Счастливое число Кошкиной

— Что? — спросила я.

— Так и будет ходить, задирая нос, — припечатала Ляля, показала на календарь на холодильнике и помотала головой. — Гелька, времени совсем мало осталось. Форсировать надо, а то это Крыса-белобрыса снова заявится и тю-тю твой красавчик.

— Сплюнь, дурка! — скривилась Люля. — Этой чайки нам только не хватало, — посмотрела на меня и вздохнула. — Вот не могла попроще кого-нибудь выбрать, а?

— Кого? — вскинулась я. — Морковку?

— А чего сразу Морковку, — напряглась Лялька и замотала головой. — Нечего на Морковку свои планы строить! Если что, он мне скутер летом пообещал дать покататься! И вообще, только суньтесь к нему! — выпалила и для пущей уверенности погрозила кулачком.

— Да ладно!? — выдохнули мы с Люлькой, а Лялечка вспыхнула, прошептала:

— Блин, — и захлюпала носом.

— Ляль? — осторожно произнесла Люлька.

— Отвянь! Гельке вон ее этот бармен нравится, а мне, может, Морковка. И что? Гельке его теперь отдавать, потому что она этого своего гада охмурить не может? Фигушки! Не отдам! Даже временно не отдам! Как кофточку, так у Ляли возьмём. Берите, не жалко. Конспект списать тоже к Ляле. Теперь парня отдать? Жирно не будет?

— Да мы как бы и не просим, — Люлька под столом пихнула меня, ошалевшую от новостей, и я замотала головой:

— Ляль, честное кошкинское! Я ж просто так первого, кого знала, ляпнула.

— Точно? — недоверчиво спросила Лялька, и мы с Люлькой закивали:

— Точно-преточно!

— И только попробуйте меня Морковке сдать, — шмыгнула носом Лялька. — Я его с этим скутером третий месяц окучиваю.

— А он что? — спросила я.

— А он, как твой гад, моську воротит, — снова захлюпала Лялька. — Типа он байкер и никого катать ему нельзя.

— Да какой он бай… — начала было Люлька и захлопнула рот, спохватившись после моего пинка. — Какой он тогда байкер, если такую красоту отказывается катать? — выкрутилась и выдохнула, когда Ляля хлопнула ресницами и кивнула:

— Вот именно! — достала из сумочки зеркальце, поправила макияж и по секрету поделилась. — А еще я решила весной на права идти сдавать. Вот!

— На мотоцикл? — не на шутку перепугалась я, помня как Лялька летала по двору с велосипеда. Не на, а именно с.

— Нет, конечно! На категорию “B”. По новым правилам с ней на скутере тоже можно ездить, — заважничала Ляля. — Мне права так-то не нужны — только для того, чтобы Морковку позлить. Представляете я и на машине! Прикиньте, как обзавидуется!?

— Стоять! — подскочила, опрокинув табурет, Люлька и зашикала на нас и без предупреждения молчащих. — Тихо! У меня мысль! Сейчас… сейчас-сейчас… Я же точно помню, — нахмурилась и запрыгала счастливой козой. — Да! Лялька — ты гений!

— Э-э-э… а в чем? — неуверенно спросила Ляля.

— Смотри! — Люлька подняла табурет, плюхнулась на него, хихикая, и ткнула пальцем в меня. — Гельке тоже нужно Денчика пробесить.

— Ага, — фыркнула я. — И меня автоматом с квартиры того. Первым же рейсом. А Крыстиночка тебе только спасибо скажет. Фигушки.

— Да ты не поняла! — замахала ладонью Люлька. — Не здесь.

— А где? — за меня спросила Ляля.

— Где-где? В баре!

— Чего-о-о? — окончательно потеряв ход мыслей, протянула я. — Мне в бар придти и там его пробесить?

— Дурка! — скривилась Люля. — Ты к нему в напарницы пойдешь. Вот! И работа, и Денчик рядом. Двух зайцев одним выстрелом!

Изобразив тот самый выстрел, которым я убью двух зайцев, один из которых как бы и не заяц вовсе, Люлька со счастливой моськой отрезала себе кусок торта и принялась его уплетать, абсолютно не придавая значения тому, что подробности ее хитрого плана ни мне, ни Ляльке не понятны от слова совсем.

— Гофподи, — с полным ртом произнесла она, — Ты же фама рассказывала, что Клей говорил, что Фил искал второго бармена.

— И?

— Я что-то там никого новенького не видела, — пожала плечами Люля. Жадно глотнула остывший чай и решительно произнесла. — Сходим и тебя устроим. Там же ничего сложного. Мешай себе коктейльчики, стаканчики протирай и улыбайся клиентам. П-ф-ф. Легкотня!

— Ага, сейчас, — фыркнула я. — Ты мне об этом рассказывать будешь? А ничего, что у меня Дюшка бармен? И там как бы очень дофига всего надо знать.

— Вот! — подняла вверх палец Люлька. — Дюшка тебя и поднатаскает.

— Бред.

— А вот и не бред, — с какой-то радости подхватила Люлькину идею Ляля. Отбила в телефоне сообщение и завизжала от радости, когда сперва трямкнул ее, а через мгновение и наши с Люлей. — Вот! И Клейстер написал, чтобы мы подошли на счет вакансии!

Я заглянула в секретный чат, куда отбила свой вопрос по поводу меня Лялька, и схватилась за голову. Чем она думала, когда писала, что у меня охрененский опыт? Не знаю. А чем думала я, поддавшаяся на уговоры хотя бы съездить и спросить? Ну точно не головой.

На мое счастье Фил встретил нас у служебного входа и не повел в бар, где обыкновенно устраивал встречи Клейстер. Провел по лестнице в студию, показал на диванчик, а сам опустился в кресло у пульта:

— Слушаю.

Правда ни я, ни Корюшкины не смогли произнести в ответ ни слова. Раскрыв рты, мы уставились на нашу Ванлавочку, до которого при желании можно было дотянуться, и принялись пихать друг друга локтями, подбивая начинать первой. И Фил, смотря на все это, достал из кармана толстовки пачку, выбил сигарету и, подкурив ее, откинулся на спинку.

— Гелька, так-то тебе надо, — шикнула мне Люля, ловя каждое движение Фила.

— А ничего, что это ты придумала, — прошептала я в ответ.

— И чего? Мне твоего Денчика бесить не надо, а тебе как раз очень, — выразительно округлив глаза, Люля взглядом показала мне на Фила и ойкнула, когда он рассмеялся:

— Колитесь уже. Если тема за побесить Дена, который бармен, то я очень внимательно слушаю.

— Да идите вы! — неожиданно громко выпалила Лялька. Встала и сдала нас с потрохами, — Фил, возьми Гелечку в бармены, а? Он ее дома игнорирует и вообще не замечает, а она ему и готовит, и ведет себя нормально, а он, козлина, ее в телефоне забил как Придурочная Кошка, а Гелька его ласково Совунчиком, — жадно вдохнула и застыла с открытым ртом от раздавшегося хохота:

— Стоп-стоп-стоп, я сейчас малеха вкурю кто кого и почему… Ха-ха-ха!!! Совунчик? Гы-гы-гы!!! Ептыть, Гелька, ты жжошь! Совунчик!!! У-у-у, бля!!! Совунчик!!! Гы-гы-гы!!!

— И чего!? — взвилась я. — Если он Совушкин, как мне его было ласково записать?

— Не знаю!!! Гы-гы-гы, — утерев слезы, Фил поднял на меня взгляд и снова захлебнулся хохотом. — Твою мать, Гелька, ты пиздец жгешь!!!

— И ничего я не жгу! Тебя вот Маргарита как зовет? — спросила с вызовом и вжалась в спинку дивана от тихого рыка: