Рыцари былого и грядущего. Том I
Шрифт:
— Но кто всё-таки строил это дворец?
— А кто только не строил. Были, например, строители из Индии. Были местные евреи-фалаша. Была небольшая загадочная группа португальцев, которых почему-то не изгнали из страны и не зарезали.
— Дмитрий, я прекрасно понимаю, что ты ведёшь меня к мысли вполне определённой — это были тамплиеры. Но что если португальцы-строители были чем-то вроде пленных немцев на Москве?
— Примем, как одну из версий. А насчёт крестов? Легче стало?
— Так, подожди, соберусь с мыслями. Строители из Индии. Свастики. Кстати, и в Лалибеле, и в Гондэре
— Тепло. Очень тепло. Но дворец — не этнографический музей. Здесь всё должно было символизировать победу над католицизмом.
— Понял. Равноконечный крест — символ союзников Фасилидаса в борьбе с католицизмом. Маленькая загадочная группа португальцев — тамплиеры. Они, видимо, помогали Фасилидасу противостоять экспансии папского Рима. Да и не трудно догадаться, что после разгрома Ордена уцелевших тамплиеров вряд ли можно считать друзьями Ватикана. Отец Августин говорил мне о том, что современные тамплиеры — не католики, не смотря на сохранение значительной части обрядности и символики, например — таких крестов.
— Да, португальцы, союзники Фасилидаса — западные христиане, но не католики. Кстати, из всех европейских стран Орден не был разгромлен только в Португалии.
— Из Португалии тамплиеры перебрались в Эфиопию?
— Не всё так просто. Прошло, во всяком случае, больше двух столетий после разгрома Ордена. Причём, в разные эпохи уцелевшие храмовники попадали в Эфиопию очень разными путями, не только из Португалии. Это огромная и отдельная тема, которую сейчас не хотелось бы затрагивать. Ты должен до всего дойти сам. Ты можешь стать одним из нас только в одном случае — если не будешь верить на слово ни одному из нас. Мы не будем закладывать тебе в голову наши убеждения. Убеждения ты должен выстрадать свои. И если они окажутся такими же, как у нас — значит ты — тамплиер. Отец Августин рассказывал тебе о сложных отношениях храмовников с Ватиканом. А почему ты должен ему верить? Но здесь ты своими глазами увидел то, из чего своей головой сделал вывод: под тамплиерскими крестами шла борьба с католический экспансией. Разве это я тебе сказал? Это ты мне сказал.
— Вы ещё со мной наплачетесь.
— Не запугаешь. Мы не боимся слёз.
Андрей понял, что главное уже сказано. Ему захотелось вырулить из разговорного тупика:
— Всё никак не мог вспомнить, что мне напоминает слово «Гондэр». Сейчас осенило: Гондор у Толкина.
— А я тебе и больше того скажу. До XII века Лалибела называлась «Роха». Помнишь толкиновский «Рохан»? Названия двух столиц Эфиопии почти точно совпадают с названиями двух королевств «Властелина колец». А разве толкиновский Андуин не напоминает многими признаками Нил, истоки которого — в Эфиопии?
— Но Толкин — певец западной культуры.
— Вот тут-то и загадка. Он задумал свой роман, как подражание древнегерманскому эпосу, а основное действие разворачивается
на просторах, до боли напоминающих эфиопские. Именно здесь, по Толкину, разворачивается последняя битва добра со злом. А ведь Толкин — не просто сказочник. Он гений. Он мог чувствовать даже то, что не мог знать.— Значит тамплиеры держат свои мечи острыми для последней битвы добра со злом?
— Об этом пока — ни слова. Хотя. Ты слышал про Авалон?
— Волшебная земля, где скрылся король Артур, который не умер. Из Авалона Артур должен вернуться в последние времена.
— А ты знаешь, что именно Эфиопию многие в Европе считают Авалоном? Что это за «король Артур», который должен вернутся из «Авалона» в Европу в последние времена? Может быть, Артур — символ Ордена?
— Теренс Уайт назвал Артура — «король былого и грядущего».
— Да, и грядущего — тоже. Сравни ещё «круглый стол» Артура с «круглым храмом» тамплиеров. Дарю идею. Ладно, давай на стены заберёмся.
Перед ними простирался ландшафт, какие всегда брали Сиверцева за живое — голые склоны гор, покрытые сухой травой, с редкими рощицами деревьев. Казалось бы — тоска, а душу щемило так, словно он после многих лет странствий вернулся на родину. Именно такой Сиверцев представлял себе Палестину, Святую Землю, где никогда не бывал. Среди этого ландшафта лежал обширный комплекс, похожий на монастырский. Стены — метра 3 высотой, 12 круглых башен, которые лишь немного возвышались над стеной, а одна башня, как игла пронзала небо — не меньше 15-и метров высотой. Дмитрий пояснил:
— Это знаменитый Дэбрэ Кускан — женский монастырь. А вот там, видишь, правее — небольшой двухэтажный дворец. Его построил сын и приемник Фасилидаса — Йоханес.
— Можно сказать, эфиопский Йоханнесбург.
— Действительно, какая зараза могла назвать императора Эфиопии на германский манер? Тронное имя Йоханеса — Алаф Сагад. А вот это замок Иясу. Стены — 5 метров высотой. Толстенные. По ним наверху дорога проходит. Залюбуешься.
— Замок этого Иясу что-то слишком хорошо отреставрирован по сравнению с остальными.
— А когда мы его купили, он в руинах лежал. Ты не представляешь, сколько труда потребовалось, чтобы привести его в это образцово-показательное состояние.
— Так это ваш что ли замок?
— А чей же ещё? Здесь теперь наша официальная резиденция. Точнее — резиденция некой общественной организации, существующей под крышей ООН. Под землёй мы прячемся, на поверхности — маскируемся. Господи, что за судьба? Сущий Авалон. Ладно, пошли к нам.
— Я впервые в настоящем замке, — восхищённо сказал Андрей. — Здесь всё именно так, как я себе представлял.
— Если бы ты оказался в действительно настоящем средневековом замке, построенным около XII века, он-то как раз и не оправдал бы твоих ожиданий. А это, не забывай — конец XVI века — уже не средневековье. Эпоха не рыцарская. Замок Иясу строили так, чтобы он был похож на позднейшие представления о рыцарском замке. Впрочем, судя по тому, что тебе эта постройка понравилась, у строителей получилось именно то, что они хотели.
— А вы разве не могли построить с нуля то, что вам было надо?