Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?
Шрифт:
Не знал?
Представьте себе только эту сцену. Сидит себе в своем бургомистровском кабинете бывший главный бухгалтер Брасовского райпотребсоюза, а ныне лютый фашистский прихвостень и ярый пособник немецко- фашистских оккупантов бургомистр столицы РГО «ЛОС» города Локоть Михаил Иванович Морозов. Сидит и думает, как бы ему побольше советских патриотов со свету сжить. Ну, всяких там «коммунистишен, политкомиссарен унд юден». Ведь пособники немецко- фашистских оккупантов — они же день и ночь только этим и занимались. Даже и по-немецки, т.е. немецкими словами, как их хозяева, думали об этом. А тут в кабинет к нему входит гражданин некий. Пусть даже и не горбоносый брунэт с оттопыренными ушами, глазами навыкате и толстыми синими губами навыворот. А наоборот,
«А как зовут тебя, любезный?» — интересуется изощренный фашистский прихвостень и наймит В.И. Морозов, на минутку отвлекаясь от своих коварных и подлых предательских мыслишек (ведь у наймитов мыслей быть не может по определению — только мыслишки, причем обязательно подлые, коварные и предательские).
«Вронский-Блюм я, Абрам Борисович», — потупя взор, ответствует претендент на не менее подлое звание лакея немецко-фашистских оккупантов, от робости чертя носком ботинка потертый ковер (в кабинетах фашистских холуев и прихвостней только потертые ковры могут быть — им других, посвежее, по рангу их прихвостничьему не положено!) на полу кабинета фашистского прихвостня.
И что делает верный лакей и презренный наймит немецко-фашистских оккупантов бургомистр Морозов? Бросает наглого кандидата в прихвостни оккупантские в «еврейскую резервацию»?
Ну конечно, разумеется, Морозов... принимает Абрам Борисыча на работу переводчиком.
Далее — сцена из бессмертного «Ревизора» Гоголя?
...Знал, отлично знал и отлично все понимал бургомистр Локотя М.И. Морозов. И тем не менее «еврея Вронского-Блюм Абрама Борисовича» на работу в собственную канцелярию русско-немецким переводчиком принял.
И то, что еврей спокойно служил в течение длительного времени в самой администрации самого бургомистра самого Локотьского района, и не кем-нибудь, а русско-немецким переводчиком, говорит о многом.
В первую очередь, как уже упомянуто выше, о том, что он регулярно встречался с представителями германской армии, СС, СД и гестапо. А также о том, что при встречах (по крайней мере, при первой встрече обязательно) его представляли этим самым отпетым гестаповцам и эсэсовцам по имени, фамилии и отчеству. Даже если не представляли по отчеству — то имени и фамилии уже «выше крыши» хватало, чтобы эти самые гестаповцы и эсэовцы поняли, «кто есть осу».
И переводил он им потом с немецкого на русский и наоборот все, что они говорили бургомистру Локотьского района М.И. Морозову, и все, что он им говорил в ответ. И ничего, терпели СС-оберштурмфюрер Генрих Леляйт и СС-гауптштурмфюрер (или гауптман полиции — здесь это неважно) Йохум «переводчика-еврея Вронского-Блюм Абрама Борисовича». Что также, кстати, наводит на определенные умозаключения относительно того, как в реальности обстояли дела с «еврейским» вопросом.
Так что истинная причина «изоляции» и последующей быстрой гибели несчастного Абрама Борисовича Вронского-Блюм кроется, скорее всего, в чем-то совершенно другом. Вспомните еще один странноватый факт: в январе 1943 г. он был «изолирован» бургомистром М.И. Морозовым, а уже в списках на 1 февраля 1943 г. «..значится выведенным из штата в связи со смертью». Следует также обратить самое тщательное внимание и на саму вышеприведенную формулировку, опять-таки, несколько странную в свете ранее упомянутых событий.
Давайте порассуждаем логически. Если АБ. Врон- ский-Блюм был «изолирован» бургомистром М.И. Морозовым и тот даже просил начальника штаба РОНА И.П. Шавыкина выделить ему другого переводчика, почему тогда этот самый АБ. Вронский-Блюм одновременно с «ьсзоляцией» не был выведен «за штаты» канцелярии бургомистра Локотьского района? И почему он был «выведен из штата» канцелярии только «в связи со смертью»?
Честно говоря, автору книги напрашивается
только одно объяснение всех этих вроде бы на первый взгляд непонятных неувязок и странностей.А именно: длительное время исправно трудившийся переводчиком с немецкого и на немецкий в районной Управе бургомистра Локотьского района Абрам Борисович Вронский-Блюм через некоторое время попал под серьезное подозрение контрразведки или полиции. Заподозрившей его в связях с партизанами.
То ли эти подозрения были обоснованные, то ли они большей частью базировались на антисемитизме кого- либо из следователей, то ли примитивный завистник- злопыхатель из числа соседей и «друзей» появился у Абрама Борисовича — сейчас этого уже, к сожалению, не установишь. Но «компромат», пресловутая «компра», был положен на стол бургомистру М.И. Морозову. И тому ничего не оставалось сделать, как отдать приказ о временной «изоляции» своего штатного работника «переводчика-еврея Вронского-Блюм Абрама Борисови- %м». И попросить вышестоящее руководство округа «выделить на эту должность другого человека».
Но, видимо, сам М.И. Морозов в подсунутые ему «документы» не верил. Потому и за штаты «изолированного» «переводчика-еврея Вронского-Блюм Абрама Борисовича» все-таки не вывел. Ожидая, что истина вскоре будет установлена и Абрам Борисович вновь займет свою должность переводчика. Но тот быстро умер в «изоляции». То ли несчастного Вронского-Блюм забили до смерти, то ли просто сердце его не выдержало такого свалившегося на ранимую душу и трепетную психику интеллигента тяжкого испытания. Но в любом случае Вронский-Блюм не был ни осужден, ни расстрелян, ни каким-либо иным образом репрессирован. Иначе формулировка вывода «из штата» была бы совершенно другой.
Он именно умер.
Приведу еще один пример весьма длительной и преуспевающей жизнедеятельности другого еврея в РГО «ЛОС» — гражданина Спектра. Известно о нем не так уж много, но для выводов определенных информации вполне достаточно. Так вот, вышеупомянутый гражданин Спектр был евреем, врачом по специальности. Проживал он, как и предыдущий персонаж локотьской действительности Вронский-Блюм Абрам Борисович, в столице РГО «ЛОС» городе Локоть (Воскобойник). Где и работал себе преспокойненько не кем иным, как врачом в Окружной Локотьской больнице. Работал долго, по крайней мере известно, что с самого начала жизни РГО в октябре 1941 г.
И так он жил и трудился до самого своего ареста. Ареста весной 1943 г., обратите внимание, за участие в работе советской подпольной организации народных мстителей. Организация эта называлась незамысловато, но доходчиво и емко — «подпольный партизанский отряд». За весь свой некороткий срок деятельности с августа 1942 г. и по апрель 1943 г. тодпольный партизанский отряд» успел натворить немало дел во славу советской власти.
Тут и неоднократные покушения на самого Б.В. Каминского, и неоднократные попытки убить С.В. Мосина, РТ. Иванина и других руководителей РГО «ЛОС».
Отдельные из этих попыток закончились, кстати говоря, гибелью детей С. Мосина и Р. Иванина. И различные диверсии против РОНА, в результате одной из которых был полностью сожжен армейский автогараж и уничтожено 2 танка, свыше 10 автомашин, свыше 28 мотоциклов, 4 тонны бензина. И многое еще подобное, являющееся предметом особой чести и гордости для любого мало-мальски советского патриота и какого- никакого народного мстителя.
Всего в организации, по разным подсчетам, состояло от 150 до 200 человек, по крайней мере именно столько подпольных народных мстителей, по данным разных источников, было схвачено Локотьской полицией при разгроме «подпольного партизанского отряда». Так вот, подпольщик гражданин Спектр не закладывал мин, не поджигал смоченные керосином тряпки в ночном автогараже, не стрелял из винтовки по проезжавшей автомашине С. Мосина, не вешал противотанковых гранат на дверь квартиры Иванина и на дверь квартиры Мосина, устанавливая на обоих дверях с помощью этих гранат «растяжки», и не звонил потом в звонок, чтобы открыли дверь, и тут же убегая по лестнице вниз.