Само искушение

– Так помогите Джошу в винном погребе, если хотите. Возможно, Гус предложит вам еще какую-нибудь работу.

Но Гус сделал нечто похуже. Он заявил:

– Почему бы тебе не поехать с Франко в Порт-Мак-Доннелл, Холли? Покажи ему Голубое озеро в Маунт-Гамбир.

– Нам придется торопиться на встречу, – ответила она.

– Так покажи озеро на обратном пути.

– Я думала, Франко поможет Джошу в винном погребе.

– Джош справится один.

– Но Франко должен досконально изучить наше производство. Он приехал, чтобы работать. Никаких нахлебников, помнишь?

Гус поднял руки:

– С каких это пор встреча с клиентами не считается работой?

Холли решила не спорить, чтобы не показаться грубой. Возможность побыть несколько часов вдали от Франко испарилась, как утренний туман.

– Ладно, – фыркнула она, направляясь к себе в спальню, чтобы освежиться и переодеться. – Он может поехать.

– Я поведу, – предложил Франко.

Холли посмотрела на него с подозрением, вспоминая прошлый раз, когда везла его в машине.

– Не беспокойтесь. Обычно моя машина не прыгает на старте, как кенгуру.

Он улыбнулся, а она пожалела, что увидела его улыбку. Гораздо проще испытывать к нему антипатию и воевать с ним.

– Мне нравится водить, – сказал Франко. – И я с радостью поведу машину по правильной стороне.

– У нас левостороннее движение, – предупредила Холли, отдавая ему ключи и задаваясь вопросом, правильно ли поступает.

Он улыбнулся шире:

– Именно это я и имел в виду.

Холли забралась на высокое пассажирское сиденье, чувствуя себя проигравшей, и не только потому, что Франко обогнал ее в обрезке виноградных лоз.

Разглядывая его руки с длинными пальцами, она подумала, что он не только отличный обрезчик, но и хороший водитель.

Выглянув в окно, пока они проезжали виноградники, она вздохнула и пожалела, что эти привлекательные руки не принадлежат кому-то другому.

– Здесь в основном равнины, – сказал он, пока они ехали по шоссе.

Это было первое, что Франко произнес в пути, и Холли резко повернула голову в его сторону:

– А как в Италии?

Он пожал плечами:

– По-разному.

– Там есть горы? – спросила она.

– Да.

– Зачем вы поехали в Италию, если вся ваша семья живет в Англии?

– Моя мать итальянка. – Он пожал плечами.

– Вы живете рядом с ней?

Какое-то время он молчал, собираясь с мыслями, потом спросил:

– Как далеко до Порт-Мак-Доннелл?

Городок Пенола давно остался позади, дорога стала более извилистой. Холли могла просто наслаждаться видами и размышлять о чем-нибудь приятном. Но она могла думать только о Франко.

Запах его тела и его близость будоражили ее воображение. Молчание не помогало успокоиться.

– Тогда зачем вы переехали в Италию? – поинтересовалась она.

Франко мельком взглянул на нее, потом посмотрел в зеркало заднего вида:

– В то время это казалось мне правильным.

– И вы правильно поступили? – осторожно спросила она.

– Да. – Он обогнал автомобиль. – Абсолютно правильно.

– Вы часто видитесь со своей семьей?

– Нечасто.

– Жаль.

– Разве? По-моему, именно вы считаете, что моя семья годится только для газетных сплетен.

Холли стыдливо промолчала. Франко был прав.

Дорога была свободной, поэтому у них было время, чтобы полюбоваться Голубым озером.

– Хотите остановиться? – спросила Холли.

– Я думал, мы опаздываем, – сказал Франко, зная, что она не желает посещать озеро вместе с ним.

– На дороге оказалось меньше машин, чем я думала.

Франко понимающе улыбнулся, и она разозлилась, что он способен прочесть подтекст в ее словах и понять ее мысли. Они вышли на смотровую площадку на краю кратера, отвесные стены которого поросли кустарником.

– Озеро не слишком голубое, – сказал Франко, глядя вниз на серо-стальные воды.

– Оно никогда не бывает таким в это время года. С апреля по ноябрь воды озера серо-стального цвета. А в декабре они становятся ярко-голубыми. Это происходит почти за одну ночь.

Франко пристальнее вгляделся в холодные серые воды озера, а потом посмотрел на Холли:

– Такими же голубыми, как ваши глаза?

Она моргнула, подавляя пробежавшую по спине дрожь и удивляясь, что Франко заметил цвет ее глаз.

– Гораздо темнее, – произнесла она, изумляясь тому, что ее голос слегка дрожит. Холли облизнула губы и постаралась успокоиться. – Их цвет скорее сапфирово-синий.

– А какой цвет у ваших глаз? – Он неторопливо вгляделся в ее глаза, потом уставился на ее губы. – Бирюзовый?

Она пожала плечами и отвернулась, чувствуя, что теряет самообладание.

– Возможно. – Холли указала на старое каменное здание, желая отвлечься и сменить тему. – Там старая насосная станция. Она уже не работает, – пробормотала она, – хотя вода в Маунт-Гамбир поступает из озера.

Франко кивнул, и на мгновение ей показалось, что атмосфера разрядилась.

– А это что? – Он показал на руины напротив смотровой площадки на краю кратера.

– Ах, – ответила она немного грустно. – Это бывшая больница.

Для Холли это разрушенное здание никогда не будет просто «бывшей больницей». Когда-то в ней принимал пациентов ее отец; Холли родилась в одной из палат с видом на озеро.

И после роковой аварии ее родителей привезли именно в эту больницу.

Холли вздрогнула.

Франко почувствовал ее печаль. Не только по тому, как она заговорила о больнице, но и по тому, как она замерла, пристально глядя куда-то вдаль.

Почувствовав, что он наблюдает за ней, Холли вздрогнула и очнулась от размышлений.

– Я там родилась, – быстро сказала она. Потом она покачала головой, позволяя ветру отвести пряди волос от ее лица, и повернулась к автомобилю. – Нам лучше ехать, если мы не хотим опоздать на встречу.

Они проехали еще тридцать километров через зеленые пастбища Порт-Мак-Доннелл – сейчас тихого рыбацкого и дачного поселка, который сто лет назад был оживленным портом.