Рыжий: спасти СССР

Что интересно, собственной персоной на политическую сцену Джермен Гвишиани, несмотря на то, что ему под полтинник уже сейчас, взобрался года через три-четыре. Тогда же, в начале восьмидесятых, появляются в публичном пространстве и имена других разрушителей великой державы. Значит, они все скрытно действовали уже сейчас, подготавливали почву для того, чтобы в будущем встать намного больше, чем только кружком вольнодумцев.

И нет, я не считаю, что если просто взять и убить всех, имена кого я смог прочитать в дневнике — то это спасет Советский Союз. К сожалению, если убить одних сволочей, то на их место придут другие. Не было бы Гитлера, был бы Геринг, или Гиммлер. Нет, зачистка не поможет. Нужны реформы. Другие, жесткие, без всяких кооперативов, гласности или ублюдочных сухих законов. Нужно закрыть потребности народа, навести порядок в сельском хозяйстве. Но нужно и разрабатывать могильщиков Союза. Сложно… Но сегодня будут сделаны небольшие, но важные шаги.

В дверь уже дважды постучали, видимо, призывая меня выйти на зарядку. Дурной пример подаю: уже семь часов, а я не вышел. Порядок вокруг начинается с личного порядка и самоорганизации!

Перед расставанием с Александром Травкиным мы все-таки договорились, что сегодня рано утром он не будет приезжать ко мне в общежитие, а посетит наши физкультурные мероприятия завтра. Всё-таки молодой журналист под завершение пикника на даче слегка набрался. Сегодня ему будет тяжко. Хоть бы добрался к полудню на педсовет в училище.

— Ну что, девчонки, ломитесь в дверь? Может мне еще нужно выпить чашечку ко-о-офа, — с улыбкой спрашивал я, когда вышел из своего блока.

— И какао с чаем. Так на зарядку же, Анатолий Аркадьевич! Нам всем ещё сегодня на зачёты по производственному обучению идти, — за всех сказала Света, самая бойкая активистка из всех девчонок в общежитии.

Мы вышли на крыльцо, там уже была толпа человек из восьмидесяти. Я тяжело вздохнул, понимая, что из этой толпы мне нужно сделать организованные группы. Но раз взялся за гуж, не говори, что не дюж.

— Прежде чем мы разобьёмся на группы, и я дам каждой группе своё задание и маршрут следования к стадиону, есть одно сообщение, — провозгласил я, едва вышел на крыльцо.

Ребята стояли все снизу, а я над ними возвышался, будто на Мавзолее. А может… с чем провидение не шутит, и когда-нибудь мне придётся и на трибуне над Мавзолеем постоять? Стоять и с приветливой улыбкой приветствовать советских граждан, проходящий на Первомай с плакатами и шариками.

— Завтра приедет журналист и будет честно и непредвзято изучать нашу — прежде всего, вашу — жизнь в общежитии. Поэтому завтра на зарядку встаём все дружно. Вася — ты за это ответственный, — я посмотрел на Васю Шрама. — Должны на зарядку выйти все, кто может по физическим показателям.

— Я? Ответственный? — искренне удивился парень, тоже вышедший на зарядку. — Ну, хорошо. Будет сделано, Аркадьевич. Все слышали? Я за базар свой отвечаю!

Последние слова звучали столь угрожающе, что даже тот, кто и не хотел услышать, обязательно прочистит уши и переспросит у своих товарищей.

— Светлана, ты будешь ответственная за чистоту и порядок в комнатах. Всё должно быть идеально, кровати заправлены, ни пылинки, вещи сложены, картошка спрятана — и никаких электроприборов! — продолжал я импровизированную летучку. — И узнаю, что кто-то покурил на коридоре… По-человечески прошу, чтобы залетов не было.

Нужно, конечно, поговорить сегодня с заведующим общежитием, вроде бы, он должен прийти под вечер. Некрасиво получается, что я как будто бы прыгаю через его голову. Пусть он ещё и на больничном, но из того, что о нём рассказывали на вахте, я понял, что заведующий общежитием будет только рад, если за него кто-то наведёт порядок на вверенном ему объекте. А что там с воспитателями? Вот их работы я и вовсе не вижу. Ну не считать же работой стенгазету, если элементарной дисциплины внедрено не было?

Если всё получится так, как я это предполагаю, то Александру Травкину не придётся даже лукавить, приписывая всё хорошее и забывая обо всём том плохом, что он мог бы увидеть у нас в общежитии. Мне не хотелось заставлять Травкина врать. Пусть он не будет входить в конфликт со своей совестью — на моей стороне. Надеюсь, что не ошибся, и журналист — неплохой парень, пока еще ничем дурным не испорченный.

Пусть у меня телевизора нет, и вообще в общежитии только два телевизора, в ленинских комнатах на четвёртом и на восьмом, но и мне удалось немного посмотреть, по крайней мере, программу «Время». А уж газеты — это обязательно. Так что за прессой я слежу.

И вижу приметы того, что работа, направленная на популяризацию профессионально-технического образования, только набирает обороты. В преддверии приёмной компании чаще звучат именно ПТУ Ленинграда, а не техникумы или высшие учебные заведения. При этом информацию, за её неимением, высасывают из пальца. Показывают кулинарный техникум, где учащиеся призывают поступать в другие учебные заведения.

Никто не хочет позориться с порога. И вот на этой пустынной, так сказать, площадке мы и будем этот самый контент из ПТУ создавать.

Так что статья Трушкину, возможно, даже более выгодна, чем мне. Где он еще найдет сюжет, да еще и свежий, молодежный, о том, как в ПТУ начинает активничать комсомол? Ведь на слуху еще и смена всесоюзного комсомольского руководства. Все звезды сошлись, чтобы моё имя в первый раз зазвучало.

Но это днем, после полудня. А пока работаем не на показ, а на совесть. Выводим общежитие на зарядку.

— Василий, берёшь половину, оббегаете училище и прямиком на стадион. Вторая половина — со мной на стадион прямо сейчас, — сказал я, ребята быстро разделились на две группы, и мы с Васей почти синхронно скомандовали: — Бегом марш!

Вряд ли Василий так уж перековался от моей с ним работы. Наверняка, наступит тот момент, когда парень вновь взбрыкнёт. Но он уже знает, что я за ним слежу — но и обратиться ко мне можно. Знает, что он востребован обществом даже на командирских должностях. Может быть, мне ещё будет жаль расставаться с этим парнем, который сейчас помогает организовать молодёжь, но живет в общежитии уже не совсем законно.

— Привет, физкультурники! А «Динамо» бежит? — увидев нас, кричал Степан Сергеевич.

Он уже был на стадионе и занимался растяжкой. Удивил. Степа живет не так, чтобы близко, но вот собрался и приехал рано, чтобы поучаствовать в нашей зарядке.

— И «Динамо» бежит. Все бегут! — отвечал я ему, завершая цитату из знаменитого фильма «Джентльмены удачи». — Рад, что ты к нам присоединился.

Направив учащихся бегать по кругу стадиона, я остановился и пожал руку Стёпе.

— Хорошее дело ты делаешь. Уже то, что ты в них людей видишь, они оценят. Ну и то, что можешь в морду дать, если понадобится, тоже, — сказал Стёпа, усмехнулся. — Что мы стоим? Бегом марш!