Секта Безумного Мага

— В самом конце лаборатории, — преданно моргая глазами, доложил «самурский выродок».

Я подхватил его и поставил на ноги.

— Кая держи бандита и за мной. Джиро, девчата, сюда!

Я помахал танку, отведшим мелких от места предполагаемого допроса третьей степени.

Гура со своей скоростью, возникла около меня в мгновение ока.

— Джерк, если негодяй упрямится, я могу его укусить. — старательно щелкнула она треугольными зубками, в попытке помощи. — Или ломтиками нарезать.

Герви Кавас ослабел ногами и споткнулся.

— Нашла кого на зубок пробовать. — не одобрил я. — Обычный злодей категории «В». Старый, глупый, немощный. Наш геройский отряд специализируется на качественных подонках. И вообще, сначала виниры серебряные тебе поставим от бактерий. — пообещал ей. — Джиро, охраняешь Верлиту. Верлита разбираешь завал в конце зала своей магией. Все остальные готовятся к встречному бою с нехбитами. Возможно наличие вражеских магов, в количестве пяти штук.

Поставив всем задачи, я взобрался к выходу из теплицы. Сзади пыхтел Кавас, подпинываемый Каей.

Окруженный ранее сплошной стеной деревьев, небольшой пригорок, в котором находился вход в теплицу, я одолел могучим прыжком. Скомандовал Кавасу показать возможный второй выход из базы, посулив отдать в случае промаха на игрища девичьему коллективу. Он ткнул дрожащей рукой куда-то на север и упал на колени при виде огненного протуберанца, вырвавшегося из моего рельсотрона.

Закинув в область предполагаемого второго выхода, скрытого кустарником и леса, три болванки я попросил исследовать местность Каю. Недалеко, по-быстрому, в случае обнаружения вероятного противника в количестве больше трех, не геройствовать и возвращаться в теплицу. Сам же, дружески ткнул в печень бывшего владельца самой модной таверны города, отходившего от шока.

Мы забрались обратно в теплицу, добрались до конца зала, где Верлита с жезлом пыхтела, перемещая заклинанием землю, причудливым водопадом крошек. Ей помогала Риса, сдувавшая поднятую массу вбок. В магическом жезле, ранее подобранном Гурой с Каваса и позже, переданным мне как трофею, опознался природный жезл Кхары. Редкое орудие для управления магических кукол и вольтов — предметов, завязанных на маге. Но и для управления подчиненными монстрами годился. Средняя мощь, зато магии земли прибавлял в скорости каста. После оценки жезла, я сразу преподнес его нашей няшке-земляшке.

Внезапно покрывало земляных крошек зашевелилось, и я тотчас задвинул Верлиту назад. В водопаде скатывающейся земли перед нами вознесся первый ящер, коричневого окраса, похожий узким телом на змею, но с лапами, метко отправленный щитом нашего танка обратно. В провал воткнулись заклинания КОМа, Верлита добавила «дрожь земли» и на минуту всё затихло. Верлита принялась осторожно расчищать заново и очень скоро показался, пробитый ледяным болтом, обугленный труп монстра. За ним второй-третий.

Проход вниз расширился настолько, что показались ступеньки, выложенные деревянными брусками, по которым мог спуститься человек. Поэтому коллективным решением туда полез Аякс. Тусклый свет непонятного источника снизу, закрыло мощное тело элементаля. С молотом наизготовку, он нырнул в проход и оттуда немедленно раздались возня, свирепое пищание ящеров и сочные звуки ударов.

— Маши побольше молотом, пошли нам много золота, — творчески пожелал я трофеев Аяксу вниз.

Аиша фыркнула, Сура хихикнула, Верлита оживилась. Внизу показался черное, в слабо видимых брызгах крови, лицо элементаля. Он высунул свободную руку, показав сжатые кругляшом пальцы в виде «ок».

— Джиро первый, Гура вторая, далее по алфавиту, я замыкающий. — приказал КОМу.

После небольшого спуска нашим глазам предстал второй зал: скрытая лаборатория Безумного Мага. Куча сплющенных тел ящеров, художественно оформивших инсталляцию «последний день Помпеи», Аякс распихал подальше от прохода.

Мы постояли немного у входа, прислушались-присмотрелись. Зарыл здесь Дрэвен топор войны своей смертью или отполировал — надо выяснить. Я если что про ловушки, активируемые после смерти, заботливыми негодяями в своих захоронках.

Компактный зал, скорее широкий коридор с двумя дверями, слева и справа, проход продолжающийся дальше, невидимый за поворотом.

— Далеко проход идет? — спросил я Каваса.

— Метров двадцать, ваша милость, — прошептал тот и без напоминаний уточнил. — дальше лестница наверх, выходящая прямиком в оседзский дуб. Сердцевина дуба выдолблена, дверь замаскирована корой. Издалека дерево — деревом, никто замаскированный вход не опознает.

Тишину нарушил хриплый стон из ближайшей к нам двери.

— Здесь манаотсосная процедурная. — торопливо подсказал Кавас. — За ней сортировочная, справа комната отдыха, рядом с ней разделочная.

— Меня сначала в манаотсосную привели. — сказал Вин Гезин. — Боли нешуточные, когда ману насильно выкачивают. Мне еще повезло: маны в моем теле немного, выходит трудно. Часов шесть всего пролежал на столе, когда Дрэвен покривился, глядя на меня, и приказал к дендроиду отправить. То чудище, как я понял, выкачивало в себя навыки с живых людей.

Его лицо передернуло от воспоминаний.

— Эти ощущения… когда дендроид пускает корни, вытягивает их, подбирается к тебе, пристраивается… Словно свёрла впиваются в тело. Каждый нерв вытягивается струной, всасывается и перетекает из тела. Было больнее, чем в манаотсосной.

Он присел прямо на труп убитого земляного ящера, не в силах оставаться на ногах.

— А че ты жмешься-то? — благодушно сказал я тогда Кавасу. — Давай, открывай все запертые двери. Если есть ловушки, примешь на свое тело. Быстрее!

Дело даже не в том, что Каи рядом с нами не было и стоило подстраховаться. Хотелось воспитательного момента. Негодяй, подло работавший на врага, доблестно разминирует своим телом ужасные ловушки. Умирая, он раскаивается в своих злодеяниях, завещая городу ручного дракона, гору из камней Тафирима и обратный портал на Землю.

Да, я знаю, так не бывает, но помечтать-то можно? КОМ и Комик-кон рождены друг для друга: в Сан-Диего хорошо в любое время года. Если и возвращаться на Землю, то в полном составе и сразу начинать фестивалить на сбагренные килограммы золота.

Пока я предавался сладким мечтам, вспотевший Кавас истерично дернул ручку манаотсосной.

Глава 3

Китайцы — первые в мире сексисты. Их иероглиф, обозначающий женщину (?) — наклоненная вправо пухленькая «h», с наложенной посередине «L». Когда таких иероглифа вместе два: как глагол читается скандалить. Как существительное означает глупость. Ну а если вы увидите три таких — всё, тушите свет, пришел конец света: анархия, хаос, полнейший беспорядок.