Русская стилистика - 1 (Фонетика, Графика, Орфография, Пунктуация)

3. Большую роль играют цитаты и реминисценции (видоизмененные чужие слова), особенно в заглавиях: "Мильон терзаний" - статья И.А. Гончарова. Реминисцентные заглавия весьма распространены, однако редко бывают удачными. Обычно они малоостроумны - например, в газете "Мегаполис-экспресс": "Шараф Рашидов как зеркало узбекской революции".

4. Использование авторских, окказиональных слов редко ("благоглупости" М.Е. Салтыкова-Щедрина нетипичны). Если публицист и употребляет не совсем обычное слово, оно, во-первых, вполне понятно, во-вторых, разъясняется в тексте - например:

Не упомню, от кого и когда я впервые услышал это русски-русское трагически емкое слово (...) В словаре Даля такого слова нет (...) Есть терпение, за которое стоит уважать, - терпение в муках рожающих матерей, терпение истинных творцов в работе, терпение оскорбляемых за правду, терпение пытаемых, не выдающих имена друзей... Но есть терпение унизительное, бессмысленное. Неуважение к своему терпению, переходящее в гражданский гнев, - это воскрешение личности или нации. Но страшно, когда неуважение к своему терпению превращается в отупелую притерпелость.

Е.А. Евтушенко. Притерпелость.

в) Словообразовательные.

1. Использование общекнижных аффиксов, особенно префиксов А(аморальный), АНТИ- (антивоенный), АРХИ- (архисложный), КОНТР(контраргумент), КВАЗИ- (квази-перестройка), ЛЖЕ- (лжегерой), ПСЕВДО(псевдопатриотизм), СУПЕР- (суперзвезда), ЭКСТРА- (экстраординарный), суффиксов -АН- (критикан, политикан), -ИСТ (СК)- (пацифист /ский/), -ОСТ'(притерпелость), -ЩИН- (маниловщина, обломовщина; образованщина).

2. Аффиксы бывают не только стилистически маркированными (книжными), но и эмоционально-окрашенными (подчеркнутые суффиксы - см. пункт 1 выражают неодобрение).

3. Нередко встречаются слова, образованные морфолого-синтаксическим способом: многообещающий, высокоталантливый; а также особого рода лексико-семантические преобразования: имена исторических лиц и литературных героев, употребляемые аллегорически: Базаров (= нигилист, революционер), Манилов (= прожектер), Чичиков (= авантюрист, жулик), Наполеон (= гордец).

г) Морфологические.

1. Существительные - конкретные, абстрактные, реже - собирательные.

2. Имена собственные часто употребляются в нарицательном значении (хотя обычно пишутся с прописной буквы), а иногда развивают множественное число (и пишутся, как правило, со строчной буквы), особенно если это литературные герои; мы пишем: "Наполеоны", но: "Чичиковы" - "Наполеоны" "губернского масштаба").

3. Используются общекнижные грамматические формы: краткие прилагательные, аналитические степени сравнения, причастия и др.

д) Синтаксические.

1. См.: Поэтический синтаксис.

2. В состав текста нередко включаются гномоны (афоризмы) и хрии (басни, анекдоты, поучительные истории). Примеры гномонов:

Семь мудрецов называю - их родину, имя, реченье:

"Мера важнее всего", - Клеобул говаривал Линдский;

В Спарте: "Познай себя самого", - проповедовал Хилон;

Сдерживать гнев увещевал Периандр, - уроженец Коринфа;

"Лишку - ни в чем!" - поговорка была митиленца Питтака;

"Жизни конец наблюдай", - повторялось Милоном Афинским;

"Худших везде большинство", - говорилось Биантом Приенским;

Ни за кого не ручайся", - Фалеса Милетского слово.

Анонимная эпиграмма.

Есть и другое изложение поучений семи мудрецов:

"Познай себя" (Фалес), "Ничего слишком!" (Солон), "За порукой расплата" (Хилон), "Знай всему пору" (Питтак), "Большинство - зло" (Биант), "Лучшее - мера" (Клеобул), "В усердии - все" (Периандр).

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.

Примеры хрии:

Однажды римские плебеи начали роптать на притеснения богатых. "Испуганный этим сенат отправил к ним в качестве послов старших и самых уважаемых и самых мягких по характеру и расположенных к народу своих членов. Первым стал говорит Менений Агриппа. Он обращался к народу с горячими просьбами, много и смело говорил в защиту сената и кончил свою речь известною басней. Однажды, сказал он, все члены человеческого тела восстали против желудка. Они обвиняли его в том, что один он из всего тела ничего не делает, сидит в нем без всякой пользы, меж тем как другие, для угождения его прихотям, страшно трудятся и работают. Но желудок смеялся над их глупостью: они не понимали того, что, если в него и идет вся пища, все же он отдает ее назад и делит между остальными членами. "Так поступает, граждане, по отношению к вам и сенат, закончил Агриппа, - в нем имеют начало планы и решения, которые он приводит в исполнение с надлежащей заботливостью и которые приносят доброе и полезное каждому из вас". Его речь расположила народ к миру.

Плутарх. Гай Марций Кориолан.

Этот монолог воссоздал Шекспир в трагедии "Кориолан". А вот хрия-анекдот:

Ломоносов, рожденный в низком сословии, не думал возвысить себя наглостию и запанибратством с людьми высшего состояния (хотя, впрочем, по чину он мог быть им и равный). Но зато умел он за себя постоять и не дорожил ни покровительством своих меценатов, ни своим благосостоянием, когда дело школ о его чести или о торжестве его любимых идей. Послушайте, как пишет он самому Шувалову, предстателю мус, высокому своему патрону, который вздумал было над ним пошутить. "Я, ваше превосходительство, не только у вельмож, но ниже у господа моего бога дураком быть не хочу".

В другой раз, заспоря с тем же вельможею, Ломоносов так его рассердил, что Шувалов закричал: "Я отставлю тебя от Академии!" - "Нет, - возразил гордо Ломоносов, - разве Академию от меня отставят". Вот каков был этот униженный сочинитель похвальных од и придворных идиллий!

А.С. Пушкин. Путешествие из Москвы в Петербург.

Предыдущая фраза М.В. Ломоносова (по-французски: mot) является гномоном.

Тот же М.В. Ломоносов разработал русскую систему "трех штилей", в которой торжественная поэзия и риторика используют лексические и грамматические старославянизмы. Однако уже патриотические воззвания А.С. Шишкова (плохо знавшего церковнославянский язык, апологетом которого он был) образованным людям казались смешными ("Я помню, что во время оно мы смеялись нелепости его манифестов, (...) но между тем большинство - народ, Россия - читали их с восторгом и умилением", - вспоминал П.А. Вяземский). Когда же в 1991 г. вышел манифест "ГКЧП", а несколько ранее "Слово к народу", подписанное в том числе А.А. Прохановым (судя по стилю, главным автором этих документов), перенасыщенные церковнославянскими словами и оборотами, произвели эффект, противоположный восторгу и умилению: шокировали своей высокопарностью и полным отсутствием вкуса. Почему-то современные идеологи вульгарного неославянофильства считают, что русская душа обязана воспламеняться от напыщенных словес и неповоротливого синтаксиса, принимаемых за высокий стиль.

Не только архаизмы, но и вполне системные, нормативные (т.е. принципиально возможные в СРЛЯ), однако практически не употребляемые единицы не украшают риторическую речь, а раздражают своей вычурностью:

И - откуда же набрать средств?

А: до каких же пор мы будем снабжать и крепить - неспособные держаться тиранические режимы, насаженные нами в разных концах Земли, - этих бездонных расхитчиков нашего достояния?
– Кубу, Вьетнам, Эфиопию, Анголу, Северную Корею (...) Вот кто на это даст отрубной единомгновенный отказ вот это будет государственный муж и патриот.

А.И. Солженицын. Как нам обустроить Россию.

Дело даже не в экстравагантной пунктуации, не в выдуманных словах, а в том, что всего этого слишком много.

Манифест А.И. Солженицына не без остроумия спародировал Ю.М. Поляков в повести "Демгородок", в которой великий русский писатель и мыслитель эмигрант Тимофей Собольчанинов прислал на Родину брошюру "Что же нам все-таки надо бы сделать?". Там он писал: "Вся искнутованная оплетенная держава с занозливой болью в сердце ждала своего избавителя". А последняя глава так и называлась: "Мининым и Пожарским может стать каждый" (...) "Россию недруги объярлычили "империей зла". Оставим эту лжу на совести вековых ее недобролюбцев. Но пробовал ли кто-нибудь постичь внутридушевно иное сочетание - Империя добра!?".