Рыжее море

– Что, расслабилась, грызуниха?
– хихикнул Макузь, подкравшись и сцапав её за хвост.

– Посиди на хвосте, Мак, - вздохнула она, - Есть ещё мешки.

– Ещё мешки? Омойпух...

– Отвойпух. Пошли вместе, если не хочешь меня ждать.

Само собой, что увязаться за своей согрызяйкой для Макузя было отличной идеей, так что грызи пошли напару, постоянно хихикая и пихая друг друга в пух, благо, куда ни пихни, и не промахнёшься. Хемма обошла надстройку, прошуршала в изогнутый проход между толщенных броневых плит, и ввалилась на КП противовоздушной обороны. Как она и подозревала, Флак дремал прямо тут, накрыв морду газетой "Трудъ", как это ни каламбурно звучит.

– Набегался, - шепнул Макузь.

– Нам всем предстоит ещё так набегаться, что омойпух, - цокнула Хемма, - Флак!

– А, чо?!
– выскочил из-под газеты енот, тараща глаза, но пришёл в годность примерно за полторы секунды.
– Товарищ капитан?

– Ищ, - подтвердила белка, - Такое дело, если гурпанский аэроплан будет продолжать нас пасти, ничего не получится. Если он не уберётся, когда наступит полная темнота, надо его убрать.

– У-убрать?
– икнул Флак.

– Убрать. Делайте что хотите, хоть из гэ-ка пальните, но от пасуна надо избавиться. Мы можем на вас рассчитывать?

– Сделаем всё возможное, - склонил уши енот.

– Нет, не всё возможное, а уберите пасуна, - поправила Хемма, - Нам надо мальца расплющить морды, чтобы к утру быть в годности, сечёшь?

– Задачу понял, товарищ капитан, - вытянулся Флак.

– ------

В то время как почти весь командный состав экипажа, а также артиллеристы в полном сборе, забились себе в норы и дрыхли, как январские сурки, на корабле заработал кран по правому борту. Привычными операциями подцепив катер с крыши надстройки, кран поставил его на воду, отпуская в свободное плавание. По мере того, как происходили эти действия, на судне всё более включалась светомаскировка, так что ни единой полоски в окнах не светилось. Поскольку Кусен со товарищи таки выкрутили лампы из радара, теперь за аэропланом можно было следить только посредством акустической станции, которая ловила звук и определяла примерно, в какой стороне цель и насколько далеко. Глазом в чёрном звёздном небе не различалось вообще ничего, но если прислушаться, то доносился гул двигателей.

Пул, сидючи в одном из комадных пунктов на башне, посматривал на стрелку хронометра. Помещение с наглухо задраенными окнами освещалось тусклыми зелёными лампами у приборов, что придавало ему странный вид. С непривычки можно отвлечься, но непривычных тут не имелось, Хемма и Рисхор гоняли экипаж, как мышей по амбару - причём, заранее, а не когда уже стало поздно.

– Дай "Шпель", - тявкнул Пул связисту, - Гурцы не смогут подслушать?

– Крайне маловероятно, направленная передача, - ответил лис, - Даю "Шпель".

– Кус, как у вас?
– осведомился Пул, взявши в лапы телефонную трубку и пялясь на подсвеченную зелёным карту.

– Готовы включать, - просто тявкнул Кусен.

– Включайте. Импульсы по минуте через три, и не выключайте до команды.

– Есть.

– Машина!
– тявкнул Пул в другую трубку, - Переход на полный реверс, как можно быстрее! Самый полный назад до отбоя!

Перевести винты на реверс было отнюдь не просто, чтобы только остановить многотонные валы, требовалось несколько секунд и усилия мощнейших тормозов. Но, как-грится, кому нынче легко?

– Рулевая!
– не успокаивался Пул, - Сейчас буду тормозить рулём, не паникуйте!

Лис взялся за рычаг и перевёл его до упора влево. Отсчитав на хронометре пятнадцать секунд, перевёл в другую сторону. Руль ТВТК - громадное стальное весло, и когда оно становится под углом к потоку, создаётся большое сопротивление движению. Нагрузка на механизмы будет большая, но куда деваться... Лис снова перевёл руль в обратную сторону, чтобы не разворачивать судно. К его удовольствию, указатель скорости заметно полз к нулю.

Смысл этого балета состоял в том, чтобы заманить гурпанский самолёт близко к кораблю. Наблюдая за его следом с большой высоты и расстояния, гурцы едва различали свою цель, на это был основной рассчёт. Теперь след внезапно исчезал в ночи, и всё, что оставалось разведчику - попробовать снова зацепить его, пользуясь наводкой на радар. Только вот радар уже не работал, а в эфир посылал импульсы имитатор, установленый прямо на палубе катера. На всех шести установках ПВО рассчёты вглядывались в чёрное небо, и держали наготове прожекторы. Стоило только гурцу сделать ошибку и оказаться непозволительно близко - и его сразу же поймали бы в засвет, а потом нафаршировали металлом. Как выяснилось, рассчёт оказался не совсем правильным, потому как разведчик так и не стал приближаться. Напротив, спустя несколько минут он развернулся и ушёл в сторону своего носителя.

– "Шпель", выключить передатчик!
– скомандовал Пул, - Слухачи! Он точно ушёл, а не сел на воду?

– Сто процентов, - ответил оператор, - Высота более километра, не перепутаешь.

– Хотелось бы верить, - пробормотал лис, и всё-таки выдохнул с облегчением, - Флак, давай отбой.

– Фигня война, главное маневры, - хмыкнул Флак.

Тут было не поспорить, потому как ПВО уже второй раз выполняла боевую задачу без единого выстрела! Первый раз, когда аэростаты заграждения сорвали атаку в порту, и сейчас, когда разведчик просто побоялся летать вслепую, резонно опасаясь нарваться на шквальный огонь. Как только акустическая станция перестала фиксировать удаляющийся звук, корабль перешёл на самый полный вперёд, выжимая максимум возможной скорости. Максимум этот сейчас упирался в большую осадку, но всё же, ТВТК мог разогнаться раза в два быстрее, чем до этого. Вспенивая воду винтами, "Лисоветский Союз" сначала повернул на север, а когда Пул выждал десять минут и ничего не обнаружилось, то и на запад, навстречу врагу.

Пырючись на показания компаса и прочих приборов, Пул ощущал явную жару, причём отнюдь не из-за температуры. Ночь уже достаточно охладила воздух, а вентиляция в башне работала отлично, так что, в пот бросало от внутренних причин. Прикидывая, что сейчас он идёт навстречу двум тяжёлым боевым кораблям, лис испытывал озабоченность этим фактом, сухо тявкая. Когда план операции обсуждали в узком кругу ограниченных морд, как-грится, поступали предложения сныкаться в залив, просто пропустить гурцев мимо, а потом дать ходу в обратную сторону. Однако, головой Пул прекрасно понимал, что такими шутками гурпанских моряков не пронять, они всё равно обнаружат корабль с воздуха, а выигрыш во времени будет совсем небольшой.

В гузку, подумал лис, я в этом учавствовать не буду. Да, по идее для него это не должно быть новостью, однако, как оказалось, идти в безнадёжный бой - это через край. Такое на учениях не отработаешь, хоть как приближай обстановку к боевой. Да и кроме того, предстоит ещё довольно муторная возня с маневрами в заливе, при полной темноте, а после этого дежурная смена точно не останется в полной годности. А там потребуется выкладываться на сто сорок процентов, как кое-кто цокнет... Да, Хемма точно останется на корабле, но она всё-таки грызуниха! А белок понять - это проще об стену убиться... Пул выдохнул, приняв окончательное решение, и его слегка отпустило. Однако, нервозности добавляло то, что как раз сейчас, по рассчётам, наблюдатели возле Дейры должны были засечь прохождение вражеских кораблей.

В этом месте имелся ресурс на косяки, нефиговый притом. Наблюдателям с баркаса, если они ещё сумели нанять этот баркас, предстояло разглядеть цели ночью. Помогало то, что они будут идти по проливу, а рядом имеется город с каким-никаким освещением, так что, в ясную погоду огромные туши будет возможно заметить даже глубокой ночью. Однако, и это отнюдь не гарантировало успеха, потому как неизвестно, добьёт ли полевая радиостанция с баркаса до ТВТК. Пул исчесал себе все уши, бегая туда-сюда по тесному отсеку, и мучаться так ему пришлось ажно до трёх часов ночи. Лис уже всерьёз подумывал о том, чтобы разбудить Рисхора и спросить, чё делать, когда наконец в дверь просунул морду радист.