Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

В отдаленном углу, возле огромного дубового стола, ожесточенно жестикулировали несколько человек. Возвышавшийся над прочими Иван увидел Антона поверх голов и извиняющеся взметнул лапищу:

– Погоди, сейчас порешаю неотложку и пообщаемся.

Антон уселся в одно из кресел, едва не утонув в податливой коже, и принялся с любопытством осматриваться, - прежде бывать в офисах новых русских ему не доводилось.

На стене за президентским креслом меж двух пейзажей в золоченых рамах ярким пятном выделялось набранное на цветном компьютере изречение - "1. Президент "ИЛИСА" всегда прав. 2. Если президент не прав, читай пункт первый", - новомодная острота распространилась по всей России. На столе среди деловых бумаг восседали три фарфоровые обезьянки, - одна с зажатыми глазами, другая - с зажатыми ушами, третья, перекрывшая лапой рот, - "ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу". Сбоку висела прикрепленная к стеллажу дарственная казачья шашка. Возрождение казачества сметливый Листопад использовал к собственной выгоде. Первым внес взнос на нужды восстановленного сословия, за что как потомственный кубанец получил звание "почетный куренной атаман". "Мы ж, Листопады, коренных казачьих кровей люди! И хоть своих дел полно, но кому другому за вас в коридорах власти заступиться?" - объявил он на краевой сходке и дал согласие на собственное выдвижение в Верховный Совет. Антону хотелось разобрать дарственную надпись на шашке, присмотреться к книгам на стеллажах. Но густой, покрывающий прочие звуки бас Ивана, манил и заставлял вслушиваться. Тем более, что "неотложка" затягивалась.

Человекопоток не иссякал. Получившие указание сотрудники выходили, на их место тут же заступали следующие - из "предбанника".

Работал Иван на удивление легко, - с аппетитом. Со своими обычными шуточками, присказками и подначками, изредка расцвечиваемыми легким матерком. В проблему вникал, или, как сам говорил, "въезжал" моментально, что называется, - "от ножа". Если что-то не устраивало, мог виновному прилюдно "напихать". Но тут же сам предлагал решение проблемы и либо выносил на поданном документе резолюцию, либо кивал сидящему подле Маргелычу, и тот делал пометки в своем блокнотике, в графе "на контроль". Антон невольно залюбовался, наблюдая, как сочно, с живинкой импровизирует Иван, в секунды разрешая ворох разнообразных проблем. "Значит, здесь делаешь так, как я сказал, потом вот это используешь отсюда. Ну и так далее", - разносилось по кабинету обычное Ванино, - торопясь, он по старой привычке обрывал окончания фраз, считая, что сказанного достаточно и времени на разжевывание нет. Всё вокруг дышало его напором и энергией. Даже выходили пообщавшиеся с президентом люди совсем иначе - легкой, нетерпеливой походкой. Да и самому Листопаду собственный стиль работы, похоже, доставлял наслаждение. Пару раз он даже подмигнул Антону с плутовским видом: де, каков я удалец. Удалец, конечно. Но чем больше вглядывался и вслушивался Антон, тем сильнее к восхищению примешивалось сначала смутное, затем оформившееся ощущение озадаченности.

Уж слишком разнопланов и разномасштабен получался круг вопросов, выносимых на суд президента. Биржевик утверждал ставки ночных овер-драфтов, а следом хозяйственник согласовывал количество стульев, необходимых для предстоящего совещания. Председатель кредитного комитета представлял список вип-клиентов с льготным режимом обслуживания, инвестиционщики докладывали о скупке виноградорского хозяйства через приватизационные чеки. И тут же завгар подписывал сметы на списание запчастей. А следом приходилось вместе с финансистами вникать в хитроумнейшую схему ухода от налогов через свободную экономическую зону в Калмыкии.

И всё это выскакивало одно за другим, будто тузы и двойки в перемешанной карточной колоде. Наконец, искоса бросив взгляд на часы, Листопад решительно перекрестил руки. Понятливо кивнув, Маргелыч выскочил в приемную и разом перекрыл поток посетителей, - "президентский час" закончился.

Выпроводив оставшихся, Иван самодовольно потянулся и сощурился на гостя, дожидаясь комплиментов.

К некоторой его досаде Антон как ни в чем ни бывало вытащил из портфеля две папки:

– Получите свой заказ, герр президент. Компании "Лотос" и "Кронос", переофомленные на Ваше имя.

Листопад придирчиво оглядел устав, на первой странице которого учредителем значился Антон Негрустуев.

– А где ж я?
– недоуменно нахмурился Иван.

Антон молча вытянул снизу сиротливый листок - "Изменения и дополнения в устав", на котором было обозначено, что новым акционером компании вместо Антона Негрустуева стали Иван Андреевич и Петр Иванович Листопады.

Иван покрутил оба документа.

– Все равно хрень. А если этого нет?
– он спрятал за спину дополнения к уставу, - получается, что и владелец не поменялся?

– В регистрационной палате вы как новые владельцы зарегистрированы, - успокоил его Антон.
– Хотя по уму штамп обо всех изменениях надо бы делать на первом листе, чтоб всем всё сразу было ясно. Думаю, вскорости так и будет. Но, сам знаешь, пока наши органы раскачаются... - То ладно, - Иван снисходительно отодвинул папки, как нечто несущественное.

– Давай о деле. То, что тебя из ментовки турнули, уже знаю...Поинтересовался, - ответил он на безмолвный вопрос.
– В общем не бросать же друга в тяжелую минуту. Так и быть, пристрою.

– Не стоит утруждаться. Я уж как-нибудь сам, - отказался Антон, движением головы все-таки выказав благодарность.

– Шо значит сам?
– неприятно удивился Иван.
– Сколько на своих регистрациях подрабатываешь?

– Когда и до тысячи долларов в месяц выходит.

– Плачу для начала пять. И сразу вице-президентом банка. Плюс квартира с правом выкупа по себестоимости.

– Это за какие заслуги?
– насторожился Антон.Он едва заметно помедлил. - Спасибо, конечно, за участие. Но - всё-таки нет. Непривычный к отказам, Иван посуровел.

– Как это? Мало предложил? Или вице-президент банка для отставного мента - уже не уровень?

– Не в том дело, Ваня. Хочется свободы. Предприятие моё, конечно, по сравнению с твоим крохотулька. Что называется, на хлеб с маслом. Но зато ни от кого не завишу. Да и, по правде, - решился Антон, - не хочу я участвовать во всем этом вашем...
– он припомнил листопадово словечко, - раздербанивании. Заметив, что у приятеля недобро обострились скулы, примирительно улыбнулся. - Не заводись, Иван. Предложение твоё ценю. Но - как Ленин когда-то учил, - лучше меньше да лучше. Каждому своё.

– Именно шо каждому своё!
– прорычал Листопад.
– Одни работают. Другие страну взаглот разворовывают. А третьи только воздух сотрясают! Всё глобальными государственными прожектами бредят. А чуть коснись до дела - в сторонку. Я, мол, сам из себя чистенький и ни при делах

– Во всяком случае разворовывать взаглот наперегонки с другими - я тебе не союзник, - объявил уязвленный Антон. - А ты меня с этой шпаной не равняй!
– оскорбился Иван.
– Я как раз дело делаю! Дверь кабинета со вздохом приоткрылась, и в нее протиснулась сконфуженная физиономия Маргелова:

– Иван Андреевич! Там...

– Пшел вон!
– не оборачиваясь, рявкнул Листопад. С новым, укоризненным вздохом дверь закрылась. Антон недоуменно прищурился.

– Э! Пёс! Малюта Скуратов. Больше бьешь, больше лижется, - отмахнулся Иван, не желая сбиться с главного разговора.
– Вслушайся, о чем говорю! Ты ведь у нас всегда за державу радел. Даже в фермеры, шоб ей, слабомощной, помочь, подался. Так вот здесь, у меня, самое что ни на есть державное дело. Америка с чего поднялась? С автомобилестроения. А у нас в чем архимедов рычаг? Жрачка. Без порток русский мужик, если что, проходит. А вот без еды, - дулюшку. А ну иди сюда!

Листопад нетерпеливо подхватил Антона за рукав и повлек к укрытой в дальнем углу карте России, испешренной разноцветными стрелочками, дугами и овалами.

– Вот он я!
– горделиво сообщил Иван.
– Красное - мясомолочка, синяя - мукомольное. Это вот - овощеводство. Ну и так далее. Видишь, как стрелки сходятся? Осталось вот это с этим закольцевать, потом с кожевенкой разобраться. В Новороссийске виноградники присовокупим. И - считай, замкнутый цикл. Плюс банк, само собой, собственный. Из Канады поточные линии идут, - вот сюда и сюда, - Иван со вкусом двигал лапищу по карте страны. - Потихоньку всех переоснастим. Хватит вилами навоз размазывать. Помнишь, я тебе про Столыпина рассказывал? Так вот хочу по его образцу хуторские хозяйства затеять. Шоб хозяина на земле возродить. Тут и старая моя задумка про минитрактор сгодится. И прочие идеи, которые в восьмидесятых забросил. И великолепная тогда жизнь случится, друг Антоша! По моим наметкам, через пару-тройку лет, если всё срастется, может, пол-России прокормить сможем. Другие раздербанивают. А мы с тобой собирать станем. Если это не дело, то что тогда дело?! Потрясенный Антон всё не мог оторваться от карты. - Да, в масштабах ты не усох. Но всё-таки, я-то тебе зачем? Ведь в самом деле, к банку никогда никакого отношения... - Та натаскаешься. Мне важно, шо ты мой человек. Сам видел, сколько на мне всего. И переложить не на кого. Даже не представляешь, как остро не хватает надежных людей. Таких, шоб не предали и не обокрали. Давай, - бьем по рукам и - побежали. Вместе любую глыбу сдвинем и на любой Эльбрус залезем. Руку на подвиг!
– Листопад требовательно выставил лапу для рукопожатия. - Что ж? Если на подвиг, - Антон втиснул руку в объемистую, как ковш, листопадову ладонь. Хоть и не привлекало его высокогорье, но не оставлять же в одиночестве без страховки рвущегося к вершине друга. Да и цель того стоила. - Вот и отлично, - облегченно констатировал Иван.
– Тогда получай... Он вытащил из ящика стола и протянул Антону техпаспорт на автомашину ВАЗ-2109 и ключи. Техпаспорт, как с удивлением увидел Антон, оказался оформлен на его имя.