Сандра

Сэранок махнул рукой и вернулся к прилавку. Лика едва сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши, когда увидела, что наш спутник возвращается назад с ножнами, из которых выглядывает крестовина меча.

— Спасибо! — выдохнула она, прижимая к себе оружие, как игрушку.

— Давайте, может, пройдемся по рядам, раз такая оказия? — предложил Гераден. — У меня заканчиваются стрелы.

— Я останусь здесь! — заявила Лика, на треть вытаскивая меч из ножен и осторожно пробуя пальцем кромку лезвия.

— Пошли, пускай играет, — шепнула я Сэраноку, неловко слезая с коня.

Тот усмехнулся в бороду и поинтересовался:

— А ты себе ничего не хочешь?

Я критически осмотрела прилавок с оружием.

— Нет уж. Боюсь, порежусь, — мысленно добавив: "мне бы пистолет".

Я пониже надвинула капюшон, пока мы ходили вдоль прилавков — иначе каждый назойливый продавец начинал усиленно рекламировать свой товар, уверяя, что "пекнай дзяўчыне" его товар очень к лицу.

Сэранок задержался возле прилавка, заваленного грудой тканей. Это были плащи самых разных оттенков черного и серого из материала, напоминающего плотный шелк.

— Дивьи накидки, — возвестил продавец, заметив интерес Сэранока к своему товару. — Вы на себя аль на дочку приглядываете?

Я запоздало спохватилась, что капюшон почти сполз, пока я, запрокинув голову, изучала плащи, развешанные на деревянном каркасе, служившим скелетом навесу, под которым расположился продавец.

— На прыгажуню маю, — добродушно пробасил Сэранок, приобняв меня за плечи.

— Чудесно, посмотрите, думаю, этот будет как раз.

Продавец скрылся за прилавком и вынырнул оттуда, держа на весу черный плащ, по краю расшитый серебристым узором.

Сэранок накинул его на меня, нахлобучил капюшон, полностью скрывший лицо.

— Бяру, — согласился он.

Пока я выныривала из-под капюшона, Сэранок успел расплатиться и тянул меня дальше по ряду.

— Спасибо, папочка, — пробормотала я. — И почему меня все принимают за твою дочь?

— Есть несколько причин, — вполголоса пояснил мне Сэранок, критически осматривая оружие, в котором я узнала арбалет. — Никуда не годится, — бросил он продавцу. — Раз под дождем постреляешь, аж глянь — уже рассохся. Так вот, — продолжал он, поворачиваясь ко мне. — Первая — ты много видишь вокруг черноволосых?

Я честно огляделась по сторонам, но кроме нас, действительно, никого не наблюдалось.

— Вторая, — Сэранок загнул палец, — по возрасту я вполне подхожу. А третья — где это видано, чтоб порядочная девица по кирмашам без батьки шастала?

Еще немного побродив по рынку (Сэранок нашел-таки себе арбалет, устроивший его), мы вернулись к лошадям. Гред уже ждал нас там. Одобрительно присвистнул, глянув на мой плащ, и легко прянул на лошадь.

На этот раз тракт был действительно пустынен.

— А что, кроме нас в Менск никому не надо? — поинтересовалась я, привстав в стременах и оглядывая горизонт.

— Надо, но они либо выехали на заре, либо покинут деревню к обеду, когда разойдется кирмаш, — пояснил Гред, придержав коня.

— Кстати, где Валек? — словно проснувшись, поинтересовалась Лика.

— Бегает где-то, — пожал плечами Гераден. — Догонит он нас, не переживай.

Некоторое время ехали молча.

— А кто в Менске у власти сейчас, князь? — поинтересовалась я.

Сэранок кивнул.

— Князь и Верховное вече, — уточнил он.

— Слушай, давно вот хотела спросить… — я замялась, не зная, с какой стороны подступить к интересующему меня вопросу. — В нашем мире — наука, прогресс, демократия… А здесь — магия, раннее средневековье по техническому развитию и княжеская власть. Но миры-то параллельные. Как это объяснить? И как объяснить то, что вы о нас знаете, а мы о вас — нет?

Сэранок задумался, поглаживая бороду, по которой давно плакала расческа.

— В вашем мире нет магии, — наконец ответил он, — но это компенсируется техникой. А у нас маги сознательно тормозят всяческий прогресс. В любые времена чудеса базируются на вере, то есть на общей энергетике. Не будет энергии, не будет магии… А техника и ее законы убивают веру. Естественно, что маги знают о параллельных реальностях, но помалкивают о них. Меня как раз поражает тот факт, что хоть крохи сведений о нашем измерении каким-то образом нашлись в вашем мире, далеком от магии.

Размышляя о сказанном Сэраноком, мы пообедали, не спешиваясь, тем, что захватили в корчме на дорогу.

Осенью темнеет рано, особенно в такую пасмурную погоду, так что не прошло и пары часов, как мы ехали в серых сумерках.

Внезапно моя лошадка резко затормозила и, всхрапнув, попятилась. Не понимая, в чем дело, я наклонилась к ней, успокаивая, да так и осталась в полусогнутом положении — где-то надо мной свистнула пуля. Стрела, поправила я себя, но легче от этого не стало. В лесу замелькали трепещущие алые огоньки — факелы, догадалась я. Спереди на дорогу высыпало с десяток людей с зажженными факелами и мечами наголо. С боков и сзади наблюдалось какое-то движение — нас грамотно брали в кольцо. Вот-вот прозвучит знакомая по рассказам о Робине Гуде фраза "кошелек или жизнь", но что-то подсказывало мне, что здешний криминальный авторитет вряд ли Робин и уж точно не Гуд.

— Пенязи давайте, — рявкнул голос из первых рядов.

Значит, речь идет только о деньгах, не о жизни.

— Немашь у нас, — развел руками Сэранок.

— Внеть спойзрем, — кольцо разбойников сжалось.

— Ой! — тоненько вскрикнула Лика; кобыла под ней загорцевала, не дав одному из нападающих взять ее под уздцы.

— Так-так, — протянул некто, по-видимому, атаман. — З жанчынай едзе, а выкупно не мае.

Разбойники у него за спиной гнусно заржали, являя собой типичную шайку головорезов.

— Выкупно не маем, — снова раздался спокойный голос Сэранока, — бовемь жанчыну венчаную да князя можнага вязем.

В красноватом отблеске факелов я не могла видеть выражения лица моей подруги, но спокойные и презрительные взгляды спутников внушали уверенность.

Отсмеявшись в ответ на последнее заявление Сэранока, атаман вкрадчиво поинтересовался:

— Што ж за облюбеница такая, ачь лице не кажа? Аболи саромеецца?

Мы все дружно повернулись к Сэраноку. Тот невозмутимо повернул коня и, подъехав ко мне, сдернул с головы капюшон. Я опешила. Как он собирается вывернуться из создавшегося положения, да еще впутав в него меня?! Я-то думала, что, когда Сэранок говорил о невесте, он имеет в виду Лику, на которую разбойники обратили внимание из-за ее возгласа.