Счастливое число Кошкиной

— Текла, поздравляю, у нас теперь есть штатный повар! — потрепал собаку и пошел собираться на работу.

POV. Геля.

— Ну? Съел?

Ляля и Люля, встретив меня на остановке, выжидательно смотрят и требовательно дёргают за руки, пока я не кивну, расплываясь в широкой улыбке.

— Ещё бы! Мама!

Радостно взвизгнув, Лялька подпрыгнула на ходу и начала визжать уже от страха, отчаянно размахивая руками. Вцепилась в мой локоть, ища опоры, но я, как и она, тоже потеряла равновесие. Люлька, пытаясь удержать нас обеих, схватила меня за другую руку, но и это не помогло — через минуту коровьих танцев на льду мы втроем оказались на тротуаре с отбитыми задницами.

— Дурка! — беззлобно захохотала Люля, — И корова!

— Сама корова! — хихикнула Ляля, срываясь в хрюканье. Сумочкой припечатала ноги сестры и, поправив съехавшую на глаза шапку, на коленках поползла к заборчику подниматься.

— А ещё я испекла блины и закрылась в туалете, — выдала я, повторяя Лялькин способ перемещения.

— О-о-о! Съел?

— Не знаю, — поднявшись на ноги, отряхнула снежное крошево с куртки и джинс и помогла встать доползшей до забора Люле. — Я свинтила, когда он собаку выгуливать пошел, чтобы не перебесить.

— Съест, — без капли сомнений припечатала Люлька. — Как миленький съест!

— А сметану оставила? — спросила Ляля и, увидев мой кивок, снова запрыгала зайцем. — А-а-а! Гелька, ты просто ужас какая!

— Сама ты ужас! Я ночью нашла страничку его Кристины. Посмотрела чем она моего Денчика кормила. Вот где ужас. Брокколи на пару, прикинь! И подпись: "Романтический ужин для любимого мужчины".

— Бе-е-е! — скривились обе Корюшкины.

— Ещё бы травы ему надергала, овца, — передёрнула плечами Люлька и вместе с Лялькой изобразила рвотный рефлекс, когда я, хмыкнув, достала из кармана мобильный и показала им фотографию пророщенной пшеницы на тарелке. — Пипец!

— Ага, — снова кивнула я. — Вообще безмозглая. Моего Денчика и травой… Убила бы.

Ляля отобрала мой телефон и, пролистав фотографии на страничке травоядной Кристины, ткнула пальцем в одну, на которой бывшая пассия Дениса улыбалась на фоне автосалона:

— Ой, вы посмотрите, где эта фифочка работает… А давай ей жалобу накатаем, а? Сходим туда, вроде как машину покупать собрались, и ка-а-ак нажалуемся. Пусть ей выговор влепят.

— Ага, — фыркнула я. — Где мы и где покупать машину? Голову включи, Ляль.

— А если в кредит?

— Не вариант, — обрубила Люля. — И Денчик, если узнает, хрен станет Гелькину еду есть.

— Чего это? — удивилась Лялька. — Он тормоз что ли после котлет на траву возвращаться?

— Тормоз… Мужская психология! — ответила ей Люлька и закатила глаза. — Как маленькая, блин.

— Чего-то я не поняла, — Ляля хлопнула ресницами, и Люля вздохнула:

— Ой, блин, дурка… Мужиков хлебом не корми, дай кого-нибудь позащищать. Мы на эту овцу нажалуемся, она Денчику расскажет, и он сразу за свою бывшую вступится.

— А-а-а… — протянула Лялька и кровожадно улыбнулась. — А если просто подловим и того?

— Еще лучше, — фыркнула Люлька. — Хочешь, чтобы Денчик этой Крыске апельсины в больницу носил?

— Блин.

— Блины были сегодня, завтра будут оладьи, — озвучила я свои планы по гастрономическому обольщению. — Конечно, если Денчик купит кефир.

— А откуда он узнает, что его надо купить? — осторожно поинтересовалась Лялька.

— А я ему записку оставила.

— О-о-о! — снова протянули Корюшкины.

— Ага. Пусть сразу привыкает.

— К запискам? — прыснула Ляля.

— К тому, что я кормить его буду на убой! Вкусно, сытно и калорийно. Вы бы видели его плечи… М-м-м… Всего бы затискала, — вздохнула мечтательно, вспомнив свою ночную вылазку в соседнюю комнату, и потащила подруг в кафе, где мы должны были встретиться с девчонками, которых посвятили в предстоящий флешмоб.

POV. Денис

Сам над собой ржу, но после смены все же еду через полгорода покупать кефир. Еще бы не ржать — невольно подслушал краем уха треплющуюся парочку женатиков, и не понял почему оба мужика рассуждают об обязаловке ломиться не пойми куда после работы и даже делятся опытом, смакуя сомнительное счастье этих забегов, как личное достижение:

— В ”Птице-рыбе” мясо не брал? Возьми. Свежайшее!… Зелень на рынке у Семеновны…

— У Ашота дешевле…

— Картошку у деревенских закажи…

— Телефончик скинешь?

— Лови. Бери мешок, если не понравится, я заберу.

— Извините. А не подскажете где кефир на оладьи купить? — спросил, вроде как поржать над подкаблучниками в костюмах, и охренел от внезапно появившейся подозрительности в их взглядах, будто я не про кефир, а за расположение золотовалютного резерва интересуюсь. — Девушка попросила. Только жить начали, а я как бы не эксперт, — причесал дополнительными факторами свой вопрос и развел руками, мол, профан я в этом деле, а подставляться не хочу.

— Молочку я в “Ривьере” беру, — посоветовал один, явно самый прошаренный и скилловый.

— На оладьи лучше трехдневный, — добавил второй. — Пышнее получатся.

— Трехдневный, в “Ривьере”, - повторил я. Налил обоим вискаря и сделал ответный реверанс. Как никак у мужиков пройден квест "Помоги лошаре". — За счет заведения. Спасибо, мужики.

Поржал? В тот момент нет, проникнувшись всей серьёзностью допуска в игры взрослых дяденек, а по пути в "Ривьеру" накрыло. Пиздец, реально что ли они гоняют по всему городу, чтобы купить кусок мяса посвежее? И видимо, да. На мой вопрос про трёхдневный кефир для оладьев продавщица не обложила меня матом, а показала пустой стеллаж холодильника, на котором в гордом одиночестве стояла упаковка того самого "Кефира Оладьевича". И когда я ее сцапал, услышал за спиной крайне огорченное:

— Блядь!

Хрен знает зачем, но я сам себе повесил ачивку "Добытчик первого уровня" и попер на кассу, распираемый гордостью, будто не кефир приехал купить, а только что самолично завалил мамонта. Голыми руками. Не меньше. И за такое достижение обещанные утренние оладьи уже не казались чем-то мелочным. Добыл? Добыл! Кормите. Правда на обратном пути снова проржался, представляя что и в каких словах услышит мужик, которого я опередил.

Пролетев третий этаж, меня запоздало осенило, что я второй день подряд пролетаю фанерой мимо своих же планов. Вчера подкинул проблем и не приехал Лука, сегодня этот кефирный квест вместо того, чтобы снять антидепрессант.

— Да плевать, — негромко произнес, вставляя и поворачивая ключ в замочной скважине.

Шагнул в коридор и полетел плашмя на пол, запнувшись ногой о какую-то хрень, возникшую поперек моего пути.

— Твою мать, Геля! — взревел я в сердцах и зажмурился от резанувшего по глазам света.

— Геля, значит?

Перед моим носом материализовались черные лаковые туфельки, из которых вверх поднимались до боли знакомые ноги в до боли знакомых чулках. Но почему-то сейчас их обладательница вызвала не ожидаемое ею проявление возбуждения, а злость. Поднявшись на ноги, я скрипнул зубами, рассматривая продолжение ног, скользнул выше по трусикам и бюстгалтеру, выполняющих чисто номинальную функцию, перескочил на злющие глаза и спросил: