Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

– Слава Богу, остался жив. Сейчас едет в офис. Приказал через час созвать пресс-конференцию. Мол, покойник просит последнего слова. Вот ведь человек, - шутит, - голос секретарши счастливо булькнул.
– Ну, у меня тут еще список.

Она отсоединилась.

* Когда Антон стремительно вошел в президентский кабинет, там уже безмолвно, с подавленным видом сидело несколько начальников управлений. Обосновавшегося у журнального столика Маргелыча то и дело потряхивало в неконтролируемом ознобе. Раскинувшийся в своем кресле Иван при виде запыхавшегося зама усмехнулся:

– Ишь как все дружненько собрались. Значит, и на похороны не опоздаете!

Несмотря на показную вальяжность и попытки шутить, встревоженные, больные глаза, лихорадочный блеск которых тревожными маяками выделялся на посеревшем лице, выдавали свеже пережитый ужас. - Тьфу на Вас, Иван Андреевич, - Маргелыч попытался, как положено, сплюнуть. Но слюны не было.

– При пожаре не годишься, - констатировал Иван. Вошла распухшая от слез Анжела.

– Весь конференц- зал забит. С телевидения сразу три канала подъехали. Всё в кабелях, - сообщила она в ответ на вопросительный кивок Ивана. Шмыгнула носом.

– Ты-то с чего рыдала?
– заметил Иван. Подмигнул.
– С того шо стреляли или шо не попали?

– Дур-рак!
– Анжела поджала губки.

– Ладно, пошли, - Иван поднялся. Хохмы сегодня, вопреки его желанию, получались квелыми.
– Там всем всё сразу и расскажу.

Вошедшего президента "Илиса" встретили аплодисментами. Должно быть, так встречали вернувшегося из царства Аида Орфея.

Несмотря на лихорадочное состояние, выступил Иван четко.

По его словам, ночевал он дома. В семь утра, на полчаса раньше, чем обычно, подъехала машина с водителем и охранником. Лифт оказался сломан, потому решил спуститься по лестнице, не дожидаясь, пока поднимется охранник.

На площадке пятого этажа из-за лифта внезапно появился мужчина в невзрачной куртке на синтипоне и низко нахлобученной вязаной шапочке. То, что это киллер, понял сразу, по движениям, - руку с пистолетом тот выбросил вперед одновременно с шагом.

– Как же не попал?
– послышался нетерпеливый голос.

– Разгильдяйство отечественное спасло, - со счастливой усмешкой отреагировал Иван.
– Какой-то раздолбай поленился подняться на полпроема к мусоропроводу и выкинул пакет прямо у двери лифта. Он об него и споткнулся как раз в момент выстрела. Так шо угодил в стену. Ну, я оттолкнул и - на рывок. Давненько так не бегал. Засечь, так, поди, на мастера спорта наработал, - под одобрительные смешки прикинул Иван.
– Куда денешься, пистолет-то не игрушечный. Он, правда, еще разок шмальнул. Но тут уж охранник снизу летел. Так шо пришлось ему уходить к чердаку. "Личник" мой за ним. Да - куда там? У него ж всё изучено было, и замок на чердаке, как выяснилось, заранее спилен. Ушел!

Он подмигнул помрачневшей аудитории:

– И я пока ушел.

– Узнать сможете?

– Конечно. С него ж шапка слетела. Да с меня уж на месте его словесный портрет брали. Так шо, дай Бог, найдут.

Вперед выдвинулся телевизионщик. Выставил микрофон с надписью "Первый канал":

– Есть предположение, кто это сделал?

Гудение разом стихло, - вопрос оказался ключевым.

Листопад подобрался, - ради этого вопроса он и созвал пресс-конференцию.

– У меня нет предположений. Есть уверенность, - он зло ощерился.
– Убийство мог заказать только один человек, которому я перешел дорогу, - Балахнин. - У Вас есть доказательства?
– другим, неприязненным тоном потребовал телекорреспондент, - после недавнего акционирования первого канала компания "Конверсия" получила от государства весомый пакет акций, и директором канала стал один из балахнинских вице-президентов.

– Я не прокурор, - отреагировал Иван.

– Сам или через холуев, этого пока не знаю, - он нажал на слове "пока".
– Но другого не дано. Он мною, как вы знаете, пытался закусить. А я ему за это в Хачимовске хвост прищемил.

В зале послышались понимающие смешки, - история с хачимовским захватом до сих пор обсуждалась в прессе. В руках стоящего за спиной Листопада секретаря зазвонил мобильный телефон. Он тихонько ответил и тут же, приблизившись, протянул Ивану.

– Извините, неотложный вопрос, - принимая трубку, Листопад подмигнул залу.
– А могло бы и не быть. Он поднес телефон к уху. Через пятнадцать секунд, не сказав ни слова, отключил с обескураженным видом.

Недоуменно оглядел пытливо примолкших журналистов, припоминая, о чем говорил перед тем.

– В общем Балахнин в своем репертуаре. Вместо того шоб приехать с бутылкой, сесть, повиниться, решил на хапок. По-другому-то отвык. - А Вы не боитесь, что после таких бездоказательных обвинений "Конверсия" привлечет Вас к ответственности за клевету?
– снова выдвинулся вперед тележурналист.

– Вот это называется, напугал!
– Листопад зло расхохотался.
– Я как раз другого опасаюсь. Еще с комсомольских времен знаю Юрия Павловича как мужика упертого. Так шо если завтра, не приведи Господь, опять где чего рядом пальнет или подо мной взорвется, то вы уж за ответами сами теперь знаете к кому идти.

Свернув на этой разухабистой ноте пресс-конференцию, Листопад вернулся к себе.

По дороге поманил пальцем Антона и Маргелыча.

– Вот шо, мужики, - едва войдя, объявил он.
– Сейчас звонил Феликс. Я его прямо с утра подключил. А что остается?
– он хлопнул по плечу квелого Антона.
– На ментовку твою надежды хрен целых столько же десятых. Так вот у Феликса появились наколки насчет наводчика.

– Наводчика?!
– поразились Антон и Маргелыч.

– А Вы как думали? "Крот" у нас завелся.

– Почему уверен?
– внимательно присмотрелся Антон.

– Это как два пальца... Вчера вечером, перед уходом, я объявил, что с утра прямо из дома еду в правительство. А на самом деле заночевал у Анжелки. И хмырь со шпаллером этого не знал. Он-то меня из квартиры поджидал. Потому и смазал от неожиданности, когда я вдруг снизу возник. В приемной тогда человек десять-пятнадцать крутилось. В общем надо съездить, помочь вычислить. Ну и так далее.

Он приподнял палец, колеблясь, на кого из двоих указать. Ткнул в Маргелыча.

– Да Вы чего, Иван Андреич?
– возмутился тот.
– Я теперь от Вас ни на шаг. Как Петька за Василь Иванычем. Чтоб спина хоть прикрыта. Один раз пронесло... Пускай Негрустуй. Это по его части.

– Ты работаешь дольше. Людей в компании лучше знаешь. Так что от тебя там больше пользы. Живо!
– пресек пререкания Листопад.

– Воля Ваша, - Маргелыч неохотно потянулся к чистому листку.
– Адрес давайте.

– Не нужен тебе адрес. Торопин прислал своих. Ждут внизу. Они проводят...Позвонишь оттуда!

Откинувшийся в кресле Листопад прикрыл глаза. Дождался тихого хлопка двери.

– Ух, знобит!.. Достань там.

Антон поднялся, выудил из бара початую бутылку "Мартеля", по знаку Листопада разлил по двум фужерам, протянул один Ивану.

Тот потянулся взять и - отдернул руку, - она подрагивала.

– А шо ты хотел?
– усмехнулся он испуганному взгляду приятеля.
– Не каждый, знаешь, день тебе в лоб девять граммов выцеливают. Тут и опущение матки схлопотать недолго.