С чистого листа

— Так-то ты прав, но у меня есть один секрет, и я тебе его раскрою, если пообещаешь держать язык за зубами и не особо светиться со ставками.

Анненков потянул меня за рукав в сторону, остановился у балкона и кивнул в сторону ВИП-ложи, где собрались самые богатые люди нашего города. Среди дюжины незнакомых лиц я увидел и тех, кого знал: Митрофанов, Ягудин и Арбузов. Последний стоял на одной ноге, а при ходьбе опирался на костыль. Ему бы отлежаться дома недельку, пока сухожилия как следует срастутся, но мужчина совершенно не беспокоился о собственном здоровье.

Мне отлично известен этот тип пациентов. Они начисто игнорируют советы врачей, а затем жалуются, что их плохо лечат, или что лекарства не помогают.

— Ты ведь знаешь, что я наблюдаю за успешными людьми и беру с них пример? — начал посвящать меня в свои секреты Ярик.

— Не только берёшь пример, но и подражаешь. Иногда это доходит до смешного.

— Вообще-то нет! — надулся Анненков, но тут же выбросил мои слова из головы и продолжил: — Посмотри на Ягудина. Видишь, как он себя ведёт? Он абсолютно спокоен и знает что делает. Когда Ягудин так спокоен, он всегда побеждает. Его лошадь будет участвовать в гонке, поэтому он наверняка поставит на свою победу, иначе это было бы странно. Значит, нужно ставить на лошадь Олега Артемьевича.

— А разве можно ставить на самих себя?

— Разумеется! Почему нет? Ты же не на своё поражение ставишь, — ответил мне Анненков. — Тогда у конторы появились бы вопросы.

— А вот Арбузов суетится, — заметил я, наблюдая как банкир нервничает, постоянно вытирает платком пот со лба и оглядывается по сторонам. Можно было бы списать его поведение на боль в ноге, но я отчётливо видел, что у мужчины совсем иные причины для беспокойства. Причём, я почти уверен, что его ногу хорошенько обезболили.

— На Арбузова даже не смотри, он слишком импульсивный игрок, и его ставки часто прогорают, — ответил Ярик. — Прежде чем начать делать ставки, я следил за многими богачами и делал выводы. Ягудин один из самых прозорливых игроков, он так тонко чувствует ситуацию!

А по-моему эти господа просто занимаются отмыванием денег посредством букмекерской конторы.

— Яр, а кому принадлежит контора, принимающая ставки? Тому же человеку, который держит ипподром?

— Нет, хозяин конторы — бывший банкир по фамилии Емельянов. Вон тот высокий худощавый тип в чёрном фраке, стоящий за спиной Арбузова, видишь?

Тогда всё сходится. Они заранее знают чья лошадь придёт к финишу первой и договариваются между собой. А все эти ставки — просто способ, чтобы произвести между собой взаиморасчёты за услуги, которые никак нельзя показать официально. Иными словами, эти люди проворачивают тёмные делишки у всех под носом. Анненков просто случайно заметил эту систему и взял на вооружение, хоть и не понял её сути.

— В общем, нужно ставить на победу Слейпнира. Вот увидишь, он победит! Я делаю небольшие ставки, по десять тысяч за раз, но ты сам решай.

Десять тысяч? Нет, для меня слишком рискованная ставка при моей-то зарплате стажёра в тридцать восемь тысяч. А вот если разбить на две части, или даже три, тем самым повышая шансы на успех, план вполне заслуживает риска.

Комментатор принялся объявлять лошадей, которые участвуют в заездах:

— Участники заезда должны преодолеть дистанцию в два километра. Это два круга по ипподрому. Шесть участников уже готовятся к старту. Давайте познакомимся с ними поближе: это Буран, дважды побеждавший в заездах. Быстроногий Шип, которому ещё ни разу не удавалось прийти первым, быть может, удача улыбнётся ему именно сегодня? Потрясающий и неудержимый Слейпнир, побеждавший в заездах рекордные двенадцать раз, изящная Фурия, неподражаемая Молния и самый возрастной участник забега — Горацио!

Как я понял, Горацио был скакуном Арбузова, поэтому я был практически уверен, что он не придёт первым. Слейпнир, которого так нахваливали — скакун Ягудина. Удивительно, что на него так мало крупных ставок, ведь он — явный фаворит.

— Английская чистокровная! — прошептал мне на ухо Анненков, заметив, что я наблюдаю за этим скакуном. — Не волнуйся, он не подведёт. Ягудин купил его пару лет назад ещё молодым жеребёнком за два миллиона рублей! С тех пор он несколько раз побеждал в забегах и считается одним из самых титулованных скакунов в Дубровске. Больше побед только у Горацио, но в последнее время он заметно сдал.

Не удивительно, если его хозяин намеренно сливает гонки. Вполне вероятно что уверенность животного и гордость пострадали от его махинаций с деньгами. В этот раз Горацио явно не пополнит свой список побед, потому как у его хозяина совершенно другие планы. Даже немного жаль бедное животное.

Подойдя ближе к кассе, я понял почему на Слейпнира ставили немногие: коэффициент на его победу был всего одна целая и пять десятых. То есть, рискуя десятью тысячами, в случае успеха Анненков получит всего пять тысяч сверху. Без должной уверенности слишком неоправданный риск. Хотя, если послушать Ярика, Ягудин стабильно побеждает в одной гонке из четырёх, и сейчас, судя по выражению лица мужчины, был именно такой случай.

Минимальная сумма ставки составляла тысячу рублей, и многие делали именно такие ставки, надеясь на удачу. Разумеется, знать играла по-крупному. Здесь были ставки и в десять тысяч, и в пятьдесят. Самой крупной ставкой стала сумма в сто тысяч на Слейпнира. Её сделал владелец ювелирного салона.

Я решил сделать ставку в три тысячи на победу Слейпнира и заинтересовался другой опцией, которая называется «Кто выше?». Нужно назвать пару лошадей и сделать ставку на ту, что придёт первее. Разумеется, Слейпнир был выше конкуренции, но я был готов поспорить, что Горацио не попадёт в тройку лидеров, а значит, у меня есть хороший шанс. Например, познавший вкус победы Буран явно должен обойти Горацио, да и коэффициент хороший — три и два. А третью ставку я сделал на призовое место Шипа. Да, возможно, это безумие, но меня насторожили слова комментатора и поведение одного из собеседников Ягудина, который поставил пятьдесят тысяч на эту опцию и обменялся довольными взглядами с Олегом Артемьевичем. Посмотрим, насколько я был прав.

— Ты безумец! — прокомментировал мои решения Анненков. — Шип наверняка не войдёт в тройку, а Горацио победит на опыте.

— Посмотрим! — отмахнулся я, желая поскорее занять место на трибуне и проверить верность своих наблюдений.

Уже на месте я едва не столкнулся с Шеншиным. Юрий Александрович не участвовал в тотализаторе и держался особняком от общей компании. Было видно, что мужчина пришёл посмотреть на забег и не интересуется закулисными играми знати.

— Господин Павлов! Вчера в суматохе совершенно позабыл выразить мои глубочайшие соболезнования, — произнёс Шеншин, отвесив небольшой поклон. — Имел честь знать вашего отца и частенько пересекался с ним по работе. Замечательный был человек. Жаль, что болезнь так рано забрала его у нас.

— Благодарю, Юрий Александрович. Вы хорошо знали отца?

— Мы с ним учились в академии в одно время, только я был на два года младше. Когда я пришёл на стажировку, ваш отец уже работал целителем в городской больнице. Конечно, тогда она была гораздо больше, не то, что сейчас.

— А вы не знаете кому бы могла принадлежать эта вещь? — я снял перстень и протянул его Шеншину.

— Увы, не имею ни малейшей догадки. Герб этого дома мне не знаком. Если захотите продать, не продешевите. Камень, инкрустированный в этот перстень — настоящий изумруд. А лучше оставьте себе, ведь изумруд — камень целителей. Он помогает нам восстанавливать силы и сохранять концентрацию.