Счастье - обман

— А? Что, Котти? — Майра потянулась, с удовольствием расправляя мышцы.

— Его высочество просит к завтраку.

Принцесса приподнялась на локтях и уставилась на служанку:

— Не поняла, чего он просит к завтраку?

— Просит составить компанию. Всё уже готово, позвольте помочь вам одеться.

Чуть помедлив, Майра кивнула. Хорошо, она посмотрит в последний раз на «супруга», может, ухо-голос объявится, хотелось бы его пристыдить и разочаровать: всё не так, как вы хотели, господа!

С помощью служанки привела себя в порядок минут за десять. Помучилась с кудряшками, так и не желавшими распрямляться. Котти проявила чудеса выдержки, разбирая и расчёсывая спутанные локоны. Надев скромное фисташковое платье, отправилась официальным путём в гостиную его высочества. Лео — со свежевыращенной бородой и полностью одетая для похода в Королевский дворец — со скучающим видом сидела за столом. Услышав шаги «жены», оживилась. Ёрзала на стуле, крутила в пальцах ложечку для десерта, дожидаясь, когда служанки завершат раскладывание блюд и уберутся из покоев.

— Спасибо, что пришла, — Лео посмотрела так печально и преданно, что напрашивалось сравнение с щенком кокер-спаниеля, у которого отняли мячик.

— Приятного аппетита, — Майра зачерпнула воздушный бело-розовый клубничный мусс и посмаковала лакомство, перекатывая кусочек во рту. — Ты одна? Где же твоя тень?

Лео уткнулась в тарелку, пробурчав:

— Ему нездоровится.

— Хм… с чего бы? Может, стыдно мне на глаза показаться?

— Говорю, заболел он, — сердито отозвалась Лео, — не совет идти не может. Придётся тебе.

— Нет. И не проси. А где он, в лекарской или у себя?

— У себя. Майруша, в последний раз! — оказалось, местоблюститель умеет смотреть умоляюще. — Завтра ухо-голос будет в порядке… надеюсь. А сейчас очень важный совет — будут решать вопрос о коронации.

— О какой ещё коронации? — удивилась Майра. — Разве нет надежды найти Хильду?

— Вот именно! Мне нужно убедить их не торопиться, но как я буду делать это шёпотом?

— Отложи совет до выздоровления ухо-голоса, или назначь кого-то другого исполнять его обязанности.

— Кого? На кого я могу положиться, если не на тебя?

Принцесса отложила ложку, неожиданно громко звякнув ею о фарфоровое блюдце, чуть наклонилась вперёд и, немного растягивая слова, чётко проговорила:

— Ты бы определилась, кто я: одна из немногих, кому можно доверять, или та, в кого и высморкаться не жалко.

— Майрочка, миленькая, прости меня, пожалуйста! Давай забудем эту историю с дядей! Клянусь, я больше от тебя не потребую ничего такого! Только помоги мне справиться с этими упёртыми мужами!

— Ты от меня вообще больше никогда ничего не потребуешь! Просто не будет такой возможности, — ответила Майра, поднимаясь.

Но Лео шустро выскочила из-за стола и преградила ей путь, упав на колени:

— Не бросай меня одну! Только сегодня! Один совет, потом ухо-голос очухается!

Она вцепилась в подол и ползла за «женой», пытавшейся уйти. Выглядело это комично, Майра не выдержала и рассмеялась:

— Ой, не могу, прости… не могу, но ты так смешно… хы-хы-хы…

Лео поднялась, машинально отряхнула колени и тоже прыснула. Минуты две не могли успокоиться, хохотали, схватившись за животы — даже мышцы свело от смеха. Напряжение ушло, Майра вздохнула, вытерла выступившие слёзы и кивнула:

— Хорошо. Только учти, это реально в последний раз. Потом хоть в лепёшку расшибись…

— Да-да, спасибо, дорогая! — Лео порывисто обняла её и потёрлась подбородком о плечо: — Вчера до ночи ходила с бородой, теперь чешется, сил нет!

***

На этот раз супруга местоблюстителя не принесла с собой вязанье. Не надеялась, что удастся спокойно посидеть, дискуссия обещала быть жаркой, и слова мужа о том, что советники посмеиваются над кружевницей, смутили. Лео попросила сесть в кресло ухо-голоса, давая понять, что миссия у жены вполне определённая и к её словам следует прислушиваться.

Первым взял слово главный советник. Несмотря на высокую должность, говорил он редко, Майра до этого дня не слышала низкого проникновенного баритона и вообще не замечала маленького и совершенно лысого человека с крупным носом и хитро прищуренными глазами, сидевшего на противоположном конце стола. Одевался он обычно в серый сюртук и такие же свободного кроя брюки, но на этот раз вырядился в яркий китель цвета морской волны и не забыл нацепить десяток орденов, своим блеском подтверждавших право их обладателя принимать важные для королевства решения.

Слушали главного советника с благоговением. Никто не смел даже кашлянуть во время его речи. Казалось бы, возразить на высказанные аргументы нечего, надо назначать день коронации — благо срок траура на исходе — и покончить с неопределённостью, раздражавшей не только подданных, но и представителей соседних стран.

После него пожелал высказаться барон Борс, но едва он начал, ехидно посмеиваясь, возражать оппоненту, в совещательную комнату крадучись зашёл секретарь. Он зашептал что-то на ухо главному советнику, поглядывая на местоблюстителя несколько испуганно.

— Что там стряслось? — повторила Майра за «мужем».

Секретарь приблизился и с поклоном доложил:

— Его высочество Нуар желает выступить на совете.

— Нечего ему здесь делать! — прохрипела Лео довольно громко.

Секретарь поклонился и попятился, намереваясь уйти, но возвышавшийся над Майрой Борс остановил его движением руки:

— Простите, ваше высочество, лучше выслушать вашего дядю сейчас, чем узнать о его планах через четвёртые руки.

Советники разом заговорили, высказывая противоположные суждения. Большинство напоминало о том, что его величество Блонд запретил брату появляться в кремле. Трое, включая барона, возражали, предполагая, что Нуар хочет вернуть Хильду — уже никто не сомневался, что исчезновение королевы дело его рук.

— Как думаешь, — наклонилась к Майре Лео, — стоит его выслушать?

Вот когда они обе пожалели, что с ними нет ухо-голоса.

— Лично мне не хотелось бы его видеть, — скривилась принцесса, — но что если твой дядя хочет обсудить условия возвращения Хильды?

Лео кивнула и знаком велела секретарю пригласить Нуара. Советники умолкли и встревожено уставились на дверь, впустившую в совещательную комнату давнего изгоя. Тот — в своём обычном монашеском одеянии — прошёл на середину, быстрым взглядом обвёл сидевших за столом-подковой, на секунду остановился на лице местоблюстителя, потом посмотрел на его «жену» и подмигнул ей, улыбнувшись. Лео сжала в кулаке свою любимую монету так, что едва ли не погнула. Майра опустила голову и закусила губу. Как бы пережить этот позор!