Считай звёзды

— Мы не настолько хорошие друзья.

Перевожу свое внимание на него. Усмехаюсь. И бросаю рулон пакетов, которые Нейтан ловит одной рукой, так же неизменно улыбаясь краем губ.

Удается кое-как привести помещение кухни в порядок. Скорее всего, разумный человек счел бы результат отвратным, но мой мозг воспринимает проделанную работу, да и Нейтан выглядит уставшим, поэтому тороплюсь перейти в гостиную, дабы дольше иметь возможность пользоваться помощью Престона.

Комнате для гостей не повезло больше всего. Радует отсутствие разбитых окон и стекла, но шторы порваны, ковер пахнет алкоголем, журнальный столик треснул, но не страшно, практически незаметно. Пока Нейтан собирает бутылки и окурки в пакет, я поднимаю разбросанные по полу вещи, расставляя их на места. Конечно, восстановить разбитые статуэтки не в моих силах. Придется заплатить за это никому не нужное дерьмо.

Поднимаю фарфоровую белку, хмуро изучив со всех сторон, и ставлю на камин, отвлекаясь на тихий сквозной ветер, проскальзывающий в ногах и одаряющий холодом. Оглядываюсь.

Никогда не придавал значения наличию места в доме, в котором ещё не приходилось побывать. Митчелл по непонятной причине запирает эту дверь, но, будучи восприимчивым к морозу, я всегда знал, откуда тянет холодом. В доме стоит зимний мороз по вине подвала, или что там за херня, не знаю. Уверен, там тупо открыта одна мелкая форточка, обрекающая меня терпеть окоченелые пальцы. Сжимаю пакет, полный осколков посуды, и подхожу к приоткрытой двери, потянув за железную ручку на себя. Передо мной короткий коридор. Пытаюсь нащупать кнопку выключателя, чтобы загорелся свет, но тот здесь не предусмотрен.

— Что там? — слышу приближающиеся шаги Нейтана и пожимаю плечами в ответ, решив всё-таки проверить догадку:

— Думаю, это что-то вроде подвала, — опускаю пакет, вынув телефон и включив ярко-белый фонарик. — Митчелл должен где-то хранить алкоголь, — начинаю шагать в освещенную темноту, видя дверь в конце коридора.

— В таком случае, мы по адресу, — Престон спешит за мной, своими словами вызывая легкую ухмылку:

— Тебе не жирно? — хотя, не видел, чтобы он пил сегодня. — Я надеюсь, дверь заперта. Если эти придурки высушили все бутылки, мне точно не расплатиться, — касаюсь холодной ручки, без томного ожидания дернув. Открыто. Ну, охереть. Нейтан довольно хлопает мне по спине, как бы намекая, что процент дерьма, в которое я вляпался, увеличивается. Фыркаю, не имея понятия, как должен отреагировать. Просто, пусть там будет груда хлама.

Открываю, тут же ощутив, как начинает чесаться нос. В свет фонарика попадает облако пыли, заполняющее собой помещение перед нами. Если честно, ожидал, что оно больше. Нейтан чихает, нарочно мне в ухо, чтобы оглушить, за это получает удар локтем в грудь, но по-прежнему одаривает меня ухмылкой.

Стоим на месте, пока исследуем взглядом комнату с серыми стенами и форточками с грязным стеклом у самого потолка. Здесь и правда хлам: сплошные запечатанные коробки, брошенные сломанные вещи, начиная от игрушек, заканчивая домашней утварью. Паутина висит в каждом углу, а херов запах старости пробирает кожу. Не вижу открытых форточек. Но слышу вой ветра.

— Эх, нет здесь бутылочки для моей больной души, — Нейтан обходит меня, переступая высокий порог, и сует ладони в карманы джинсов. — Только хлам, — пихает ногой резиновый мяч, что откатывается в один из темных углов. Пока парень не падает духом, рассчитывая найти хотя бы старую упаковку сигарет, я подхожу ближе к коробкам, стеной стоящим по периметру помещения. Тут не так темно за счет уличного света, что проникает через окна у потолка, но мне требуется наклониться, пальцем смахнуть толстый слой пыли, чтобы разобрать написанное на коробках. Ничего толкового. Просто даты. Не сложно догадаться, к этим вещам не притрагивались лет десять, но, в таком случае, мне не понятно, зачем сюда иногда спускаются. Светом фонарика одаряю комнату, медленно крутясь на месте. Здесь ничего.

— А это что? — Нейтан зря спрашивает у меня. Я не бываю тут, но его находка заинтересовывает. Парень стоит у небольшой двери, она заметно меньше стандартной, думаю, я треснусь башкой, если не наклонюсь, пока буду переступать порог. Подхожу к Престону, а он уже толкает пару коробок ногой, чтобы очистить дорогу к двери, я освещаю ее поверхность, замечая небольшой, на вид старый лист бумаги, вырванный из блокнота. Подаюсь вперед, пальцами свободной руки размяв его, чтобы рассмотреть лучше: разлинован розовой линейкой, по краям какие-то узоры, а внизу в углу морда кролика. Что ж, нетрудно понять, чье это. Хмурюсь, еле разбирая детский почерк. Пишет с ошибками:

«Счетай звёзды».

Моргаю. Обрабатываю слова, но ни черта не приходит в голову. Нейтан внимательно смотрит мне в спину, будто сейчас выдам нечто гениальное, но опять пожимаю плечами, не имея никакого понятия, что это. Очередное подвальное помещение?

Тяну ледяную ручку на себя, не сразу полностью распахиваю дверь. Внутри мрак. Полный. Открываю, подняв фонарик, и… И всё так же не втупляю.

— Крипово, — судя по тону, Нейтан перестает улыбаться. Он встает рядом со мной, рукой опираясь на дверную раму, и подается вперед, видимо, ищет переключатель для света, но такового не обнаружено, так что мы какое-то время без слов смотрим на одиноко стоящий деревянный стул. Комната небольшая. Может, полтора моих шага. И у стены стоит стул. Один. Нейтан прав. Это уже странно.

Прохожу, задевая что-то под ногами, и опускаю телефон, чтобы осветить разбросанные мелки. Престон продолжает опираться на стену, наклонившись немного вперед, чтобы изучать помещение:

— Может, они сектанты? — шутит, но не знаю, возможно. — Для чего это место?

Присаживаюсь на одно колено, взяв упаковку от мелков, и нахожу год. Ого, эта херня лежит здесь уже десяток лет?

— Нашел, — оглядываюсь на парня, который делает шаг назад, обнаружив выключатель вне комнаты, и после щелчка маленькое помещение озаряется бледнотой. Мы оба поднимаем головы, уставившись на голую мерцающую лампочку, которую Нейтан в шутку толкает пальцами, чтобы та со скрипом начала качаться из стороны в сторону:

— Вот теперь всё точно по канону хоррор-фильмов.

Не выключаю свой мобильный фонарик, ведь свет довольно тусклый, приходится щуриться, чтобы что-то разглядеть. Пока русый парень двигается по стеночке, привлеченный лишь стулом, я поднимаю взгляд, скользнув им по стенам. Они такие же серые, темные, холодные, но разрисованы мелками. Множество звёзд. Бледно-желтых. Мне их даже не сосчитать. Огромное количество. Но кроме звёзд присутствуют и иные рисунки. Например, чуть ниже можно разглядеть мелкие цветы. Рисовал явно не взрослый человек. Скорее, ребенок. Хочу подняться на ноги, но внимание привлекает еще один рисунок. В самом углу. Направляю на него свет, встав чуть ближе, и поднимаю брови, пока изучаю нарисованных человечков. По всей видимости, изображена женщина с треугольной юбкой, мужчина с галстуком, а между ними ребенок, так же в каком-то угловатом сарафане. Их лица отличны друг от друга: у женщины присутствуют глаза, но нет рта, у мужчины вовсе зарисовано лицо, полностью, а ребенок изображен и с глазами, и с губами. Последние растянуты в улыбку до ушей. Все трое держатся за руки, и мне сложно объяснить, что конкретно вызывает внутри отвращение к данному настенному рисунку.

— Хрен знает, для чего предназначено это помещение, — голос Нейтана отвлекает, заставив не сразу оглянуться. Парень сидит у стула, что-то дергая руками. Поднимает толстую веревку, обмотанную вокруг ножек и спинки стула. Теперь я не на шутку озадачен, от того с таким напряжением на лице моргаю, пока Престон водит пальцами по длине веревки, делая заключение:

— Но тут явно творится какой-то пиздец.

Нейтан начинает ногтями скрести по веревке, и на его пальцах остается темная грязь. Парень морщится, исподлобья взглянув на меня, чем дает понять. Кровь. Это засохшая кровь.

Вновь хмуро смотрю на рисунок, останавливая взгляд на безликом мужчине.

Митчелл.

Божеского вида мы, конечно, не добились, но в доме становится определенно чище, даже как-то пусто, учитывая количество испорченных вещей, которые пришлось вынести в тот подвал, где, кстати, откопали посуду. Она не выглядит старой, просто запылилась. Не знаю, по какой причине почти новые тарелки и прочая утварь находится здесь, но мне не придется покупать новую. Уже плюс.

За окном давно светает, меня тянет рухнуть спать, но не позволяю себе такой роскоши. Включаю телек в гостиной, проверяя его функциональность, и выдыхаю, ликуя в честь его работоспособности. Нейтан какое-то время торчит в ванной, пока сижу на диване, без интереса расслабляя мозг щелканьем каналов. Престон возвращается слишком довольным, при этом крутя в руках телефон: