Семена Зла
Шрифт:
Седой наёмник призадумался. Думал он долго.
— Бывает такое, конечно. Но редко. Не тот народ — не любят они города покидать. Иной опытный мастер, конечно, десяток в бою стоит, вот только цену он задерёт такую, что дешевле сотню охраны взять на переход. Да и присягу с такого не возьмёшь — таким подавай графа, или на худой конец, барона в сюзерены. Мастеров, что из жрецов ушли, не так уж и много. Где такого взять и как уболтать на север ехать — того я не ведаю. Хотя полезно было бы, конечно.
У меня были свои мысли на этот счёт. Возможно, для этого было слишком рано… Однако
Глубокоуважаемый Верховный Магистр! Для меня было большой честью и неожиданность получить ваше письмо. Примите мои искренние соболезнования в связи со смертью вашего ученика — к сожалению, когда я вернулся в башню, чтобы забрать и его, она уже рушилась, и сам я едва успел выпрыгнуть оттуда, дабы не быть погребённым под камнями. Горячо поддерживаю ваше начинание по поводу Таллистрии, однако пишу вам по другому поводу. Я собираю частную экспедицию на крайний север, которая выйдет из Кордигарда сразу после Конклава, и предположил, что возможно, в красных башнях найдётся мастер, который заинтересуется подобным увлекательным путешествием. Памятуя ваше великолепнейшее пламенное выступление у стен Дереи, помощь подобного человека может оказаться неоценимой.
Ваш добрый друг, сэр Горд, странствующий рыцарь.
P.S. Во время моего путешествия по Ганатре мне не доводилось видеть никаких упоминаний о красных башнях. Учитывая славу, доблесть, и мастерство вашего круга, я считаю это вопиющей несправедливостью. Учитывая, что экспедиция будет проходить через земли Ганатры, можно предположить, что её успех и участие в ней одного из несравненных красных мастеров, несомненно, будет способствовать исправлению сего прискорбного недоразумения.
Интерлюдия.
Двое богато одетых мужчин медленно прошествовали по длинной дворцовой зале, на стенах которой висели портреты людей в королевских коронах. Их одежды были схожих цветов: первый, седой старик, был одет в красную робу с роскошной багровой вязью, которая, впрочем, издалека была почти незаметна. Второй был одет в мантию схожего цвета, однако на ней изобиловала золотая вязь, и помимо неё, имел на голове изящную золотую корону, украшенную рубинами.
— Ты уверен, что это будет правильным решением, Грицелиус?
— Абсолютно, Ваше Величество. Никаких сомнений, Таллистрия имеет здесь злой умысел. Несмотря на то что их королевство было основано одним из первых, мы давно превзошли их в богатстве за счёт грамотного управления и деловой хватки, и могли бы даже поспорить в этом с самим Ренегоном, если бы не его столь удачное местоположение. Они просто завидуют, и решили не упускать случая плюнуть нам в лицо.
— И всё же… Полностью останавливать торговое сообщение… Мы и сами потеряем от этого, разве нет?
— Вовсе нет, Ваше Величество. Наши товары пользуются спросом и в южных, и в северных королевствах. Мы
просто пустим высвободившиеся караваны через Ренегон на западе и Лиссею на юге. Право слово, мы не можем оставить всё как есть. Таких оскорблений не позволяет себе даже Ганатра, несмотря на нашу давнюю взаимную неприязнь.Король слегка поморщился при упоминании нелюбимого соседа.
— У Таллистрии и так всё не очень хорошо с торговлей. Только местоположение их и выручает. На западе непроходимые топи, на юге горы. А по остальным направлениям множество лесов, и мало дорог. Без нас им может прийтись туго.
— Им следовало думать об этом до того, как плевать нам в лицо. Сейчас они наверняка смотрят на нас и ждут, утрёмся ли мы, или как-то ответим. Вы предпочитаете утереться?
— Конечно же нет, Грицелиус! — звонкий голос короля всем своим тоном выражал негодование.
— Что до их лесов, то Таллистрийцам стоило бы уделять больше внимания школе огня, и меньше — выращиванию цветов. В нашем королевстве мастера красных башен давно выжгли все мешающие нам леса, и теперь крестьяне живут припеваючи на освободившихся равнинах. Зола служит хорошим удобрением, да и опасным тварям негде спрятаться, — сделал вид, что не обратил внимание не негодование короля старый магистр.
— Хорошо. Ты меня убедил, Грицелиус. Я издам указ о запрете торговли с Таллистрией, — решительно, словно отрубив, сказал король.
— Я никогда не сомневался в вашей мудрости, Ваше Величество, — льстиво улыбнулся старик.
– В конце концов вы всегда можете отменить указ, если это потребуется. А Таллистрия, пожив несколько без наших товаров, вполне может и усвоить урок вежливости.
Едва старик в красной робе покинул королевский дворец, улыбка спала с его лица. К нему подошёл юноша, одетый в похожую, но гораздо более бедную робу.
— Как прошла встреча с королём, мессир Грицелиус?
— Весьма плодотворно.
— Вы провели во дворце почти неделю. Магистры даже начали немного волноваться.
— Убеждение иногда требует времени. Никогда не стоит торопиться с такими вопросами. За время моего отсутствия что-то произошло?
— Всё как обычно, но вам пришло письмо.
— Письмо? — верховный магистр красных башен поднял бровь.
— У меня оно при себе, — юноша с поклоном передал запечатанное письмо магистру, достав его из складок своего балахона.
Эрнхарт Грицелиус немедленно сорвал печать и впился глазами в текст. По мере его прочтения на его хмуром и сосредоточенном лице заиграла лёгкая улыбка.