С мечтой не прощаются
Шрифт:
– Вас только трое?
– Нет. По орбите вокруг Атмис кружит основной корабль, который из-за его огромной массы нежелательно сажать на планету. Там ещё двадцать пять человек. Пилоты и учёные. Нас интересует ваша планета, её природа и жизнь вашего общества. История, технический уровень, культура, социальное устройство.
– Зачем вам это всё? Не хотите ли вы завоевать наш мир? А нас превратить в рабов?
– Я понимаю тебя, о правитель. Ты беспокоишься за свой народ. Но мы – исследователи. Изучаем звёзды и планеты. Нам самое главное – узнать, чем сходны и чем различны народы разных обитаемых миров.
Танхут опёрся ладонями об стол, словно собираясь вскочить, но только приподнялся. Уставился на пришельцев сверкающими выкаченными глазами. Подданные под таким взглядом, несомненно, трепещут… Жути добавляли густые остроконечные брови, торчащие в стороны, как грозные стрелы. И ревущий голос:
– Не надейтесь, что я вас не понимаю! Когда вы всё изучите, за вами придут воины.
Инна вскинула руки крест-накрест.
– О, никаких воинов, правитель! У нас была бурная история. Мы достаточно навоевались у себя на Земле! В войнах нет ничего хорошего.
– А новые территории? Пространство для жизни?
– Пространство для жизни нужно и вам. Чем вы хуже нас?
Иолантиец взялся за бороду:
– Слова против слов! Чем докажете, что не имеете дурных намерений?
– У нас нет доказательств, о правитель. Мы о них не заботились. Может, в дальнейшем, когда мы лучше узнаем друг друга… А сейчас – хотя бы то, что у нас с собой нет оружия. Мы в твоей воле.
Взгляд Танхута переходил с одного гостя на другого.
– Как я вам поверю? У жителей других планет иная душа?
– Предполагаю, что душа в общем схожая. Один наш мудрец сказал: миром правят любовь и голод. А в вашем мире разве не так?
Правитель подумал.
– Пожалуй, и у нас в начале всего именно это…
– Мы в нашей стране не сразу пришли к нынешнему состоянию души. Сначала пришлось победить голод… и выработать разумный уровень личных потребностей.
– В вашей стране? На вашей планете разные страны?
– К сожалению, да.
– Значит, в этом мы вас опередили.
– Да, правитель. На каждой планете история идёт по-своему. Но в нашей стране нет разделения на богатых и бедных. Все относительно богаты, насколько позволяет богатство страны.
– Как такое может быть?
– Пищу и всё остальное народ получает не через деньги, а по потребности. Деньги используются только в отношениях с другими странами.
– Но тогда из магазинов должны исчезнуть все товары! Задаром их расхватают мгновенно!
– Нет, этого не произошло. К тому моменту наш народ уже был воспитан в духе нестяжания. Люди брали не больше, чем нужно.
– Отмена денег… Это разве понравилось вашим накопистам?
– Накописты… – затруднилась Инна.
– Концентраторы средств и материальных благ.
– А, поняла! По-нашему – «биз-нес-мены». Их у нас нет. Обществу они не нужны. Государству – тоже. И друг другу – не очень. Они были нужны только сами себе.
– И вы от них избавились?
– Да. Волей правителя при поддержке народа. Сами-то они не исчезнут. Сопротивлялись. Кроме самых умных.
– В таком случае, – нахмурился Танхут, – наше общественное устройство вам покажется
нехорошо.– Мы здесь всего лишь гости. Вы – хозяева.
– А не пытаетесь ли вы там, у себя, справедливости ради, изменить положение в других странах?
– Каким путём? Насильственно? Но мы осуждаем войну. Те страны время от времени воюют между собой. Одни богачи хотят отнять что-то у других. А мы можем воздействовать только примером.
– А если ваш пример не понравится правителям и богачам других стран? И они захотят силой произвести у вас перемены?
– О, мы не любим воевать, но умеем. У нас тренированная и очень хорошо вооружённая армия.
– У нас нет армии. Планета едина, воевать некому и не с кем.
– А ваши и без армии неплохо воюют, – улыбнулась Инна. – Атакуют только так… – И рассказала о высадке Рустама и Васи. Упомянула о красной курточке.
– Ты видел, о правитель, я тебе показывала снимок. Ты сказал «анфэ».
– Да, мы воспитаны в нелюбви к анфэ. Всё должно быть скромно и пристойно. Ваши люди нарядились слишком вызывающе.
– Так я и подумала… А у нас нет понятия «анфэ». Есть морально-нравственные запреты, но яркие цвета и звуки не отвергаются.
– У вас другой мир. Другая история… Хорошо, что вы одеты скромно. И хорошо, что вы приземлились в столице. В другом городе вас бы привезли к градоначальнику, а они в каждом городе разные. Все они, конечно, мои подданные, но планета большая, за всеми не уследить…
– Мы просим твоего содействия, о правитель Танхут, – поклонилась Инна, – в организации наших исследований. Мы должны встречаться и беседовать с разными вашими людьми.
– Вас свяжут с моей канцелярией. Я дам распоряжения.
Глава третья
Сочинитель
На тихой и тенистой улице Мошенников жил немолодой сочинитель историй.
Жены у него не было – умертвилась. Старший сын навещал изредка, средний – часто. А младшего сочинитель не видел уже года четыре.
Старший сын, Вовш, был учёным-физиком. Его большая голова – лысая, остроконечная, перепоясанная очковой лентой, с торчащими поодиночке жёсткими щетинами – то и дело порождала диковатые идеи. Кое-что отец даже использовал в сочинениях. Он не так уж много понимал в физике. Но большинство идей сына казалось ему завиральными. Конечно, всякая гениальная идея в физике должна быть достаточно безумна. Но идеи Вовша были безумны не по-доброму.
Умная голова… – вздыхал отец. – Но дураку досталась.
А младшему, самому любимому, не досталось и умной головы. В ранней юности Афлюн поступил было на журналистику, но бросил учёбу на последнем курсе. Переметнулся в шоу-бизнес. У него был не то чтобы красивый, но громкий и резкий голос, хорошая дикция и идеальное чувство ритма. Он стал выступать на концертных площадках, в ресторанах, просто на перекрёстках. Собирались толпы… Он стал хорошо одеваться, щеголять серебряными и платиновыми кольцами, часто менять подруг. Одну сочинитель видел в окно: бесштанная, с длинными крашеными ногами… Сын поселился в роскошных апартаментах. За последние четыре года ни разу не навестил отца и не пригласил к себе. Телефонных звонков не любил. Подняв трубку и отозвавшись, через минуту начинал прощаться.