Считай звёзды
Шрифт:
Но почему он хранит эту вещь здесь? Вряд ли он успел вырасти из неё или… Не пойму. Не важно. Закрываю коробку. Всё, хватит. Это его. Не мое. Короткий шаг от стола, пальцы скользнули вниз, коснувшись ручки ящика, и я без задней мысли выдвигаю его. То есть, правда, мой интерес успевает поубавиться из-за нежеланного воспоминания. Пора спуститься к нему. Хочу домой.
Быстренько скольжу взглядом по мелким вещичкам, разбросанным в ящике, в котором предусмотрены разные отсеки, чтобы ничего не путалось, но тот, кто складывал здесь все эти предметы, явно не сторонник порядка. Ручки соседствуют с упаковками от красок и крышек маркеров. Вот теперь я убеждена, что это комната Дилана. Узнаю его любовь к захламлению. Замечаю кое-что блестящее, поэтому немного наклоняюсь,
…Теплые руки женщины осторожно касаются затылка. Тонкая шея девочки, сидящей перед зеркалом, сверкает, благодаря золотистой цепочке, что теперь украшает её бледную кожу…
Быть не может.
…Райли берет пальцами кулон-звезду, улыбаясь и изучая его, а мама опускает ладони на её плечи, наклоняя голову, чтобы видеть счастливое лицо дочери в отражении зеркала. И сама растягивает губы, одаривая ребенка немного усталой улыбкой:
«Нравится?»
Райли не может перестать любоваться подарком на свой день рождения. Она моргает, хлопая ресницами, и поднимает лицо, сверкая карими глазами:
«Она такая красивая», — играет со звездой. Женщина осторожно проводит пальцами по волосам ребенка, убирая локоны за ухо, после чего выражение её лица немного мрачнеет, но быстро сменяется слегка опечаленным:
«Ты знаешь, я не всегда буду рядом».
«Да», — девочка знает, у мамы работа, у мамы мечта, и она уже в таком возрасте понимает её, поэтому так спокойно кивает, улыбаясь.
Женщина продолжает гладить её волосы, находя силы для ответной улыбки:
«Поэтому я хочу всегда чувствовать с тобой связь», — Райли — маленький ребенок, верующий в любые слова, сказанные тем, кому она доверяет. И сейчас она отвлекается от кулона, полностью одарив мать вниманием. Женщина пальцами осторожно лезет себе под блузку, вынимая цепочку, на которой покачивается такой же кулон-звезда, от вида которого Райли заливается восторженным писком:
«Мы сможем чувствовать друг друга? А общаться? Общаться так можно?» — это настолько наивно, но женщина лишь шире улыбается, поднимая пальцами свой кулон и поднося его к лицу ребенка:
«Просто сожми его, сосчитай все звёзды… — прерывается, еле скрыв сомнение в голосе. — И тогда я приду»…
***
Существуют вещи, которые нет возможности вернуть. Существуют люди, которые испытывают боль, пока имеют связь с тем, что давно остается за спинами их жизни.
Этот дом — место скопления прошлого, которое, по мнению Дилана, уже не вернуть. Все вещи — отрывки воспоминаний, и ему проще оставить их здесь, словно таким образом выкинуть события из головы. Самовнушение. Это работает. Отчасти.
Дилан стоит в небольшой гостиной, грея замерзшие ладони в карманах. Напротив комод с фотографиями в рамках. Парню не требуется снимать слой пыли, он и без того знает, что и на каком снимке запечатлено. Каждый кадр — отдельное воспоминание, которое нет нужды хранить в сознании, пока есть возможность оставить всё здесь. Поднимает взгляд выше, настороженно прислушиваясь. Тишина. Она сбивает с толку. По его мнению, это лучшее решение. Тот самый вариант попросить прощения. Дать возможность Райли ответить тем же. Так будет правильно. Прикусывает губу, нервно дергая ткань внутри карманов.
Так. Будет. Правильно. Стоит повторять себе это чаще.
Хочет отойти к полкам, на которых расставлены ещё несколько рамок, но слышит приближающиеся шаги, поэтому оглядывается, встретившись в зрительной схватке с девушкой, которая встревает на пороге помещения, тяжело и сдержанно дыша. Выражение её лица предупреждает о возможном срыве, и, подметив это, О’Брайен решает держать рот закрытым, пока ситуация не прояснится. Он даже не шевелится, так и стоит вполоборота.
А Райли на грани. Она
не способна выдавить из себя слово, приходится давиться комком в глотке, тратя оставшиеся силы на попытку сдержать слезы. Поднимает кулак, сжимая золотую цепочку, и прикусывает до боли губу, не отрывая взгляда от парня, который переводит внимание на кулон, качающийся из стороны в сторону, и приоткрывает рот, выдавив тихое и протяжное «а», после чего быстро скользит кончиком языка по нижней губе, вынув одну ладонь из кармана, чтобы помять затылок шеи.— Ты не подумай, — начинает спокойно и ровно, видя, как глаза девушки слезятся. Она словно бомба, которая вот-вот рванет, поэтому стоит быть аккуратнее. Причем во всём.
— Я не коллекционирую твои вещи, просто… — жестикулирует рукой, указывая на Райли. — В тот день я вернулся обратно, поскольку из-за несобранности, — объясняет это так, позволив себе солгать, ведь кулон он обнаружил немного в ином месте, — забыл кое-какие вещи. И пока искал их, нашел эту цепочку. Подумал, что она твоя, но не было возможности вернуть, потому что мне…
— Требовалось игнорировать меня, — с её языка срывается с особым ядом. Янг еле сдерживает дыхание, рвущее глотку. Смотрит на Дилана, не моргая, пока тот прячет ладонь, отвечая на зрительный контакт.
— Ты не мог вернуть, потому что не рассчитывал более говорить со мной, — опускает руку, гордо держа голову поднятой, но старая обида усиливается, просясь вырваться наружу вместе со слезами. — Это не входило в твои планы, — корчится от злости. Дилан остается невозмутимым, но взгляда не отводит. Чем дольше затягивается молчание, тем ощутимее становится напряжение. Янг начинает кивать головой. Видно, как край её губы дергается в сторону из-за повышенной нервозности. Она первой поднимает взгляд, разрывая зрительный контакт, и набирает в легкие больше кислорода, чувствуя, как много хочет высказать этому ублюдку, но сжимает пальцы ладоней, воздержавшись, иначе точно даст слабину, позволив слезам лишить её всех сил. Разворачивается, быстрым шагом покидая гостиную. О’Брайен теперь смотрит в стену, которую до этого заслоняла Райли.
«… Не рассчитывал… Не в твоих планах…»
Блять, да что ты вообще знаешь, херов кусок мяса?
Райли быстро перебирает ногами, застегивая цепочку вокруг своей шеи. Наконец, приятная тяжесть возвращается на её грудь, такая родная и близкая, что девушка ощущает, будто возвращает значительную часть себя. Каждый шаг — твёрдый. Утирает слёзы, показавшиеся из-под нижних век, направляясь к входной двери. Больше не пытается убрать волосы за уши, поэтому локоны свободно дергаются, пока Янг так спешит.
Дергает ручку двери, открывая, и морщится, не сдержав шмыганье. Одной ногой переступает порог, тут же застыв на месте. Эмоции пропадают с лица, морщинки разглаживаются. Слезы остаются в глазах, взгляд которых направлен на ещё один припаркованный автомобиль. Затем медленно скользит к довольно крупному мужчине, который ходит вокруг машины Дилана, изучая, осматривая, особое внимание уделяя номеру. Райли хмурит брови, шмыгнув носом, но уже тише, а этот звук всё равно становится тем, что раскрывает её присутствие. Незнакомый мужчина с густыми темными волосами, прилизанными, зачесанными назад, поднимает голову, встретившись взглядом с девушкой.
Порой достаточно одного взгляда, чтобы понять.
Надо уходить.
Его глаза говорят о характере, демонстрируют всю сущность. И Финчер не видит в нём человечности. Вот так сразу. Она в страхе отступает назад, хлопнув за собой дверью, и начинает щупать пальцами замок, потеряв дар речи. Здесь нужен ключ. Здесь нужен…
Тяжелые шаги по ту сторону. Райли, задыхаясь по вине ускоренного в разы сердечного ритма, отходит назад, разворачиваясь:
— Дилан! — срывается к порогу гостиной. — Дилан, закрой дверь! — издает писк, когда на пороге влетает в парня, который выскакивает из помещения, оторопев от внезапного крика. Янг дергает его в сторону двери, которая уже распахивается, с грохотом ударившись о стену, и О’Брайен встречается взглядом с мужчиной, в ту же секунду осознав.