Сад искусителя

Мужчина, не переставая улыбаться, сделал к ней пару шагов, чтобы со всем покончить, но вдруг, нахмурившись, остановился. Одновременно с этим на плечи Евы легла рука Адама.

— Я бы на твоем месте не спешил что-либо предпринимать, Люцифер.

— Щенок, — оскалился в недоброй усмешке златовласый. — Ты забыл, чью силу используешь, и кто научил ею пользоваться?

— Ты не поверишь, но забыл. Смерть, перерождения, снова смерть — как-то не способствует твердой памяти.

— Но меня ты узнал.

Адам презрительно фыркнул. Люцифер, сощурившись, улыбнулся. Рука, обнимающая за плечи, сжалась сильнее, и Еву выключило.

Она пришла в себя на переднем сиденье авто, движущегося обратно в дом Змея. По крайней мере, дорога вроде бы была той самой.

— Что произошло?

— Ничего, — Адам непринужденно пожал плечами. — Просто поговорили.

Такой спокойный, как будто, правда, ничего не случилось. Они всего лишь смотались к Стефани за шмотками, а Ева сама уснула по пути обратно. Только… Люцифер… Его так просто из памяти не вычеркнуть. Этот тоже, как библейский, в ад собирался утащить? Нет, местный больше походил на мага вроде Змея или того же Адама, так что, скорее всего, просто убил бы. Или чего он там имел в виду, обзывая куклой с дырками в душе?

— Он собирался меня убить, — пробормотала она.

— Собирался, — подтвердил мальчишка.

— Почему не убил?

— Нашел цель интереснее.

Чуть не спросила: «Тебя?» Вовремя осеклась, сообразив, что раз Адам здесь, то и убивать его златовласый не планировал. Вопрос, конечно, почему? Но не такой важный, как тот, кто же именно станет целью поинтереснее. Змей? Нет, так-то оно логично: напади на слабого, чтобы выманить сильного. Кто же тогда победит, если Змей примет вызов? Или вызова не будет, потому что?..

— Он сказал, что учил тебя всему.

Адам нахмурился:

— Всему меня научил Змей, а этот просто играл в дрессировщика.

Ответ ничего не объяснил, лишь тянул следом новые уточнения. Только пылающий лед во взгляде, обращенном на дорогу, как-то не располагал к расспросам. Словно осознав, что пугает, мальчишка зажмурился и тряхнул головой. Его рука нашла ее ладонь и легонько сжала.

— Прости… Я, как идиот, оставил тебя одну. Сюрприз хотел сделать, — он вздохнул и, открыв глаза, обернулся к Еве. — Я, правда, не пытался использовать тебя как приманку — совсем не ожидал этого козла здесь встретить!.. А ведь после той поездки все записи с камер видеонаблюдения отсмотрел, каждого мужика проверил, с которым ты, так или иначе, в толкучке у лифта пересеклась, и обрадовался, когда ничего не нашел… Стоило шире круг поиска тогда задать!..

Провидение молчало — Адам говорил правду, не пытаясь оправдаться, как тогда в библиотеке.

— Это я дура, — призналась она. — Надо было сразу правду рассказать. Побоялась, что ты с ним не справишься…

Он долго молчал, не выпуская ее руки, потом пожал плечами, расписываясь в собственном непонимании насчет шансов подобной стычки.

— В прошлый раз… не вышло… Не в том смысле, что слабее, нет. Сильнее. Просто… Я не смог. Наверное, и не хотел, раз не смог. Зато Люцифер очень даже!..

Оставшийся путь до особняка они провели в молчании, но не разжимая ладоней. Только когда автопилот припарковался, Адам убрал свою и первым выбрался наружу. Ева несколько минут сидела, пришибленная к месту недавними откровениями, потом все-таки вылезла и на негнущихся ногах пошла к лифту.

— Подожди меня, — нагнал оклик, когда механизм загудел, открывая двери.

Ева обернулась и увидела бегущего к ней мальчишку с подарочным бумажным пакетом в руках.

— Вот, — протянул он и попытался улыбнуться.

Она шагнула ближе и крепко его обняла. Нет, не в благодарность за заботу или непрошенный подарок. И даже не из жалости. Просто вид у него был такой, что его следовало обнять, почувствовав, как на спине смыкается ставшее привычным кольцо чужих рук.

*Песня «Ангелы или Демоны» Александра Туркевича, написанная к его роману «В тени».

** E=mc2 — формула, выражающая эквивалентность массы и энергии.

Глава 14 Тогда. Слово за слово

По выходу из портала назвавшийся Змеем, игнорируя тропинки и ограды, пошел по одному ему известному маршруту. И сколько бы его ни окликали, не останавливался, пока не дошел до покоящегося в магическом коконе места, где были обнаружены тела Адама и Евы. После того как кокон выпили в одно касание, Михаэль порадовался, что не стал препятствовать бывшему пленнику Матери. Поначалу ждал подобного от Люцифера, но брат с некоторым разочарованием смотрел вслед нанятому им мужчине, не торопясь того догонять, а потом обрадовался, стоило Змею проявить силу. Чему радовался — непонятно, думал, наверное, как заполучит эту мощь в свое распоряжение, раз уж с Адамом не вышло. Ладно, пусть. Сам Михаэль будет решать проблемы по мере их поступления, выпитый кокон пока таковым не являлся.

Змей, припав на одно колено, положил ладонь ровно на то место, где лежало надкушенное с двух сторон яблоко. Прикрыл глаза. Так и сидел, не произнеся ни единого слова, словно по ту сторону была не бездна смерти, в которую Михаэль чуть не ухнул, а обычное пространство, банальное в своей обыденности. У этого даже испарина на лбу не выступила, не говоря про вихри магических эманаций вокруг тела или черноты, проступившей на коже руки от соприкосновения с неведомым. Нет. Ничего. Словно там только земля и трава в ней выросшая. Аж захотелось подойти проверить. Но стоило сделать шаг, как Змей поднялся и обернулся к ним с Люцифером.

— Нашел? — спросил брат и разочарованно фыркнул, когда бывший пленник покачал головой.

— Не нашел, — голосом повторил Змей. — След взял. Мальчика.

— А девчонка?

И снова покачивание головой, в этот раз больше задумчивое, чем отрицающее.

— Девочку так просто не вытащить… Там слово за слово зацепилось.

Чего? Какое еще слово? За что оно там зацепилось? Михаэль обернулся к брату, но тот выглядел таким же удивленным. Жаль, объяснять ничего не торопились — торопились требовать.

— Я заберу тела, — объявил Змей и пошел обратно к порталу.

И им двоим ничего не оставалось, кроме как пойти следом. Так они сохраняли причастность к происходящему, иллюзию контроля, ведь магический кокон был не сам по себе — его поддерживали гвардейцы. Да и в целом Эдемский сад до сих пор кишел ими, будто убийца Адама и Евы вернется на место преступления, как самый обычный преступник.

Зачем бывший пленник спешил вернуться в тюрьму понятнее не стало, даже когда они его настигли по ту сторону сияющей арки. Мужчина стоял посреди зала и беззвучно шевелил губами, но всякий раз что-нибудь непременно отзывалось на его зов. Зарастали трещины, не оставляя после себя даже шва. Камни поднимались вверх, восстанавливая собой разрушенный купол. Листья меняли свой цвет по градиенту из охряного в темно-зеленый, возвращались в крону, крепились к веткам. Разбросанные по углам ржавые останки роботов оживали, собирались в андроидов, спешили в центр, где, припав на одно колено, благоговейно шептали: