Рыжий, циничный, неприличный

Их стоны перекрывали шелест сильного дождя за окном, взрыв наслаждения был такой сильный и такой… такой общий, что в реальный мир Павел вернулся, только когда Клео прикусила его за ухо. Черт. Опять он навалился на нее. Павел уже привычным движением перекатился на спину вместе с ней.

– Ну что, пойдем разогревать чебуреки?

– А что, там есть только чебуреки?

Павел рассмеялся, и теперь уже он слегка прикусил на нежную мочку.

– Кажется, что-то еще было. Пойдем, проверим.

***

То, что Павел вчера по дороге закупился продуктами, оказалось очень-очень кстати. Потому что дождь продолжал лить. Просто вот как из душа. Ну или как из ведра – если кому-то больше нравится такое сравнение.

А у них с Клео все было, включая полный холодильник еды. И не надо было никуда идти. Или взывать доставку, терзаясь угрызениями совести на тему того, как бедны ребята-курьеры в такой ливень будут добираться до и х дома – а Паша бы точно терзался. Он вообще поему-то всегда чувствовал себя немножко виноватым, когда встречал курьера по доставке. И ладно бы с пиццей – тут, может, голод прижал – такое с Пашей бывало, как правило, из-за работы. Но за продуктами чтобы самому не смочь сходить – это как-то вот вообще не по-мужски.

А теперь у него есть собственная пещера, за стенами которой льёт дождь. И хищники не выходят на охоту, и все безопасно, и холодильник ломится от добытого Павлом мамонта. И женщина рядом – такая невыразимо прекрасная, ласковая и…

Нет, ну хотя бы один день домостроя в неделю нужен. Если слишком борзо с его стороны, то Павел согласен на раз в месяц,

***

Они уснули вместе, крепко обнявшись, после секса, под все такой же ровный сильный шум дождя.

Под него же Павел и проснулся. Один. Он подскочил в кровати. А, нет, не один.

Уснули они в этот раз в комнате Клео, и сейчас она стояла у окна.

Павел встал, натянул трусы и подошел, обнял, уткнулся носом в темную шелковую копну.

– Ничего не видно, – прошептала Клео. – Дождь просто стеной. Со вчерашнего дня так и не утих.

– Это же хорошо, – не подумав, ляпнул Павел

– Почему? Земля сейчас раскиснет просто как… – Клео покачала головой. – Даже думать не хочу – как.

– Я понимаю, – вздохнул Павел, прижимая к себе девушку крепче. – Все понимаю. Но если идет дождь – значит, ты останешься дома.

– Пашка… – беспомощно выдохнула она. А потом все же подалась назад, прижалась – всем телом к нему, а виском к его челюсти. Постояла так. – Ну что, пойдем на кухню? Я встала совсем недавно. Пойдём. Буду кашу и кофе варить.

Да какая к черту каша. Какой к черту кофе. Ему сегодня вечером улетать.

Он запустил руки в ее волосы, кайфанул от того, как они гладко скользят, обвивая его пальцы. Вспомнилось вдруг, что он подумал тогда, когда в первый раз вот так запустил пальцы в ее волосы, а они их оплетали. Что она так будто привязывает его к себе. Так вот же уже. Привязала. Он развернул Клео к себе, прижал, провел рукой от шеи до спины. И ниже.

– Давай кашу и кофе потом. Я очень… дико просто… по тебе соскучился.

– Пашка… – шептала она ему в грудь. – Мы же с тобой вчера перед сном….

Павел без лишних слов подхватил ее на руки.

– Это было вчера.

Глава 6.6

Глава 6.6

***

Это было идеальное воскресенье. День домостроя, угу.

После утреннего секса они пошли в ванную – все же по раздельности, по настоянию Клео. И к тому моменту, когда Павел, чисто вымытый и гладко выбритый, вышел из ванной, его уже ждал завтрак. И премилая и вовсе не фыркающая Клео. Кто ему подменил царицу за ночь?

Павел не стал всерьез задаваться этими вопросами. Вместо этого он просто наслаждался свалившимся на него счастьем.

Вчерашним ее оргазмом в ванной. Близостью – вчера две, перед ужином и передом сном. Сегодня утром. И потом… будет же еще… сегодня, да?

Он наслаждался, а в этом время внутри что-то тикало. Отсчитывая. Каждую ее улыбку. Каждое прикосновение. Каждый поцелуй, каждое слово. Ему улетать вечером. Это была отличная идея – приехать на выходные.

Прекрасная просто. Если бы не надо было уезжать.

Но черт, ладно. Потом он об этом подумает. Потом. А пока… пока у них есть это здесь и сейчас. Прекрасное здесь и сейчас. И прекрасный дождь, который, умница, и не думал прекращать лить. Это не дождь, это ливень – Павел высунул нос на улице.

Ливень, именно ливень. Теплый, летний. Прекрасный.

И Павел снова закрыл дверь. В дом, в котором было все, что ему нужно. Еще несколько часов – точно.

***

В гостиной уже стоял на столе ноутбук.

– Паш, мне надо поработать.

Ему дико нравились эти извиняющиеся нотки в ее голосе. И они ему совершенно точно не казались.

– Не вопрос, – Павел не отказал себе в удовольствии прижать Клео к себе и чмокнуть в кудрявую шелковую макушку. – Я почитаю. Надо ж дочитать книжку. Хотя не факт, что я успею, – он помолчал и потом нарочито бодрым голосом закончил: – Ты мне, если что, расскажешь, чем там дело кончилось?

– Расскажу.

Клео и в самом деле работала за ноутбуком. Павел и в самом деле пытался читать книгу с аккуратной женской головкой на обложке.

А потом они пошли обедать. А потом – в постель. А потом, после, когда Клео лежала, прижавшись щекой к его груди, а он уже привычно оплетал свои пальцы ее черными кудрями, Клео рассказала Павлу, чем закончилась эта книга с женской головкой на обложке.

***

– Хочешь, я тебя провожу в аэропорт?

Павел замер, глядя на ее ярко-желтые резиновые сапоги. А потом медленно покачал головой.

– Не надо. Там же льет как из ведра. Только вымокнешь.

– Хорошо, – нейтрально согласилась она. – Тогда хорошего тебе взлета, Паша. И мягкой посадки.

Павел кивнул. Он не мог ничего сказать. И просто долго-долго стоял и обнимал, не в силах разжать руки.

А когда все же смог – за окном, вопреки всем нормам поведения современных таксистов, сигналила машина – Павел резко разжал руки, наклонился, подхватил сумку и, не сказав ни слова, развернулся и шагнул за дверь.

***

Вот так тебе и надо. Умудрилась влюбиться – терпи. Не смогла научиться жить без него – терпи. Твое такое дело теперь, Клеопатра – не царское, но необходимое. Научись ему и терпи. Пока само не пройдёт. Когда-нибудь же пройдёт, верно? Вон, и дождь уже проходит.