбывают товары, от задора дерутся даже — лесовой сводит их на драку» [139] . Иногда появление лешего в обжитых местах спровоцировано «неправильным» поведением людей: хозяйка часто ругается, поминая лешего [140] ; баба говорит пристающему к ней пьяному мужу, что «лучше бы я сделала это дело с лешим, чем с тобой!» [141] .

131

Черепанова. 1996. С. 48.

132

Власова. 2015. С. 91–92.

133

Власова. 2015. С. 92.

134

РК VI. С. 167.

135

Власова. 2015. С. 93.

136

Объем в четверть ведра, более трех литров.

137

РК VI. С. 167.

138

Иванова. 1995. С. 41.

139

Добровольский. 1908. С. 6.

140

Власова. 2015. С. 91–92.

141

Власова. 2015. С. 94.

Время появления лешего строго не регламентировано. Как и со всякой нечистью, с ним можно столкнуться ночью, в полночь.

По некоторым данным, праздник Воздвижения (27 сентября) считался особым днем для лешего. В это время для лешего можно налить ушат пива, позвать его словами «приходи мотыгой пиво пить», после чего леший споет или спляшет [142] . В ночь накануне праздника лешие играют в карты, а подчиненные им волки и медведи пожирают домашнюю скотину, оставленную хозяевами в поле [143] . Считается, что леший уходит под землю на день святого Ерофея (17 октября) и пребывает там до весны, пока земля не «размыкается» [144] .

142

Черепанова. 1996. С. 51.

143

Власова. 2015. С 107–108.

144

Левкиевская. 2004 1. С. 106.

Что делает леший

Основная функция лешего — «водить», сбивать человека с пути, заводить в чащу леса, заставлять его ходить кругами, блуждать даже в хорошо знакомой местности и недалеко от селения. Про заблудившегося человека могли сказать, что его «леший обошел» [145] , «леший пошутил» [146] , что он попал или наступил «на леший (дедушкин) след» [147] . Прикинувшись родственником, соседом или незнакомцем, леший зовет человека на поминки [148] , в гости [149] , просит показать дорогу к городу [150] , предлагает показать грибное или ягодное место [151] , проводить заблудившихся до дома [152] . Человек, устремившийся вслед за лешим, теряет направление, оказывается в стороне от дороги [153] , на краю обрыва [154] , в овраге, в болоте [155] , в яме [156] , по пояс в реке [157] .

145

Авдеева. 1842. С. 145.

146

Власова. 2018. С. 389.

147

СВГ 10. 47; Черепанова. 1996. С. 35.

148

Зиновьев. 1987. С. 10–12.

149

Зиновьев. 1987. С. 13. 17.

150

Зиновьев. 1987. С. 13–14.

151

Зиновьев. 1987. С. 15–19.

152

Зиновьев. 1987. 17.

153

Зиновьев. 1987. С. 14.

154

Зиновьев. 1987. 11.

155

Авдеева. 1842. С. 146.

156

Зиновьев. 1987. С. 18.

157

Зиновьев. 1987. С. 15.

Леший как будто завладевает волей человека, «морочит» — уведенный не сразу понимает, кто перед ним, где он находится. Лешие пугают, «наводят страхи на людей» и могут свести с ума [158] , защекотать до смерти, сожрать [159] . Но следует добавить, что сюжет о лешем-людоеде в быличках и поверьях встречается нечасто [160] . Иногда даже подчеркивается, что «крещеного [тела — В. Р.] леший не ест» [161] .

158

Бурцев. 1910. С. 17.

159

Колчин. 1899. С. 21–22.

160

Обычно в сказках типа 333В=АА 3331 по указателю Н. П. Андреева (СУС).

161

Верюжский. 1864. С. 86.

Впрочем, леший не всегда так опасен, чаще он творит мелкие пакости, «шутит», «проказит»: меняет местами передние и задние колеса у телеги так, что ее невозможно сдвинуть с места [162] , раскатывает поленницы нарубленных дров [163] , прячет шапки и корзины у тех, кто пришел в лес по ягоды [164] , опустошает корзину с грибами [165] .

Леший может не только «водить» человека по лесу, но и вовсе похитить, особенно если кто-то послал того «к лешему» или сказал: «понеси тебя леший» [166] , «чтоб те леший водил!» [167] , «да чтоб вас леший унес!» [168] , «леший бы его убил» [169] и т. п. «Сруганные» теряются в лесу, их уносит вихрем в трубу [170] , их «несет» так быстро, что даже на лошадях догоняют с трудом [171] . (см. также главу «Проклятые, похищенные, подмененные нечистой силой» ). Иногда уйти человека в лес понуждает таинственный голос, который все время повторяет «Иди, иди, иди, иди!» [172] или леший буквально уводит человека за руку [173] . В нижегородских быличках рука, за которую леший «таскал» человека, непропорционально вытягивается [174] .

162

Власова. 2015. С. 107.

163

Власова. 2018. С. 399.

164

Левкиевская. 2004 2. С. 326.

165

Власова. 2015. С. 138.

166

Богатырев. 1916. С. 49.

167

Зиновьев. 1987. С. 33.

168

Зиновьев. 1987. С. 34.

169

Зиновьев. 1987. С. 36.

170

Власова. 2015. С. 145.

171

Зиновьев. 1987. С. 33.

172

Иванова. 1995. С. 39.

173

Зиновьев. 1987. С. 19.

174

Корепова. 2007. С. 78.

В Кангиле была свадьба. Вот мать готовит к свадьбе-то, а ребятишки, известно, под руки лезут: того дай, другого… Вот она сгоряча-то и взревела на девочку:

— Да чтоб тебя леший унес в неворотимую сторону!

Да, видно, не в час и сказала.

А леший-то как тут и был.

Девочка выбежала из-за стола и побежала, а сама ревет:

— Дяденька, дожидай [жди — В. Р.]! Дяденька, дожидай!

Теперича, баба-то учухала (опомнилась), да и побежала за ней… И народ-то смотрит: что же это девчонка бежит. Ну, как вихрем несет! Не могут догнать. И на конях, и всяко. Кое-как догнали. Теперь, как догнали ее, смотрят: у нее полный подол ернишных [можжевеловых? — В. Р.] шишек.

— Это, — говорит, — мне дедушка набросал, шишки-то [175] .

175

Зиновьев. 1987. С. 33.

^{Заблудилась в лесу. Картина финского художника Аксели Галлен-Каллелы. 1886 г.}

^{Фотография © Finnish National Gallery / Hannu Pakarinen. Музей «Атенеум», Хельсинки}

Похищенные становятся невидимыми для людей, они скитаются вместе с лешим, который приносит им еду. Однако при возвращении в мир людей булочки, пряники, конфеты, хлебушек лешего оборачиваются конским навозом, мхом, древесными наростами [176] , листьями [177] . То же самое может происходить и с другими подарками лешего (да и нечистой силы вообще): курительная трубка становится лиственничным сучком [178] , предложенная рюмка водки — шишкой [179] и т. п.

176

Зиновьев. 1987. С. 32–33.

177

Добровольский. 1908. С. 5.

178

Зиновьев. 1987. С. 44.

179

Бурцев. 1910. С. 60.

По другой версии, сам леший и похищенный им человек незримо проникают в дома и едят пищу, оставленную или приготовленную без благословения: «ране ить вот старухи всё говорили, что без благословесь крыночку не поставишь, а то [леший — В. Р.] уташшит» [180] , «он [леший — В. Р.] ей булки притаскивал, кринки с молоком притаскивал. Стало быть, не благословесь оставляли» [181] . В Олонецкой губернии считалось, что лешему и его жертве достается хлеб, который баба поставила в печь, не перекрестившись, или рядом с которым положила нож острием к караваю [182] .

180

Зиновьев. 1987. С. 35.

181

Зиновьев. 1987. С. 41.

182

РК VI. С. 167.