Савроматы. Ранняя история и культура сарматов
Шрифт:
Преобладание скотоводства у зауральских племен, высокое развитие коневодства, прослеженное при раскопках городища Чудаки, подтверждается сообщениями Аристея о том, что исседоны были богаты конями, стадами овец и быков. К.В. Сальников обратил внимание на интересную находку обломков чаши из человеческого черепа в кургане Елесина яма близ указанного городища [1275] . Он не без основания поставил эту находку в связь с обычаем исседонов, упоминаемым Геродотом, изготовлять священные чаши из черепов предков (IV, 26).
1275
Сальников К.В. Древнейшее население Челябинской области, стр. 57; он же, В глубине веков, стр. 70; он же, Древнейшие памятники истории Урала, стр. 116.
Границы территории предполагаемых многочисленных исседонских племен нам не ясны. К востоку от Зауралья они могли расселяться в южной полосе Западной Сибири и сопредельных районах Казахстана, где мы встречаем сходные «сарматоидные» памятники с круглодонной керамикой, очень близкой по форме и орнаменту сосудам челябинских курганов и памятников Оренбургских степей.
По современным данным, восточные пределы савроматских и раннесарматских земель простирались до степей по рекам Тобол и Тургай. Об этом мы можем судить лишь на основании очень отрывочных данных. В Кустанайской обл. С.И. Руденко в 1921 г. раскопал разграбленный курган на озере Кайранкуль. В нем были найдены
1276
Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников. — КСИИМК, 61, 1956, стр. 14, 15, рис. 4, 2, 3.
Другой комплекс вещей, который можно связать с савроматской культурой, был обнаружен во время грабительских раскопок кургана в 1901 г. где-то в Тургайской области. Оттуда происходят: золотая пронизка с изображением головы сайги (рис. 80, 17), каменный алтарь на трех ножках (рис. 74, 17), костяной наконечник стрелы, «большое полулуние из меди» (может быть, часть зеркала) [1277] . Наконец, следует упомянуть находку круглодонного сосуда V–IV вв. до н. э. в каменном кургане близ центральной усадьбы совхоза «Приречный» на левом берегу р. Тобол в Джетыгаринском р-не Кустанайской обл. [1278]
1277
Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников, стр. 15; ОАК за 1901 г., стр. 143, и рис. 256, 257.
1278
Панков Д. О вскрытии переселенцами могильника «Кос-Оба», «Караган-Оба», то же на участке № 90 Адамовском Кустанайского уезда Тургайской области. — Труды ОУАК, вып. XXIII, 1911, стр. 129–134.
Восточнее, на равнинах Казахстана, мы встречаем иные культуры кочевников и полукочевников, хотя и связанные определенным образом с савроматской и, вероятно, родственные ей. Сама прохоровская культура, сложившаяся к IV в. до н. э., формировалась не без участия древнего населения Казахстана.
С савроматами Южного Урала наиболее тесно были связаны те группы населения Центрального и Северного Казахстана, в погребальном инвентаре которых встречаются каменные «краскотерки». «Краскотерки» не были простыми туалетными предметами. По своему назначению они, вероятно, близки каменным алтарям савроматов.
У оренбургских савроматов встречались, кроме жертвенников на ножках каменные блюда и плоские плиты, натертые охрой (рис. 75, 9), близкие по форме казахстанским «краскотеркам». Повсюду их находят в могилах женщин, исполнявших, по моему мнению, в семье и роде роль жриц домашнего очага и огненного культа.
В последние годы археологи Казахстана обнаружили и раскопали много погребальных памятников ранних кочевников. Памятники южных областей Казахстана они резонно связывают с саками и усунями. В северных областях обнаружен ряд интересных могильников скифо-савроматского времени, своеобразная культура которых в какой-то мере была связана и с сакской культурой Семиречья, Алтая, Сыр-Дарьи, и с одновременными культурами Западной Сибири, зауральской лесостепи, и с савроматской культурой Южного Урала. Судя по пестроте погребального обряда номадов Северного и Центрального Казахстана, они не составляли одного этнического массива, но, вероятно, иногда объединялись в единые племенные союзы, вступали в сношения с савроматами, оказывая влияние на развитие савроматской культуры и подвергаясь ее воздействию.
Возможно, в ближайшем будущем археологам Казахстана удастся выделить в этом массиве ранних кочевников ряд племенных групп с их локальными культурами.
Особенно много общих черт с культурами савроматов Южного Урала и предполагаемой исседонской группы зауральской лесостепи обнаружено в могильниках VII–IV вв. до н. э. Среди инвентаря оказались круглодонные сосуды, каменные «краскотерки», бронзовые зеркала с бортиком и центральной петлей, железные акинаки и бронзовые наконечники стрел со втулкой и с черешком. К этой группе памятников относятся могильник Айдабуль II Зерендинского р-на Кокчетавской обл., состоящий из каменных курганов с подбойными могилами, в которых погребенные лежат головами на запад [1279] ; могильник Соколовка I Северо-Казахстанской обл. с земляными курганами, под которыми находились прямоугольные могилы с широтной и меридиональной ориентировкой костяков [1280] ; могильник у совхоза Жол-Кудук Павлодарской обл. с земляными насыпями, подбойными могилами, могилами с уступами и западной ориентировкой погребенных [1281] ; могильники у совхозов «Иртышский» и «Чернореченский» Павлодарской обл. [1282] и пр. С савроматскими памятниками Южного Урала эти могильники сближают не только одинаковый инвентарь, одни и те же формы могил и ориентировка погребенных, но и сходство в позах погребенных, в проявлениях культа огня, положение с покойниками части туши барана, наличие пережитков матриархата. На основании подобных данных К.А. Акишев и Е.И. Агеева высказали предположение, не оставлены ли эти могильники савроматами, откочевавшими за золотом в пределы Северного Казахстана [1283] . Однако вряд ли это так, ибо в культуре номадов Северного Казахстана мы видим многие элементы, которые получили развитие у сарматов только в более позднее время. Уже в VII–V вв. до н. э., согласно датировке казахстанских исследователей, которая не вызывает у меня возражений, на севере Казахстана появляются подбойные могилы, распространяются круглодонная посуда с узким цилиндрическим горлом, акинаки с оригинальным рожковидным навершием, бронзовые зеркала с длинной узкой ручкой, восходящие по форме к зеркалам конца эпохи бронзы. Не менее архаичны зеркала с бортиком и петлей в центре, бронзовые трехгранные и трехлопастные черешковые стрелы [1284] . Развитие сходных элементов в прохоровской культуре Южного Урала уже в V в. до н. э. говорит о том, что она складывалась при активном участии казахстанских номадов. Они оказали также воздействие на зауральских «исседонов», у которых не позднее IV в. до н. э. начинает преобладать посуда, близкая североказахстанской. Не исключено, что номады Северного Казахстана также принадлежали к исседонскому союзу племен.
1279
Акишев К.А., Агеева Е.И. Археологические работы 1956 года. — Известия АН Казахской ССР, серия истории, археологии и этнографии, вып. 1 (6). Алма-Ата, 1958, стр. 88, 89; Акишев К.А. Памятники старины Северного Казахстана. — Труды ИИАЭ АН Казахской ССР, т. 7. Археология. Алма-Ата, 1959, стр. 19–21.
1280
Акишев К.А., Агеева Е.И. Археологические работы 1956 года, стр. 89, 90; Акишев К.А. Памятники старины Северного Казахстана, стр. 23, 24.
1281
Акишев К.А., Агеева Е.И., Пацевич Г.И., Маргулан А.Х. Основные итоги археологических работ на территории Казахстана в 1955 году. — Известия АН Казахской ССР, серия истории, экономики, философии и права, вып. 3. Алма-Ата, 1956, стр. 98, 99; Акишев К.А., Агеева Е.И. Археологические работы 1956
года, стр. 83–94; Агеева Е.И., Максимова А.Г. Отчет Павлодарской экспедиции 1955 года. — Труды ИИАЭ Казахской ССР, т. 7. Археология. Алма-Ата, 1959. стр. 39–42.1282
Агеева Е.И., Максимова А.Г. Отчет Павлодарской экспедиции 1955 года, стр. 42–44.
1283
Акишев К.А., Агеева Е.И. Археологические работы 1956 года, стр. 89; Акишев К.А. Памятники старины Северного Казахстана, стр. 21.
1284
Акишев К.А. Памятники старины Северного Казахстана, стр. 19–21, рис. 14–16, табл. IV, 2, 3; VI, VII.
Приблизительно одинаковые образ жизни и уровень экономического и общественного развития, генетическая связь с носителями близких, вероятно, родственных, культур эпохи бронзы, выступающих под общим названием андроновской культуры, породили большое сходство в археологическом облике савроматов и номадов Казахстана. Взаимные инфильтрации и постоянные межплеменные связи усиливали это сходство, особенно проявлявшееся в распространении на савроматской территории и в степях Казахстана одинаковых или очень близких видов наступательного оружия, конского убора, украшений, бронзовых зеркал и различных предметов звериного стиля. Нет надобности перечислять здесь аналогичные типы вещей, ибо они уже были отмечены при анализе материальной культуры савроматов и в монографии [1285] .
1285
Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов.
Определенное родство материальной культуры савроматов и древнего населения более отдаленных областей Евразии — Минусинской котловины и Алтая — в значительной степени определялось непосредственными связями с Казахстаном и сако-массагетским миром Средней Азии, с которым савроматские племена соседили на юго-востоке в продолжение многих столетий.
§ 6. Связи с сако-массагетским миром и Ближним Востоком
Многие общие явления в культуре савроматов, массагетов и саков вызваны теми же причинами, которые породили культурное сходство савроматов с номадами Северного и Центрального Казахстана. Все эти древние народы были потомками скотоводческо-земледельческого населения степей в эпоху бронзы, племенами огромного индоиранского или, точнее, сако-скифского массива, часть которого составляла савромато-сарматская группа племен. Однако историческое развитие саков и дахо-массагетских племен отличалось от пути развития савроматов и номадов Северного Казахстана. У савроматов, в основном кочевников и полукочевников, сохранялся родо-племенной строй на стадии его интенсивного разложения с признаками матриархальных отношений. Массагеты и саки, издревле вступившие в тесный контакт с древними земледельческими цивилизациями юга Средней Азии, переходили к оседлости и земледелию, сооружали сложные ирригационные сооружения, строили города. Они были создателями первых рабовладельческих государств Средней Азии. Правда, и в сако-массагетской среде многие племена, жившие по периферии Хорезма, Согда и Бактрии, продолжали вести кочевую и полукочевую жизнь; в социально-экономическом развитии они недалеко ушли от савроматов, имели с ними много общего в обычаях, в чертах материальной культуры. Поэтому при определении причин заметного сходства культур савроматов и сако-массагетских племен в целом часто трудно объяснить, что идет от родства происхождения, что от близкого образа жизни, что от межплеменных взаимосвязей. Вероятно, надо иметь в виду все эти факторы.
Анализируя различные категории материальной культуры савроматов, а также разбирая вопрос о происхождении савроматских племен, я не раз отмечал большое сходство ряда культурных явлений и вещей у савроматов и народов Алтая, Памиро-Алая, Семиречья, Хорезма и Дахистана. При специальном, конкретном изучении культур этих областей с точки зрения их взаимоотношений с савроматским миром можно было бы найти значительно больше сходных явлений и фактов. В своей монографии я не ставлю задачи и не имею возможности привлечь по этому вопросу исчерпывающий материал. Проблема взаимоотношений скифо-сарматского мира юга Восточной Европы и сако-массагетского мира Средней Азии поставлена уже давно. Однако многие стороны этой сложной проблемы еще не разрешены. За последние годы исследователи Средней Азии, особенно археологи Хорезмской экспедиции, получили новый и значительный археологический материал для освещения этой проблемы. Сейчас интерес к ней все больше и больше привлекает внимание археологов Средней Азии, Сибири и Казахстана.
Приуральская группа савроматских племен, безусловно, испытала наибольшее, подчас прямое воздействие сакских и массагетских племен, ибо между ними не было непроходимой стены. Отдельные массагетские группы, вероятно, не раз входили в объединения приуральских кочевников под руководством какого-нибудь вождя. В свою очередь савроматы бывали в Хорезме, их отдельные группы жили вместе с родственными сако-массагетскими племенами на периферии Хорезмийского царства.
Последние годы Хорезмская археолого-этнографическая экспедиция под руководством С.П. Толстова произвела большие исследования в нижнем междуречье Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи и пустыне Кызыл-Кум, которые дали весьма ценный материал для изучения проблемы «варварских» степных племен, тесно связанных с Хорезмом [1286] . Новые материалы показали, что эта проблема не может быть решена без изучения культуры савроматских племен, особенно их восточной, южноуральской, группы. В самом деле, на поселениях и в погребальных комплексах этой территории (Тагискен, Уйгарак, Чирик-Рабат, Бабиш-мулла, Баланды и пр.), занятой в древности «массагетами болот и островов» (по Страбону) или, как считает С.П. Толстов, апасиаками (водными саками) [1287] , найдены лепные сосуды, очень близкие или даже тождественные восточносавроматской грубой лепной керамике [1288] .
1286
Толстов С.П., Воробьева М.Г., Рапопорт Ю.А. Работы Хорезмской археолого-этнографической экспедиции в 1957 г. — МХЭ, вып. 4. М., 1960, стр. 3 и сл.; Толстов С.П. Хорезмская археолого-этнографическая экспедиция 1955–1956 гг. — СА, 1958, № 1, стр. 166 и сл.; он же, Приаральские скифы и Хорезм. — СЭ, 1961, № 4, стр. 114 и сл.; он же, Результаты историко-археологических исследований 1961 г. на древних руслах Сыр-Дарьи. — СА, 1962, № 4, стр. 124 и сл.; он же, По древним дельтам Окса и Яксарта. М., 1962, стр. 136 и сл.
1287
Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. М.-Л., 1948, стр. 99.
1288
Толстов С.П., Воробьева М.Г., Рапопорт Ю.А. Работы Хорезмской археолого-этнографической экспедиции в 1957 г., стр. 35, 36, рис. 26, 27; стр. 39, 57, 58, рис. 44.
Вероятно, в состав «массагетов болот и островов» входили также кочевники южноуральского происхождения, которые не теряли связей со своими сородичами, жившими к северо-западу. Эти этнические связи, во всяком случае для конца эпохи бронзы, как будто подтверждаются антропологическим материалом. Т.А. Трофимова считает, что на восточной окраине Хорезма в эпоху бронзы жило смешанное население, ибо один из европейских типов сближается здесь с европеоидным типом степной бронзы Нижнего Поволжья и Южного Приуралья [1289] .
1289
Трофимова Т.А. Древнее население Хорезма по данным палеоантропологии. — МХЭ, вып. 2. М., 1959, стр. 5 и сл.