Самый нежный злобный босс
Шрифт:
– Коль, отстань, а? Я устала. Хотела тут в тишине поплавать.
– Ладно, моё дело предложить. Побегу дальше гостей развлекать. Ох, и вредный же этот Кристианчик! Шеф уже приуныл, говорит, не сварим мы с французами каши. А может и сварим.
Коля ловко выскочил из бассейна на бортик и пошлёпал по мокрому полу в сторону саун. Два раза поскользнулся.
– Не убейся! – крикнула я ему вдогонку, легла на спину и закрыла глаза.
Снова тишина. Блаженство.
Но через минуту услышала рядом тихий всплеск воды. Теперь в бассейне появился Кирилл Андреевич. Да, мужчин сюда влечёт. Не могут они оставаться на занятой территории,
– Привет, Катюша, давно не виделись, - сказал Кирилл Андреевич, в три мощных гребка преодолевая расстояние до меня.
Эх! Зачем?
Насчёт «шикарного тела», о котором с придыханием говорила Лариса. Ну, что сказать… Да, тут не поспоришь. Даже удивительно, что к такому совершенному телу природа прилепила не самую симпатичную, далеко не интеллигентную, можно даже сказать, какую-то бандитскую физиономию.
Впрочем, мужчине вовсе не обязательно быть красавцем. К тому же, меня абсолютно не волнуют внешние данные моего директора – ни его лицо, ни его фигура… Фигура, конечно… да-а… Наверное, круглосуточно вкалывает в тренажёрке. Нет, когда бы он успел, он же много работает. Если только по ночам занимается.
Я с мстительным удовольствием подумала о двух выстраданных Вадимом кубиках пресса. Как же он с ними носился, как пристально рассматривал в зеркале, пыжился, напрягал живот. Но пара походов в ресторан, одна пропущенная тренировка – и его несчастные кубики растворялись, как будто их и не было.
Так ему и надо!
– Катюша, сбежала от нас?
Шеф болтался в воде на расстоянии двух метров. Эта дистанция безумно мне нравилась. А три – было бы ещё лучше. Раскрасневшееся лицо директора блестело, на супер коротких волосах сверкали хрустальные капельки, крепкие плечи шевелились, под гладкой кожей перекатывались мускулы. Он не делал попыток приблизиться и, в отличие от Николая не нырял, чтобы там, в мерцающем подводном царстве, ухватить меня за ляжку.
Молодец, сдерживается. Или даже и не хочет.
В отличие от остальных товарищей, шеф был абсолютно трезв. Он опустился под воду, так, что на поверхности остались только карие глаза (так делают крокодилы), смотрел на меня, моргал и не шевелился, пока хватило дыхания. А потом резко выпрыгнул вверх, с шумным фырканьем, весь в пенной россыпи брызг, и плашмя рухнул обратно. Меня накрыло взрывной волной, вода выплеснулась из бассейна.
Я же говорю – детский сад!
– Кирилл Андреевич! Как тихо без вас было!
– Катюша… Надоели мы тебе?
– Надоели! Но я же вам больше сегодня не нужна?
– Не нужна, отдыхай. Мы тебя совсем замучили. А хочешь, идём! Веником попарю, родишься заново.
– О, нет, это не для меня!
– Смотри, как хочешь. Моё дело предложить. От купальника ты тоже отказывалась, - хитро улыбнулся Кирилл Андреевич.
– Отказывалась, - согласилась я. – Спасибо, что проявили настойчивость. Так здесь хорошо.
– Катюш, а что там французики между собой лопочут? Из того, что ты не переводила? Как по ощущениям – уломали мы их или нет?
– Предварительное соглашение вы уже почти подписали. Но они всегда могут сделать сальто назад.
– Да… Отец меня предупреждал, что Кристианище – тот ещё жук.
– Он сложный, - согласилась я, делая по водой ножницы. – Ваш отец тоже занимается бизнесом?
– Занимался раньше. Сейчас отошёл от дел, переложил всё на меня.
– Везёт вам, ваш папа жив
и здоров, - вздохнула я.– А твой… Нет?
– замер шеф.
– Нет. Он… Три года назад… От инфаркта…
– О-о, Катюша… Сочувствую! Такая маленькая, и уже осталась без отца.
– Я не маленькая, - напомнила я. – Мне двадцать шесть.
– Да ладно, всё равно маленькая.
– Так ваш отец знаком с мсье Массоном?
– Восемь лет назад он тоже пытался заключить с Кристианом контракт. Не вышло.
– Если и сейчас ничего не получится, считайте, что у вас сложилась своеобразная династия!
– Да уж, - кисло усмехнулся начальник. – И папе облом, и сыну. Но… Буду надеяться на лучшее.
– Вы мсье Массона ещё раз хорошенько пропарьте, может, смилостивится?
– Да я уж и так над ним от души поиздевался, - с этими словами директор нырнул, а через мгновение снова возник над водой. – Нет, ну, классный же купальник, Катя!
– Кирилл Андреевич! – возмутилась я. – Вы что, подглядываете?
Так, пора сваливать. Зря я радовалась, что не представляю интереса для директора. Он ничем не отличается от других мужчин. А их вокруг меня уже вьётся целое полчище: Коля радостно подкатывает, мсье Массон возбуждённо шевелит носопыркой – уж очень я ему пришлась по душе, Жан-Люк стреляет глазками, а Вася вчера открытым текстом предлагал эротический массаж.
Я с независимым видом отправилась в путь – поплыла к лестнице. Но когда сосредоточенно выполняла вираж, обходя массивную преграду в лице директора «Импульса», он вдруг… схватил меня за талию! Поймал, словно я водоросль! Выловил!
Чёрт! Что за наглость!
– Катя, ну-ка, стой! – свободной рукой он провёл по моей мокрой голой спине. – Что это… Это что за хрень?!
Глава 17
Катя
О, нет…
Сердце бешено заколотилось, мне даже показалось, что оно врезалось в рёбра и пытается между ними протиснуться. От волнения горло сжало стальным обручем, дыхание перехватило, а в глазах потемнело.
– Отпустите немедленно! – воскликнула я, извиваясь, и замолотила по воде руками и ногами. – Что вы в меня вцепились!
– Кто это с тобой сделал?! Тебя что, плёткой лупили? – лицо директора выражало одновременно замешательство, ужас и ярость.
– Вам-то что?! – крикнула я, брыкаясь изо всех сил. – Вас это не касается! Что вы себе позволяете?! Думаете, если заплатили, то можете делать, всё, что угодно?! Да отпустите же!
Он, наконец, разжал железные клешни, я вывернулась и рванула к бортику – быстрее олимпийской чемпионки по плаванию. Пулей вылетела из воды и помчалась прочь, схватив по пути халат и натягивая его на себя.
– Катя, подожди! – донесся сзади голос директора. Он тоже выскочил из бассейна и ринулся следом, как паровоз. – Катюша, стой! Извини меня!
– Не ходите за мной! Не лезьте в мою жизнь! Это не ваше дело! – я остановилась и развернулась к нему. Как же он меня взбесил!
Мы смотрели друг на друга, я – с ненавистью, шеф – с сожалением. Он потёр мокрое лицо ладонями, по груди стекала вода.
– Катя, извини, я проявил бестактность.
– Вот именно! А теперь, ради бога, оставьте меня одну, не идите за мной! Ну, пожалуйста, пожалуйста, плиз! – добавила я умоляюще. Халат прилип к влажному купальнику, с мокрых волос за шиворот струилась вода.