Самая младшая из принцесс

Меня поразило его признание. В серых глазах, устремленных на меня, не было лжи. Он говорил искренне.

— Слушайте свое сердце, Элизабет, и мое. Их биение скажет вам больше, чем сотни признаний.

Произнес и замолчал.

Несколько минут мы просто стояли, глядя друг на друга. В моей голове вертелось только одно: только что лорд Финч сделал мне предложение. И пусть он не сказал мне прямо, что любит, но я видела это чувство в его взгляде, оно билось под моей ладонью ударами его сердца.

— Так что вы мне ответите? — спросил наконец сэр Генри, прервав затянувшееся молчание.

— Если это возможно, я бы хотела подумать, — сказала дрогнувшим голосом.

— Подумать? — он был немного озадачен. Видимо, ожидал совсем иного ответа.

— Да. Я должна немного подумать и осмыслить то, что вы мне сейчас сказали. Я должна понять, действительно ли хочу сейчас замуж!

Надо отдать должное сэру Генри — руки моей он не отпустил.

— Хорошо, — сказал он тихо, — я буду ждать вашего решения и приму его, каким бы оно ни было.

— Спасибо! — я выдохнула с облегчением.

Зная характер опекуна, можно было ожидать попытки давления, но он сделал правильный выбор, решив предоставить мне время для размышлений. Да и какая приличная девушка вот так сразу дает ответ, не помучив своего избранника?

Я осторожно потянула руку назад, и Финч тотчас отпустил мой ладонь.

— Пойду к себе! — сказала тихо, но уверенно. — Там думается намного легче, — и улыбнулась немного глуповатой улыбкой, свойственной всем девушкам после подобного полученного признания. Стараясь при этом скрыть, как сходит с ума в груди мое взволнованное сердце.

— Я буду ждать! — повторил опекун и сделал шаг назад, позволяя мне повернуться к двери и, открыв ее, выйти из библиотеки...

Я была рада, когда на пути к комнате мне не встретился никто из обитателей замка. В спальне ждал разожженный камин, но присутствия в пламени опекуна я не заметила и спокойно пошла переодеваться, надев простое платье на смену зеленому великолепию. Я не стала даже звать Марию в помощь, понимая, что после такого разговора и такого поцелуя мне стоит побыть одной. И хотя времени на то, чтобы сменить туалет у меня ушло намного больше, чем с помощью горничной, я не жалела об этом и не сильно торопилась, распуская завязки на спине. А когда наконец сменила платье на теплое, домашнее, села к камину и задумалась. А подумать было о чем.

Я думала о гибели моих родных и о предложении, сделанном мне сэром Генри.

Оба вопроса вызывали у меня большие сомнения. Нет, в своих чувствах к опекуну я не сомневалась и хотела бы не сомневаться в его ответном молчаливом признании. В одном он был прав — сердце обмануть не может. А я слышала биение его сердца, видела проникновенный взгляд, говорящий о многом. Я чувствовала, что любима, хотя, конечно же, хотела банального признания на словах. Все-таки, я прежде всего женщина, и недаром о нас говорят, будто бы мы любим ушами.

Что поделать, если душа требует пылкого признания на словах?

Мои мысли вернулись к гибели семьи. Своим поцелуем Финчу удалось отвлечь меня от его фразы, в которой я уловила намек на короля Августа. Не зря же он отстранил сэра Генри от ведения этого дела, а значит, мог быть в нем замешан. Да и кому еще было бы выгодно избавиться от короля Чарльза и моего брата, его прямого наследника? Мать и сестры пострадали, видимо, неслучайно. Убийцы, или убийца, могли решить, что Кэролайн Каррингтон никогда не оставит дело гибели своего супруга, отца своих детей. Она мешала. И от нее избавились так на всякий случай решив перестраховаться.

Осталась я.

Если посудить по правде, то поступок опекуна, который отправил меня в пансион, ничего ужасного за собой не нес. Все девочки учились в пансионах и мою сестру должны были в конце года тоже направить на обучение. А выбрав такой закрытый, Финч, скорее всего, больше думал обо мне, намереваясь скрыть меня от глаз нового короля… Хотя тут я могла и ошибаться, ведь ненависть сэра Генри к моей матери вылилась у него в остром нежелании видеть меня в своем замке. Привязанный к Каслроку с братом чудовищем, Финч злился на наш род, видел во мне не свою невесту, а дочь женщины, которая сделала ему нечто ужасное. И тут невольно я задалась вопросом — только ли проклятье — причина его ненависти?

На этот вопрос у меня не было ответа.

За такими размышлениями романтические мысли полностью выветрились из моей головы. Тело стало забывать нежные прикосновения, губы сжались в одну ровную черту.

Что я отвечу завтра милорду, когда он спросит, подумала ли я над его предложением? Скажу, что не готова еще к браку? Или что хочу все же немного свободы? Если я выйду за него замуж, кто знает, каким мужем он станет. Я видела сэра Генри, как ласкового жениха, но помнила и как жесткого мужчину, который обдавал меня презрением своих глаз и эти два образа прочно засели в моем сознании. Что если получив желаемое, он вернется к прежнему лорду Финчу? Что если вместо любящего супруга я получу холодного и расчетливого господина Дознавателя?

«Ты ошибаешься! — говорило мне сердце. — Тот человек, что сегодня целовал тебя — он настоящий!».

А разум смеялся над чувствами.

«Не делай глупости, Элиза, — говорил он, — подожди до конца срока. Стань совершеннолетней и рискни уйти от милорда и тогда узнаешь, любит ли он тебя, или это просто игра».

Я разрывалась. Я хотела быть с этим мужчиной, но где-то в глубине души боялась быть с ним. Опасалась подвоха. И эта неопределенность разрывала меня на части.

«Надо лечь спать, — сказала себе. — Все равно сейчас ничего хорошего не надумаю», — я покинула кресло с каким-то сожалением. Легла в кровать и стала спешно расплетать волосы, вынимая шпильки и откладывая их в сторону.

Завтра Финч спросит меня о моем решении, а я пока не смогу дать ему свой ответ.

Ему придется немного подождать, поняла я. Если действительно любит, поймет и подождет, пока я не пойму, чего действительно хочу.

Глава 22

Утром за завтраком лорд Финч казался очень молчаливым. К моему удивлению, он не стал спрашивать о том, приняла ли я решение, касательно его предложения и, видимо, просто решил подождать, пока сама дам ему ответ. Я же, в свою очередь, с ответом не спешила, поскольку еще сама ничего не приняла для себя.

Завтракали молча, а после сэр Генри пригласил меня на конную прогулку.

Я отказалась. Хотя стоило проведать жеребца — подарок Артура в ту славную пору нашего знакомства, когда он еще назывался лордом Бейли.

— Вы уверены, что предпочитаете остаться дома? — на всякий случай уточнил Финч, застыв в дверях обеденного зала.

Я кивнула.

— Сегодня нет подходящего настроения для прогулки, — ответила я. — Просто побуду в библиотеке и немного почитаю!

Сэр Генри поклонился мне.