Счастье в декларацию не вносим

При этом у техника был такой вид, словно эту моду она лично и создала, хотя в данном случае следовало благодарить Хранителей и мать Природу. Василиску и сеидхе особо усердствовать не понадобилось, они только наряды сменили, кожу подбелили, изящные тёмные круги под глазами нарисовали – и готово, истинные вампиры. Вот Прату пришлось шевелюру перекрасить и цвет глаз скорректировать. Разве что грим на кровососа не походил, он больше смахивал на оборотня, для смеха обряженного в вампирские тряпки.

– Вы готовы, госпожа Данери? – вместо приветствия поинтересовался «безопасник», подтягивая тонкую – вот-вот лопнет – лайковую перчатку.

– Эта помада особенно хороша, – выдала Эль. Не от переизбытка ехидства ляпнула, просто уж слишком неприятно себя чувствовать серым воробышком в стае павлинов. – Серебряный вам к лицу.

А’Дагд коснулся пальцем губ, будто не до конца уверен был, где именно у него помада, и пожал плечами – видимо собственная размалёванная физиономия «чёрного» не слишком волновала.

– Где ваш чемодан?

– Уже в экипаже, – не дав начальнице и слова сказать, встряла Аниэра, – я сама отнесла.

– Хорошо. Краткий инструктаж, – сеидхе смерил таможенницу таким взглядом, что сразу стало ясно: в пользе этого самого инструктажа он тоже не слишком уверен. – Легенда Рагоса всем известна, но на всякий случай повторю: вы путешествуете по путёвке, предоставленной турфирмой. Я куратор от СМБ, поскольку у вас были проблемы с законом. Господин Прат ваш старый… друг, грим телохранитель. Он – а’Дагд кивнул в сторону василиска, – гид.

– А можно поинтересоваться, что тут вообще делают господин Прат и Джастин?

– Можно, – великодушно разрешил капитан. – По легенде Полуночного мира я младший сын главы дома Холодного сна, – капитан указал на серебряную кракозябру, вышитую на груди бархатного камзола. – Путешествую инкогнито.

– Это как? – уточнила Эль.

– Это значит, что узнавать меня никому не позволено, – любезно пояснил сеидхе.

– А тот настоящий, который из Сна, вашему инкогнито не удивится? – тоном очень послушной девочки спросила Эль.

«Безопасник» лишь глянул искоса, и таможенница тут же пообещала себе рта больше не открывать: незачем демонстрировать свои слишком скудные умственные способности всем и каждому.

– Вы, госпожа Данери, из низших вампиров, моя любовница. Поэтому постарайтесь молчать, ведите себя скромно, глаз не поднимайте и держите вуаль опущенной.

– Почему? – брякнула поклявшаяся таможенница.

– Потому что твоё место сразу за его собачкой, – прошипела ей на ухо Аниэра, – но как раз перед любимыми тапочками.

– Это у вас обычаи такие? – изумилась девушка, вот только вампирша ей ничего не ответила, занята она была – увлечённо разглядывала вмятину на стене, оставленную камнем, который намедни брошенная невеста метнула.

Техник даже обои ногтём колупнула, отодрав тонкую полоску – так её выбоина заинтересовала.

– Господин Прат мой личный секретарь. С ним вы можете вести себя вольно, – продолжил сеидхе.

– Насколько вольно? – не удержалась Эль.

– Насколько ваша фантазия позволит, – процедил «безопасник» сквозь зубы. Наверное, чрезмерное любопытство таможенницы не казалось ему милым. – Он, – «чёрный» кивнул на василиска, – мой слуга. Его вы должны игнорировать. Всегда и в любой ситуации. Старайтесь вести себя естественно и забудьте про смущение. А грим – оборотень и ваш телохранитель.

– Вообще-то у грима имя есть, – холодно заметила таможенница.

– Вам никогда не говорили, что держать язык за зубами полезно? – куда более холодно осведомился «чёрный».

– А почему вы постоянно затыкаете мне рот?

– Потому что хочу убраться отсюда хотя бы до захода солнца?

– Оно только встало!

– Делайте выводы.

– Послушайте, даже ваша служба не может оправдать хамства!

– А что оправдывает тугодумие? Ваш пол?

– Да вы… вы… – Эль задохнулась, не в силах подобрать достаточно ёмких, красочных, а, главное, уместных эпитетов. – Вы просто свинья хуже гремлина! И, между прочим, в этой авантюре я…

Сеидхе шагнул вперёд, кажется, собираясь её ударить. Девушка вроде бы отшатнулась, но лишь ткнула локтём Аниэру, стоящую за спиной. А потом…

А потом «безопасник» её поцеловал. То есть он точно поцеловал, вот только Эль ничего не поняла. Нет, она осознала: а’Дагд её поцеловал, но нюансы разобрать и в первом приближении не успела. Да какие там нюансы! Она и про поцелуй-то сообразила постфактум.

В общем, девушка ничего не поняла.

– Альтернативой была пощечина, – с ледяной любезностью пояснил сеидхе, отступая.

Эль кивнула, соглашаясь. И влепила «чёрному» ту самую пощечину – от души влепила, его серовато-бледная щёка моментально налилась красным.

– Я бы предпочёл первый вариант, – пробормотал кто-то, вроде бы Прат, хотя, может, и не он.

– Итак, мы остановились на том, что по легенде грим – оборотень и ваш телохранитель, – как ни в чём не бывало продолжил а’Дагд.

– Я думала, что вампиры ненавидят оборотней, – выдавила таможенница, с трудом выговаривая слова с чего-то одеревеневшими губами.

– Всё верно, – согласился сеидхе, снова подтягивая перчатку, – но у вас утончённый вкус. То есть вы извращенка. Это правилами приличий не запрещено. Надеюсь, всё понятно?

– Нет, – честно призналась Эль, пытаясь осознать хоть что-то.

Ничего, кроме глубочайшей растерянности не осознавалось.

– Прекрасно, – подытожил «безопасник», – можно трогаться.

***

Оказалось, что «трогаться» им предстоит на самой настоящей карете, которую тянула шестёрка самых настоящих лошадей – о них Эль только читать доводилось. Эти животные и впрямь чем-то на кентавров походили, по крайней мере, ног у них тоже четыре было. Правда, полноценные кони показались таможеннице гораздо красивее половинчатых: иссиня-черные от лохматых чёлочек до кончиков хвостов, с ярко-алыми глазами, внушительными клыками, небольшими бараньими рожками на висках и длинным витым рогом по центру лба, окружённым седоватой звёздочкой шерсти. К сожалению, на пассажиров звери поглядывали не слишком дружелюбно и даже плотоядно, поэтому погладить их девушка всё же не решилась.

Расселись: Прат с Джастином место кучера заняли, «безопасник», василиск и Эль в карету залезли. Ну и тронулись. И вот только когда экипаж, натужно поскрипывая колёсами и рессорами с места сдвинулся, таможенница сообразила, что с самого утра не только не видела, но даже не слышала оборотневых невест.

Девушка отодвинула бархатную штору, окаймлённую серебряными бамбошками, пытаясь выглянуть в окно – ничего не вышло. Вместо стекла в дверцы были вставлены витражи, весьма натуралистично, а оттого пугающе изображающие пауков с паутиной, да ещё и на насыщенно алом фоне.