S-T-I-K-S: Эксельсиор

— Нужно возвращаться в спортивный комплекс, на наш лагерь совершили нападение.

— Откуда ты знаешь?.. — сдвинув брови, потребовал объяснений бывший наемник, но догадался, в чем дело, раньше, чем Ферзь успел открыть рот, и озвучил свое предположение: — Малк участвовал в этом?

— Да, — подтвердил водитель. — Я «прочитал» чужака. Он отделился от линчевателей.

Автомобиль покинул темное просторное помещение и начал лавировать на дороге, избегая столкновения с мутантами и убегающими от них копиями людей.

— Спасибо, — внимательно посмотрев на чуткого Ферзя, промолвил Танцор.

— За что ты меня благодаришь? — кареглазый рейдер малость прифигел.

— За то, что не пустил меня за руль: я слишком зол, чтобы вести машину, и за то, что своей ложью позволил нам с Малком разойтись мирно, при другом раскладе я бы решил превратить чужака в фарш, и мы потеряли бы время, даже незначительная проволочка может стать летальной для Гамбита и остальных бойцов, — ответил бывший наемник.

Сергей невольно вздрогнул и с трудом поборол желание обхватить себя руками за плечи и зажмуриться, так как аура взбешенного Танцора напоминала измазанных ртутью змей, облепивших тело бывшего наемника. «Да с чего я взял, что смогу его спасти?..» — оформилась в голове Лукьянова тревожащая все его существо мысль. Отображаемая живой эфемерной тьмой натура Танцора ужасала Сергея больше, чем мелькающие за окном иномарки поедающие останки приконченных свежаков безобразные матерые твари.

Пат: Ревность

Сейчас.

Ферзь закатил глаза и снова попытался «отрезать» себя от потока чужих ощущений — не вышло, поэтому кареглазый рейдер прямо спросил у испытывающего лютый страх Сергея:

— Чего ты так дергаешься?

— Я вижу ваши ауры, — ответил вжавшийся в спинку заднего сиденья Лукьянов.

— Поздравляю! У тебя проявился дар Улья, — усмехнулся Ферзь, но потом смутился и уточнил: — Наши ауры? Действие твоей способности и на Танцора распространяется?

— Да, — пробормотал Сергей.

Рейдеры переглянулись.

— Почему твой дар не блокирует постороннее вмешательство? — обратился к Танцору водитель.

Тот лишь вальяжно пожал плечами и выдал безжизненно ровным голосом:

— Откуда мне знать? — бывший наемник перестал обращать внимание на Ферзя и, повернувшись к Лукьянову лицом, поинтересовался у свежака: — И какая у меня «окантовка»?

Прокашлявшись, Сергей признался:

— Без понятия, что это, но мне хочется из машины резко выйти или внезапно ослепнуть.

— А-а? — Танцор вопросительно приподнял бровь.

Кареглазого рейдера «прорвало»: он звонко рассмеялся. Когда Ферзя попустило, он на выдохе произнес:

— Вот почему меня такой расклад совсем не удивляет?

«Может, мне опять выгнать водителя из тачки и занять его место?..» — бывший наемник недобро покосился на рейдера.

Лукьянов обхватил себя руками и на мгновение зажмурился, Ферзь тоже помрачнел, так как осознал, что свежак на грани нервного срыва. Водитель ненадолго задумался, а затем посоветовал Сергею:

— Постарайся грубо воздействовать даром на Танцора.

Без лишних вопросов Лукьянов прошептал:

— Я попробую.

Свежак сосредоточился на поглощенном тьмой бойце. Сергей вытянул вперед ладони и вцепился пальцами в колышущуюся эфемерную узловатую материю. Лукьянов представил, как разрывает черные «жгуты» и, как яичную скорлупу, счищает слой «ртути» с Танцора, освобождая его от «налета» жестокости.

Кожа бывшего наемника покрылась мурашками, бойцу показалось, что его обдало напоминающей прохладный порыв ветра энергией. Вскоре все исчезло: сработала блокировка.

Игра света и тени прекратилась; Сергей нервно хохотнул и сообщил:

— Я больше не вижу ваши ауры.

— Тебя «закоротило», — лениво объяснил Танцор.

Лукьянов испытал облегчение и принялся деловито разбирать и чистить оружие, тихо насвистывая незамысловатую мелодию.

«Одной проблемой меньше, но это не умаляет моего пагубного влияния на окружающих. Я одним своим существованием причиняю боль близким мне людям», — выдвинул аксиому бывший наемник, прикрывая веки. В черепной коробке Танцора зазвучал гомон до боли знакомых голосов: «Береги себя и не беспокойся обо мне, Костя…», «Если я стану чудовищем, прикончи меня…», «Привязанность к тебе делает меня слабой…» Что-то подсказывало бывшему наемнику, что число исполнителей будоражащих его сознание мотивов и авторов метких фраз, давящих на психику и призывающих Танцора к самобичеванию, еще увеличится вдвое.

***

Сейчас.

Беспокойный сон, в который погрузился боец, больше напоминал лишающую сил агонию. Задремавший на пассажирском сиденье Экс распахнул глаза и дернулся. Позвоночник хигтера выгнуло дугой, пальцы бойца конвульсивно сжались в кулаки. Экс, брызжа слюной, взвыл от боли.

Звучание надломленного и хриплого голоса хигтера заставило находящуюся за рулем внедорожника Тану поежиться. Нимфа отвлеклась от дороги — машина вильнула и чуть не съехала на обочину. Из-за возникшей к попутчику дурацкой симпатии девушка отмахнулась от здравой мысли бросить Экса подыхать и свалить. «Черт! Что-то я совсем расклеилась и стала сентиментальной!..» — блондинка от досады хлопнула ладонью по рулевому колесу.

Хигтер подтянул колени к груди и обхватил их руками. По коже предплечья бойца прошла рябь. Цвет тканей изменился: он стал серым; кожа уплотнилась; на ней, подобно россыпи веснушек, появились армированные чешуйки, а после изуродованная конечность начала исчезать: Экс все еще ее чувствовал, но больше не видел.

— Какого хрена?.. — пробормотал боец.

— Что случилось? — Тана, повернув голову, снова взглянула на хигтера: он в недоумении пялился на свое правое предплечье.

— Ты ничего странного не заметила? — с сомнением спросил Экс.

— Например? — не поняла блондинка.

— Забей. Мне показалось, — сказал боец, приблизив к побледневшему лицу совершенно нормальную руку, а потом хигтера поглотила тьма, спасающая от смятения и разрастающейся, как костер, в который подкинули хворост и дрова, агонии.

— Экс? Экс?! — тщетно звала Тана обмякшего и привалившегося к двери бойца: он не приходил в сознание.

***

Тана остановила монструозный внедорожник муров и выбралась из салона. Девушка помахала следившим через монокуляры за нарисовавшимися рядом со стабом гостями охранникам, разместившимся на наблюдательной вышке. Бойцы Полоза признали супругу главы стаба и отдали по рации приказ открыть ворота. Когда внушительные створки распахнулись, Тана с облегчением выдохнула и вернулась в машину, чтобы сократить отделяющую странников от крепости дистанцию.

Внедорожник, поднимая пыль, ворвался во двор стаба. Блондинка заглушила двигатель автомобиля и выскочила на улицу.

— В машине рейдер. Ему нужна помощь! — «защебетала» девушка, обращаясь к окружившим позаимствованный у муров внедорожник угрюмым охранникам.

— Ранен? — уточнил у Таны один из подчиненных Полоза.

— Нет. Я понять не могу, что с ним… — заторможенно ответила та.

— Тана! — закричал взволнованный супруг.

Блондинка обернулась. Подоспевший к воротам стаба Полоз заключил хрупкую жену в объятия и признался: