С чистого листа

— Это на него похоже, — с улыбкой отозвался Лёня. — Кстати, Владислав Гаврилович, как на счёт нашего собеседования?

— Давайте дождёмся когда всё уляжется, — ответил Вельский. — Теперь неизвестно что будет с «Империалом», да и мне нужны врачи взамен тех, кого переманил к себе Ягудин. Судьба моей клиники до сих пор висит на волоске.

— Будет жаль, если её закроют, — удивившись своим словам. Ещё вчера я бы этому только обрадовался.

— А знаете, может, и к лучшему! Я так устал тащить это всё на себе! Мои сын стажируется в Германии и не собирается сюда возвращаться. А кому это всё нужно? Открою себе частный кабинет и буду работать в своё удовольствие. Кажется, пора дать дорогу молодым.

Рядом с нами остановился офицер, желая попрощаться, но в этот момент рация у него на поясе заговорила голосом диспетчера.

— Ерохин, приём! Наши наряды прибыли к дому Ягудина, но опоздали. Хозяин особняка, его сын, охрана и прислуга убиты, сам особняк пылает. Сейчас там работают повелители стихий и бригады пожарной команды, но пламя очень мощное, подозреваем поджог. Срочно бери своих ребят и мчись к северному краю города на усиление. В Дубровске объявлен план-перехват.

Глава 15 Подводные камни

Ягудин убит? Мысли кружились в моей голове и никак не укладывались в осмысленный ряд. Кто мог проникнуть в его дом, перебить охрану и всех, кто там находился? И почему это случилось аккурат после того, как были получены доказательства его вины? Ни за что не поверю, что это чьё-то возмездие, которое так неудачно совпало с раскрытием преступления. Не иначе, как Ягудин — далеко не вершина злодейского айсберга, и его решили уничтожить, чтобы он не выболтал ничего лишнего. Но ведь Вожак рассказал как всё было! Или Ягудин предвидел такой вариант, и заведомо сливал ему ложную информацию, чтобы не выдать остальных участников сговора? Кажется, нас снова опередили, но теперь мы даже не представляем кто за этим стоит.

Когда мы с Лёней ехали домой, я не проронил ни слова, думая о том, что это ещё не конец истории. Да, нам удалось вычислить и разоблачить виновника наших бед, но за ним кто-то стоял. И этот человек не остановится на достигнутом. Не получилось с Ягудиным — он попытается с другим человеком. Вот только кого этот серый кардинал выберет в качестве новой пешки?

Утром, когда я спустился позавтракать, казалось, что голова набита соломой. Лёня сослался на занятость и куда-то умчался, даже не притронувшись к пище, а я сидел за столом и делал вид, что слушаю рассказ тёти Тони о хлопотах, которые свалились на неё в Берендеевке, а сам плавал в своих мыслях.

Что связывало меня с этой семьёй? Они ведь мне не родные, и я могу со спокойной душой строить жизнь, не оглядываясь ни на кого. Но что такое семья? Это поддержка близких, это родной дом, куда возвращаешься после побед и неудач, это общая радость и печаль. Семья — нечто большее, чем родная кровь и схожий набор генетического кода. Это команда, это общие цели, это причина, которая заставляет сердце сжиматься от радости и печали. Да, бывает, что незнакомые люди помогают больше, чем родные, которые даже не проявляют интереса к судьбе члена семьи, но Павловы были не такими.

В той, прошлой жизни, у меня не было семьи. Я был совершенно одинок и пытался скрашивать своё одиночество обществом кота и друга — такого же ненужного никому старого ворчуна.

Мне казалось, что Вселенная, или по чьей милости я попал в тело Николая Павлова, дала мне шанс прожить жизнь иначе. Почувствовать что такое семья. Да, мне достался взбалмошный братец и убитая горем мать, к которым я не чувствовал той неразрывной привязанности, какую должен был чувствовать брат и сын. Но они были моей новой семьёй. И даже тётя Тоня, болтая с полным ртом и заламывая руки при каждом восхищении, вызывала у меня улыбку. Я не просто так попал в это тело и начал новую жизнь. Видимо, Вселенная решила, что Николаю Павлову ещё рано отправляться на покой, и его жизненный путь должен продолжиться.

— Николаша, ты совсем ничего не ешь. Что-то случилось? — заволновалась мать.

Я словно очнулся от полуденной дрёмы и перевёл взгляд на свою тарелку, где покоилась нетронутой рисовая каша с тыквой, в центре которой томился почти растаявший кусочек сливочного масла.

— Прошу прощения, немного задумался, — ответил я, взял ложку и зачерпнул немного каши с края тарелки, где она была не такой горячей.

— И о чём же? — поинтересовалась тётка.

— О том, что теперь у нас всё будет хорошо. Чёрная полоса для семьи Павловых осталась позади, теперь всё изменится.

Разве могу я их оставить? Отойти в сторону и позволить жестокому миру растоптать и развеять даже воспоминания о том, что существовали такие люди, как Павловы? Нет, я порву любого, кто станет у нас на пути. Потому что мы не выживем в этом мире поодиночке. Потому что мы нужны друг другу. Наконец, потому что иначе нельзя.

— Николаша, можешь меня провести на поезд? — попросила тётя Тоня. — Я и так у вас засиделась, а ведь дома нужно хозяйством заниматься.

— Да что вы, оставайтесь! Можете совсем к нам перебираться. Матери спокойнее, когда вы рядом, да и нам всем не так скучно. Дом большой, для вас точно найдётся свободная комната.

— А кто за огородом следить будет? Там, поди, посохло всё! Кстати, приезжайте вы ко мне на выходных. Ты с Лёней поможешь урожай собрать, а Галя заодно развеется немного. Знаешь, на природе голова быстро очищается от всяких тяжёлых мыслей.

— А что, это хорошая идея, — подхватил я.

— Ладно, пора выходить, а то опоздаем. Поезд ждать не будет.

Добираться до вокзала пришлось на автобусе, потому как станция находилась за чертой города. Путь занял у нас полчаса времени, но ведь ещё нужно было достояться в кассу за билетом.

Пока тётя Тоня стояла в очереди, я оглядывался по сторонам. Глаза разбегались от большого количества людей: обливающиеся потом важные люди в костюмах, девчонки в коротких шортиках и маечках, семьи с шумными детьми… И все они куда-то спешат! Некоторые пассажиры тащили большие чемоданы на колёсиках — эти явно собрались в дальний путь. Были и те, кто тащил полные сумки, из которых торчали коробки с приобретёнными в Дубровске товарами — явно жители окрестных деревень, которые приезжали в город, чтобы скупиться.

На какое-то мгновение мне показалось, что я увидел в толпе знакомое лицо. Хотя, не показалось! Вон тот тип в дорожной одежде с большим туго набитым рюкзаком был в точности похож на Алексея Юрьевича Турова. Вот только что ему здесь делать? Настоящий Туров наверняка сейчас не отходит от Митрофанова, да и одевается совершенно не так, но и в совпадения я не верю.

Мужчина беспокойно озирался по сторонам, но меня не заметил. Он направился к кассам междугороднего сообщения, где людей было поменьше.