Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Русские адмиралы — герои Синопа
Шрифт:

Итак, характер предписания Меншикова еще раз узаконивал атаку Синопа, на которую адмирал решился уже 17 ноября.

Синоп

Синоп с древних времен являлся портом на торговых путях вдоль берегов Анатолии благодаря хорошей якорной стоянке, прикрытой от северных ветров гористым полуостровом Боз-Тепе. К середине XIX века значение Синопа уменьшилось, но торговля лесом и судостроение поддерживали существование города, насчитывавшего 10—12 тысяч жителей. Турецкую часть на перешейке между полуостровом и материком окрркала крепостная стена; восточнее крепости располагался греческий квартал. Перед городом в бухте сохранились остатки молов, прикрывавших гавань и судоверфь в районе греческого предместья.

Кроме крепостных стен, Синоп с юга обороняли шесть батарей: на мысе Боз-Тепе № 1 из б пушек, № 2 из 12 орудий между мысом и ущельем реки Ада-Киой, № 3 из 6 орудий — в полумиле (километре) западнее, № 4 из 8 орудий — у греческого

предместья, № 5 из б орудий — против турецкой части города и шестиорудийная № 6 на мысе Киой-Хисар; прислуга батарей из 400—500 человек квартировала в деревушке Киой-Хисар510. Атакующим кораблям следовало обогнуть гористый полуостров; с его высот можно было издалека заметить приближение неприятеля и приготовиться к отпору. Нападающим, входившим в бухту вдоль северного берега, предстояло проходить мимо всех батарей и пострадать от их огня. Как будет видно из дальнейшего, принятый план атаки Синопа исключил участие в бою батарей № 1 и 2, то есть более трети (18 из 44).орудий. Из оставшихся 24—*26 орудий только 3 были 68-фунтовыми, остальные — 18-фунтовые, слабые для разрушения корпусов линейных кораблей. А. Слейд утверждал, что пушки эти в большинстве устарели; среди них были даже средневековые генуэзские1. Тем не менее, они располагались на высоте 10—13 метров, на уровне верхних палуб кораблей, их защищали земляные укрепления511 512. Малоразмерные цели на берегу оказалось трудно поразить из гладкоствольных'пушек, стрелявших с качающихся платформ в дыму. Кроме того, батареи могли стрелять калеными ядрами, вызывающими пожары на деревянных кораблях. Если учесть, что в то время одно орудие на берегу считали равноценным нескольким корабельным, а за 5 лет до синопских событий, в 1848 году, четыре датских береговых орудия потопили один и заставили сдаться второй неприятельский боевой корабль, батареи у Синопа следовало считать эквивалентными одному-двум линейным кораблям.

Основной целью атакующих и главной силой обороняющихся являлась эскадра вице-адмирала Османа-паши, состоявшая из семи фрегатов, трех корветов, двух пароходов и двух транспортов. Кроме того, на рейде стояли два турецких торговых судна и ионическая шхуна.

Осман-паша, готовясь к бою, расположил фрегаты и корветы на якорях вблизи пятисаженной (десятиметровой) отметки глубин традиционным полумесяцем, оставив в центре разрыв для стрельбы батареи № 5; береговые батареи обеспечивали и фланги боевого порядка. Приближающаяся атакующая эскадра неминуемо попадала под перекрестный огонь кораблей и батарей. Близкое расположение от малых глубин исключало охват боевой линии со стороны берега и позволяло отводить к мели поврежденные фрегаты. Если бы легкие суда противника пытались взять турок в два огня, они оказались бы зажаты между кораблями и батареями. Пароходы, транспорты и торговые суда стояли за боевой линией.

Критики считали, что принятое Осман-пашой построение неудачно, ибо корабли якобы мешали стрельбе береговых батарей. Высказывали даже мнение, что стоило поставить эскадру в стороне от города, чтобы исключить его разрушение в случае боя и позволить батареям вести более свободный продольный обстрел русских кораблей, что следовало часть пушек бортов, обращенных к берегу, перевезти на берег и усилить ими батареи1. 32-фунтовые пушки в бою могли конкурировать с артиллерией линейных кораблей. Английские эксперименты показали, что 32-фунтовая пушка, заряженная двумя ядрами, способна с расстояния 360 метров пробить борт линейного корабля насквозь513 514. В этом случае, несомненно, повреждения и потери русской эскадры оказались бы значительно больше. Но мог ли турецкий адмирал пойти на такой шаг?

Осман-паша имел вполне определенные инструкции и был готов выйти в море к берегам Кавказа, где предстояло высадить войска и выгрузить вооружение для разжигания восстания горских племен против российского самодержавия. Он и эскадру построил носом к выходу из бухты, чтобы при благоприятных условиях продолжить плавание на восток. Как известно, вице-адмирал сообщил в Константинополь и о приближении эскадры П.С. Нахимова 11 ноября, и о соединении эскадр в виду Синопа. Однако турецкий диван, вероятно, не мог поверить в безрассудство русского командования, решающегося атаковать турецкие корабли в порту вопреки угрозам англо-французской дипломатии. Иностранные газеты сообщали, что Осман-паше обещали помощь, когда улучшится погода; до того эскадре приказали оставаться в бухте515. Не исключено, что британский посол, имевший значительное влияние на правительство султана, как сторонник войны с Россией, мог рассчитывать, что эскадра в Синопе явится приманкой, выступления против которой станут предлогом английской дипломатии для решительных действий. Возможно, именно поэтому Стрэтфорд Рэд-клиф считал своим успехом то, что отговорил турок от предложенного А. Слейдом замысла отправить в Синоп на зимовку линейные корабли516. Дисциплина, ограничивавшая возможность проявления инициативы, и фатализм турок стали дополнительными причинами бездеятельности турецкого командования перед лицом грозной опасности, что облегчало задачу русской эскадры.

Располагая вполне

определенным предписанием уничтожить турецкую эскадру, обнаруженную в Синопе, вице-адмирал Нахимов к 17 ноября располагал шестью линейными кораблями и двумя фрегатами. Правда, он не получил ни одного парохода, но опасность появления крупных турецких или, тем паче, англо-французских сил требовала поторопиться и воспользоваться своим превосходством при первом удобном случае.

Следовало до предела уменьшить время сближения эскадры с неприятелем, чтобы сократить потери. Для этого Нахимов намеревался атаковать двумя колоннами центр неприятельской боевой линии, как практиковали на учениях Черноморского флота летом 1853 года. Намереваясь уничтожить противника, вице-адмирал предполагал из колонн одновременно развернуть веером все корабли и поставить их на шпринге в 300— 400 метрах от вражеской боевой линии, на расстоянии эффективного огня орудий всех калибров, в том числе и наиболее мощных, еще не опробовании х в бою бомбических пушек.

Бомбические пушки, предназначенные для стрельбы не только ядрами, но и разрывными снарядами (бомбами), составляли значительную часть артиллерии русских кораблей, особенно трехдечных. В российском флоте подобные орудия, единороги, появились еще в XVIII веке, значительно раньше, чем в других флотах. 68-фунтовые пушки Черноморский флот получил вместе с заказанными в Англии пароходами; затем на отечественных заводах наладили производство аналогичных орудий1. По инициативе В.А. Корнилова они с 40-х годов вошли в состав вооружения нижних деков новых линейных кораблей517 518. Наряду с ними на вооружении сохранялись и единороги. В Синопском сражении орудиям, стреляющим разрывными снарядами, предстояло пройти первую боевую проверку.

Большую часть артиллерии русских кораблей составляли 36-фунтовые пушки и пушко-каронады; первые служили для стрельбы на дальние дистанции, и их устанавливали на нижних палубах, а пушко-каронады, более короткие и легкие, стояли на второй, третьей палубах линейных кораблей для ближнего боя. На ближней дистанции эффективны были и 24-фунтовые, и меньшего калибра пушки, стоявшие на открытых палубах.

Бортовой залп шести российских линейных кораблей из 312 пушек весил 5627 кг против 2706 кг из 262 корабельных и береговых турецких орудий. Еще большее превосходство наблюдалось в тяжелой артиллерии: 44 бомбических и 206 36-фунтовых пушек против 5 бомбических на берегу и «Таифе» и 80 32-фунтовых трех фрегатов и корвета Осман-паши. Англичане признавали превосходство русских 36-фунтовых пушек над британскими 30-фунтовыми1. Пушки этих калибров могли разрушать корпуса кораблей; меньшие годились преимущественно для стрельбы по рангоуту, такелажу и уничтожения экипажей на открытых палубах.

Русская артиллерия располагала всеми видами боеприпасов: бомбами, гранатами, картечью, брандскугелями, ядрами; все эти снаряды были использованы на разных этапах сражения.

Моряки, работавшие у орудий, в большинстве обслуживали и паруса, отдавая этому делу больше времени благодаря продолжительным плаваниям; артиллерийские учения происходили значительно реже парусных и носили вынужденно более условный характер. Важнейшим критерием при обучении являлась быстрота заряжания и пальбы; меткостью занимались меньше. Примитивные прицелы даже при небольшой качке давали разнообразные результаты. Об этом говорят, в частности, учения Черноморского флота в октябре 1852 года, когда корабли и фрегаты стреляли в мишень (щит длиной 6 и высотой 4 метра), за которой возвышался вал длиной 30 и высотой 10 метров: даже в вал не попали 40 из 84 ядер с «Ростислава» (47%), 32 из 124 ядер с «Парижа» (26%), 5 из 52 с «Кулевчи»(10%), 40 из 132 с «Кагула» (30%); стрельбу производили с 600—800 метров519 520. На меньших дистанциях, до 500—600 метров, несовершенство наводки не играло, как считали, большой роли521. Избранная Нахимовым дистанция обещала высокую эффективность использования всех видов орудий и снарядов.

В 10 часов утра 17 ноября на борту флагманского корабля «Императрица Мария» П.С. Нахимов собрал на совет младшего флагмана и командиров кораблей, которые получили диспозицию и приказ на сражение522.

Приказ Нахимова гласил:

«Располагая при первом удобном случае атаковать неприятеля, стоящего в Синопе в числе 7 фрегатов, 2 корветов, 1 шлюпа, 2 пароходов и 2 транспортов, я составил диспозицию для атаки их и прошу командиров стать по оной на якорь и иметь в виду следующее:

1. При входе на рейд бросать лоты, ибо может случиться, что неприятель перейдет на мелководие, и тогда стать на возможном близком от него расстоянии, но на глубине не менее 10 сажен.

2. Иметь шпринги на оба якоря и, если при нападении на неприятеля будет ветер N, самый благоприятный, тогда, вытравив цепи 60 сажен, иметь столько же и шпрингу,. предварительно заложенного на битенге. Идя же на фордевинд при ветре О или ONO, во избежание бросания якоря, с кормы становиться также на шпринг, имея его 30 сажен, и когда цепь, вытравленная до 60 сажен, дернет, то вытравить еще 10 сажен; в этом случае цепь ослабнет, а корабли будут стоять кормою к ветру на кабельтове. Вообще со шпрингом быть крайне осмотрительными, ибо он часто остается недействительным от малейшего невнимания и промедления времени.

Поделиться с друзьями: