Самая старшая
Шрифт:
Аналогично обстояло дело и с остальными направлениями обучения. Задания казались мне неимоверно сложными и для меня - невыполнимыми.
И, если, раньше я спала спокойно, так как, была уверена, что справлюсь с магическим конкурсом, то, после подслушанной беседы и прочтения устава академии не спалось совсем.
При приёмнике была своя почта самообслуживания, как я бы её назвала. Письма и посылки отправляли, открыв дверцу сооружения у входа в Портальный зал, похожего на трансформаторную будку, и разместив послание на специальной площадке. Это сооружение называли почтовый портал. Там же их и получали. Я рискнула и отправила письменный запрос в академию об условиях, требованиях и сроках поступления в этом году. Бегала к почтовому порталу в ожидании ответа чуть не каждый час.
Ответ получила только через
Кое-как, с натяжкой, можно было бы попытаться пройти на творческий, поскольку можно было легко доказать мои права создания на коврики, игрушки, двуярусные кровати, матрасы с наполнителем из гречневой шелухи и хрустящий хворост, или на технический, с идеей швейной машины, но, увы, во всех этих «авторских творениях», которые можно было бы предъявить на конкурс отсутствовала магическая составляющая.
При использовании в «моих авторских работах» хоть капли магии, я бы прошла на оба эти факультета без вопросов и испытаний.
Так какой факультет выбрать? В брошюре было написано, что для прохождения магического конкурса на аграрный факультет на место испытаний абитуриентов перенесут порталами. Я справлялась с растениями на своём огородике, но смогу ли договориться с целым полем? Смогу ли рассчитать и пригнать точное количество дождевых облаков – не много и не мало для полива? Вряд ли… Нет. Мне нельзя рисковать.
Нужно готовиться поступать на творческий.
Глава 34.
Широкий, мощённый белыми каменными плитами, двор перед центральным входом в академию был слегка припорошен снегом, что было редкостью в этом тёплом климате. Живя в приёмнике, я за всю зиму ни разу снега не увидела. Почему-то мне показалось это хорошим знаком. Впрочем, я не суеверна. На самом деле, так нервничаю, что хватаюсь за любые соломинки, чтобы себя подбодрить.
Ткани, которые мне принёс Георг, в один из первых дней моего попадания к магам, неожиданно пригодились. Я использовала каждый лоскуток. И сейчас, под выданным мне чёрным плащом, я была одета в собственноручно сшитую серую шерстяную двойку: простая строгая длинная юбка и короткий стильный пиджак, до талии. Батистовая блуза, к сожалению, не была чисто белой, как мне хотелось бы, хорошо, хоть, мелкие бледно-розовые цветочки не сильно густо украшали ткань. Небольшое жабо было единственным украшением моего наряда. К нему бы брошку у горла… На руке негромко тикали часики, подаренные Фёдором. С обувью было плохо. Пришлось надеть немного великоватые, грубые и тяжёлые ботинки из невзрачного комплекта одежды и обуви, выданных в приёмнике. У меня были свои удобные и красивые балетки, но зима есть зима, даже в таком климате в них ещё холодно. Когда я шагала, некрасивые круглые носки ботинок выглядывали из-под юбки, и я чувствовала досаду. Мне, возможно преувеличенно, казалось, что они похожи на слишком большую обувь циркового клоуна. Волосы я свернула в ракушку, свою привычную причёску из первой жизни. Сейчас она делала меня старше моих неполных восемнадцати и очень подходила к строгому наряду.
Я, как мул, тащила две увесистые котомки, перекинув одну из них через плечо – за полгода на острове ухитрилась обрасти вещами, которые упаковала с собой. Забрала из приёмника всё, что сделала своими руками и всё, что мне выдали, как перемещённому одарённому. Получилось немало.
Ментор непрозрачно намекал мне, что необязательно сразу брать всё, достаточно взять пару платьев, а остальное, мол, пусть пока полежит в комнате. Я понимала, что маг явно был уверен в моём скором возвращении обратно.
Со всеми, кто жил и работал в приёмнике рассталась я не хорошо. Первые три месяца, когда я усиленно старалась подружиться со всеми и лезла со своей помощью и заботой во все дырки, резко отличались от вторых трёх месяцев, после того, как ни один из этих высших людей не протянул мне руку помощи в трудную минуту.
Если бы, к моменту попадания в карцер на три дня в монолитных браслетах, я не успела бы так сильно подружиться со многими: с поваром, со счетоводом, с гардеробщиком, лекарем и другими, наверное, смогла бы простить их равнодушие или
трусость. На их глазах мне надели на запястья тяжёлые блокираторы, держали в карцере, убивали мой дар, а они наблюдали и ничего не делали. Могли помочь, позвать ту самую проверку, о которой упоминал Георг, или, хотя бы, поддержать морально, пошептаться через оконную щель, просунуть в неё одеяло или маленький нагреватель… Да мало ли, что можно сделать, при желании!Я не простила никого из них. Так и не заговорила ни с кем до последнего. Кстати, когда повар смущённо, но уверенный в положительном результате, попросил подписать передачу прав на рецепт моего хвороста - я не сделала этого. Обойдётся.
Пожалуй, из всех магов, с которыми я общалась, только Георг не лицемерил и был искренним. Он никогда не скрывал равнодушия или презрения и антипатии ко мне, называл занозищей и говорил, как мечтает поскорее избавиться от обузы в моём лице. При этом, молодой маг умудрился научить меня полезным упражнениям по контролю над магией, подарил отличные швейные принадлежности и ткани, а, также, именно, благодаря его болтовне с Ибрагимом я узнала истинное положение дел и смогла более-менее приготовиться к сражению за своё свободное будущее. Так, что Георг – единственный, кого я не считала предателем и трусом, просто заносчивым козлом, с которым больше никогда не собираюсь иметь дел, впрочем, как и он со мной.
В день, когда ментор объявил мне об отбытии в академию для сдачи вступительных экзаменов, я собрала свои вещи, тщательно убрала комнату, приоделась и ушла в портальный зал, не прощаясь и не оглядываясь. Верёвка самодельной котомки вдавливалась в плечо, вторая котомка била по ногам и оттягивала руку, подол длинной узковатой юбки мешал свободной ходьбе, но я шла с гордо поднятой головой. Работники приёмника провожали меня в хмуром молчании. Им надоело пытаться наладить со мной отношения. Больше всего на свете, я не хотела выглядеть жалкой и одинокой перед этими людьми. Слышала, как они насмешничают над моими надеждами поступить в их самое престижное учебное заведение. Посмотрим…
Вышла из портала я прямо в таком же, как в приёмнике, портальном зале академии. Даже испугалась сначала, что, вообще, никуда не ушла, настолько незаметно всё произошло. Видимо, из-за частого использования переход между приёмником и академией был как-то специально настроен. Но, когда вышла на улицу, поняла, что нахожусь на нужной мне территории.
Остальные абитуриенты прибывали в экипажах. Шикарные выезды на несколько минут останавливались у широкого каменного моста, ведущего к воротам академии. Комфортабельное нутро салона кареты выпускало прибывшего абитуриента и пару его слуг, которые сгружали дорожные баулы, и экипаж быстро отъезжал, уступая место следующей карете.
Моё представление о том, что на острове магов преобладает мужское население рассыпалось в прах. Девушек прибывало не меньше, а гораздо больше, чем парней. А их одежды! Пышные многослойные юбки, короткие меховые манто и плащи из лебяжьего пуха, очаровательные шляпки на затейливых причёсках, изящные белые полусапожки, сверкающие драгоценности в ушах, на запястьях, на пальцах. Они же не на бал приехали? Это точно академия? Может, я не туда попала?
Неуверенно влилась в поток, плавно исчезающий в трёх широких двустворчатых дверях центрального здания. Это строение, единственное, было с огромным крыльцом, похожим на сцену с колонами вместо кулис, к которому вело с десяток ступеней по всей ширине. Здесь широкий поток прибывающих делился на три ручья: центральный - из шикарно одетых парней и девушек без вещей, и два боковых – из их слуг, нагружённых баулами.
Своим внешним видом, с двумя объёмными котомками, я походила, скорее, на слугу, чем на абитуриентку. Вероятно, поэтому на крыльце меня попытались вытолкнуть из центрального потока.
– Эй, ты! Вещи девушек нужно нести в правое крыло! – какой-то парень легонько развернул меня за котомку на плече, направляя в соответствующую сторону.
– Я - поступать! – крикнула, упираясь.
На меня оглянулись все, кто услышал мою реплику. Что интересно, презрения на лицах я не увидела. В глазах парней засветился явный интерес, а притворно приветливые или равнодушные лица девушек не смогли скрыть ревнивую зависть. Странно… Совсем не этого ожидала. Я готовилась к сражению за своё достоинство с первых мгновений пребывания здесь…