Сделай сам 1

Опять непонятно? Вот и я был в непонятках, пока мне местные не объяснили на пальцах, кулаках и свинчатках с ножами, что тут к чему. Теперь вот хожу без двух зубов, но зато с двумя слегка доработанным по моему заказу дабл дерринджерами — Модель 95 от Ремингтона. И это, блин, всего-то в полутора-двух километрах от Здания Биржи творится так-то! Считай на подъездах к деловому центру города!

Ну вот. Чего и следовало ожидать. Почётный караул для встречи «зажиточных зевак» уже собрался в полном составе на подходе к проспекту. Все из себя такие расхристанные, в красных рубахах, штаны обязательно заправлены в высокие сапоги и обязательно чтоб завитый чубчик свиным хвостиком свисал на лоб из под залихватски заломленного на затылок картуза. Хозяева улиц, доморощенные. Бэтмена на них нет. Мне-то самому вообще некогда заниматься их курощением! Да и возможностями покуда особо не вышел. Что физическими, что прочими. Готовлюсь пока ещё! Хе-хе!

Но эти ещё относительно нормальные. Вон, даже нагло ухмыльнувшись моей скромной персоне, дружно всем кагалом приподняли свои головные уборы, мол, здравствуй друг. Знают, что я местный. А ещё пока что не подросток даже. Потому и не трогают по-настоящему. Так, пару-тройку раз толкнули на прогулках, да шапку не единожды сбивали, пробегая мимо. На большее пока не идут. Типа «законники» — не беспредельничают, как некоторые.

Да и, честно говоря, те четыре патрона, что заряжены в моих дерринджерах, не для них подготовлены. Поэтому улыбаемся в ответ и машем, как те умные пингвины. Вы к нам с уважением, ну и мы к вам тогда тоже. Короче, разошлись как в море корабли, «отдав друг другу салют флажными сигналами».

Но стоило мне только перейти Большой проспект и продвинуться на километр по Ждановской набережной, как началось. И ведь каких-то вшивых 500 метров до места работы не дошёл! Вот что за непруха такая!

Прямо передо мной с одной из примыкающих улиц выскочил уже заметно побитый мальчишка-доставщик с выпученными от страха глазами и, влетев прямиком в меня, сам тут же шмякнулся на землю. А следом за ним вынеслась стайка шакалов — «колтовские» тут же я определил по общему виду и отличительному знаку — повязанному у каждого на шее кашне определенного цвета. Апаши, чтоб их, местного разлива доморощенные.

Не говоря ни слова, эти нехорошие люди тут же принялись месить ногами споткнувшегося об меня бедолагу. Но не все, не все. Один всё же остался стоять в сторонке и просто наблюл за избиением. Вот сразу видно! Большой души человек! Все били, а он не бил. Просто смотрел. Жалостливый! Хороший! Хотя нет. Беру свои слова обратно. Хороший человек уж точно не стал бы двигаться в мою сторону, нахально так улыбаясь и поигрывая ножичком в руке.

Я что? Не вежливый что ли? Я тоже мило улыбнулся в ответ. Поднял руки вверх в знак полной капитуляции и тут же полез правой рукой себе под пиджачок.

Он, наверное, подумал, что за деньгами. Я бы на его месте, должно быть, тоже так подумал. Народ тут хоть и имеет право на свободное ношение огнестрельного оружия, предпочитает особо не пускать его в ход. Дикие люди! А для кого, спрашивается, так сильно старался гражданин Сэмюэл Кольт? Чьи, спрашивается, шансы он уравнивал, столь рьяно изобретая всякое разное стреляющее?

И пусть лично у меня имелись пистолеты его конкурента — компании Ремингтон, это вовсе мне не помешало вытащить свой первый дерринджер наружу, навести его на начавшего что-то понимать «апаша» и выжать спусковой крючок, прицелившись туда, куда доставал со своего нынешнего положения и роста.

Короче потомства конкретно этому персонажу, по-видимому, в будущем было не видать. Мой переделанный под так называемый длинный патрон 41-го калибра двуствольный пистолетик бахнул, окутался дымом сгоревшего черного пороха и вызвал тем самым визг убиваемого порося.

Кто-то скажет — «Враки!». Мол, дерринджер разорвет от выстрела более мощным патроном, нежели короткий 41-го калибра. И возможно даже будет прав. Штатным патроном действительно разорвало бы мою малышку. В длинном ведь пороховой заряд на треть побольше будет.

Но я же не изверг какой. Патроны вслед за самим пистолетом также подверглись переделке. И вместо гарантированно убойной свинцовой пули они оказались наполнены крупной каменной солью. Очень крупной!

Вот эта самая соль и распределилась равномерно по всей паховой области «козырного пацанчика», который почему-то резко перестал хотеть проверить на наличие деньжат мои карманы. И даже ножик свой мгновенно потерял уроненным на землю. Вот интересно мне. С чего такие метаморфозы? Кто бы подсказал. Хе-хе!

Да. Я не Бэтмен. Поэтому миндальничать, прощать, давать второй шанс на исправление — это не моё. Я не столь сильный для подобного и не так ушиблен головой в глубоком детстве. По этой же причине мой пистолетик рявкнул тут же во второй раз и раскрасил в красные краски ближайшую ко мне жопу.

Жопа, как было понятно, принадлежала одному их тех шакалов, что били ногами лежачего. Но после «процедуры резкого повышения процентного содержания соли в организме» она тут же дернулась и унеслась куда-то с глаз моих долой вприпрыжку под аккомпанементы очередного поросячьего визга. Наверное, соль — было не её.

Из троих оставшихся «апашей» двое также напросились на «солевые процедуры» и очень скоро подвывали хором первому болезному, что, скрючившись в форме эмбриона, лежал на земле. Естественно, держась при этом руками за «утерянную ценность». Хотя может быть ещё не до конца утерянную. Соль рано или поздно рассосется. Особенно если в ванне или бочке с водой поотмокать. Раны заживут. Во всяком случае, физические. А дальше будет всё зависеть от общей крепости этого конкретного организма.

Проблемы возникли лишь с пятым — последним. На которого не хватило выстрелов. Увы мне увы, но на моей фигурке спрятать, к примеру, даже не сильно большой револьвер было не реально. Говорю же, мелкий я пока шкет. Так что пришлось мне последнего активно забивать рукоятками отработавших своё пистолетов, применяя те как кастеты.

Удары мои, конечно, были сравнительно слабенькими. Но когда тебе раз за разом прилетает по роже стальными хреновинами в треть килограмма весом каждая, даже слабенький удар уже перестает казаться безобидным. Плюс переживший «экзекуцию» посыльный поспешил включиться в благородное дело расправы над злодеем. Маменьких-то сынков в посыльные никто не брал. В них принимали тех, кто имел не только быстрые ноги, что, как известно, не боятся кулака, но и крепкие кулаки тоже. Грабануть-то посыльного было милым делом для всякой гопоты. Так что парни эти были крепкими.

Так на двоих мы козла и забили. И без всяких костяшек! Хе-хе! Точнее, без тех, которыми играют в домино. А так-то вообще костяшками поработали всласть. Что он, что я. Подрихтовали морду местному «апашу» знатно. После чего забрали из карманов не утёкших тел все их «орудия неправедного труда», да и разошлись каждый в свою сторону. Солидно так кивнув друг другу на прощание.

Какая полиция, какой караул-грабят? О чём вы? Это же вход в рабочие окраины!

Никого не убили? Тогда всем пофиг! Нечего ухудшать показатели разгула преступности в столице своими простыми мальчишескими драками. А то что «мальчишки» ходят с финками, свинчатками да револьверами за пазухой — так то дело житейское. Мало ли им так надо. Вот надо и всё тут!