Семейка

– Уже? – ощутимо расстроился Алик, взглянув на напольные часы. – Бабушка! Может, ещё полчасика? Или вы устали?

Он собирал карты, так по-детски обиженный, что внимательно наблюдавшая за ним Ангелика Феодоровна едва слышно фыркнула: птичка ещё прыгает по веткам, чувствуя свободу и не подозревая, что среди листьев притаились охотничьи силки.

– Ну что ж с тобой поделаешь, - добродушно усмехнулась хозяйка дома. – Полчаса не полчаса, но разложи карты ещё разок. Но без меня. Без моих подсказок.

– Спасибо, бабушка! – обрадовался Алик, расслышав это добродушие в интонациях бабушкиного голоса, и уточнил только одно: - Значит, я не задаю вопросов для гадания, а просто делаю расклад на себя?

– Как хочешь, Алик, - ласково ответила Ангелика Феодоровна.

И он, не зацикливаясь на себе, быстро сотворил особенно понравившийся расклад «Двенадцать домов», события и людей в котором ему было любопытно рассматривать. Хотя он и понимал, что новое умение для него – пока что игрушка, с которой возиться – забавляет.

Но понимал и другое. Он может развлекаться с этой игрушкой как угодно, пока находится под присмотром опытного мастера. А что Ангелика Феодоровна – настоящий мастер своего дела, сомнений нет: в начале урока она поведала ему, как нашла их, близнецов, при помощи карт таро.

А поэтому, всецело доверившись хозяйке дома, Алик не замечал её притаённой усмешки, пока она следила за своим учеником.

События вновь помчались в пространстве над картами, едва Алик положил последнюю карту расклада. Будто зачарованный чудом и нетерпением, он всматривался в призрачное кипение над картонными прямоугольниками и, не замечая того, улыбался в предвкушении, когда начнёт переворачивать их, создавая новые обстоятельства для появления новых событий и людей, знакомых и незнакомых.

…Ангелика Феодоровна поймала мгновение, когда внук погрузился в изучение следующих двух перевёрнутых карт. Уголок её чуть сосредоточенно сжатых губ дёрнулся.

…Алик делал открытие за открытием, в иных случаях даже не обращаясь за помощью к бабуле, как она и предложила для последнего расклада. Например, он заметил: если долго присматриваться к одной из фигур, то она не только обретает определённые, узнаваемые черты, но как будто даже приближается. Он ещё хотел уточнить у Ангелики Феодоровны своё наблюдение, как вдруг среди уже привычного мельтешения его внимание привлекла знакомая фигурка в белом.

Машинально приблизил её, горя любопытством и радостью, оттого что многие вещи становятся податливыми для него и сразу постижимыми.

И хмыкнул, узнав.

Осторожно скосился на бабулю. Та сидела, всё так же опираясь на подушки, но не без дела: раскладывала свои карты.

Ощущая восторг охотника, Алик уже не только приблизил фигурку в белом, увеличив её, но и заметил: она двигается. Очистил вокруг фигурки пространство. Та-ак. Это точно она. Валерия, как там её… Батьковна. Улица? Снежно вокруг. Спускается по лестнице здешнего крыльца. Собирается домой? Значит, она ещё здесь, в доме?.. Вот остановилась.

Алик чуть не вспотел от переживания, когда до него дошло: кажется, картами он может отслеживать ближайшее будущее, которое произойдёт через несколько минут?

Резко собрав колоду и бережно сунув её в коробку, Алик поднял глаза. Пожилая дама продолжала рассматривать личный расклад.

– Бабушка! – негромко позвал Алик. – Я, пожалуй, пойду.

– Иди-иди, милый, - ласково отозвалась Ангелика Феодоровна, не отрываясь от своего гадания. – Ты у меня молодец. Я рада, что мой дар так сильно передался тебе. Иди-иди, Алик, отдохни.

…Когда юноша закрыл за собой дверь, Ангелика Феодоровна пробормотала, глядя на её светлый прямоугольник:

– Иди, милый. Это, конечно, необязательно. Ну а вдруг получится?

…Чуть не свалился, пока на бегу натягивал куртку. Выскочил на крыльцо и побежал к другому корпусу дома. Побаивался немного: а если уже не успел?

Но, когда добежал, фигурка в белом всё ещё еле-еле плелась от крыльца к машине. В сумерках пасмурного неба, когда снег, пока что лениво летевший с неба, набирал плотность, фигурка эта казалась частью унылого дня. И Алик бросился за ней:

– Белоснежка, подожди!

Фигурка вздрогнула и обернулась. Не сбавляя скорости, Алик добежал до неё и остановился, почему-то весьма счастливый. Сейчас, когда стоял близко и тени наложились на её лицо, подчёркивая черты, он рассмотрел девушку и снова радостно улыбнулся: слегка округлое лицо, сердитые небольшие глаза и рот, который, будучи ненакрашенным, почти пропадал, если смотреть издалека. И на небольшой, такой же сердитый, как почудилось, носик залепилось несколько снежинок, из-за чего Алику страшно захотелось погладить его кончик, чтобы убрать мокреть. Ведь эта мокреть мешала девушке, потому что она постоянно дёргала носиком.

– Чё лыбишься? – огрызнулась Валерия. – И чё те надо?

– Проводить тебя хотел, - объяснил Алик, шагая с ней по узкой тропинке и старательно оставляя для Валерии натоптанную часть, а сам иногда поневоле оступаясь в рыхлый снег.

Девушка из-за его внезапных отступов и сама вздрагивала, будто боясь, что следующим её шагом будет в сугроб.

– Зачем тебе меня провожать?

– Я же сказал – захотелось, - улыбнулся он, не сводя с неё взгляда: она так потешно сердилась! Так потешно, что хотелось ещё и взять её под руку и вести вперёд. Хотя нет – вперёд не хотелось. Там стояла машина, в которую она вот-вот сядет и уедет.

Валерия прошагала ещё немного пути, прежде чем снова остановиться. Постояла к нему спиной, а потом повернула к нему голову и велела:

– Отстань!

– Почему? – удивился Алик. – Ещё несколько секунд – и ты уедешь. Почему тебе не нравится, что я решил тебя проводить? Ты симпатичная, интересная, мне нравишься. Почему я должен отставать от тебя?

Девушка как-то неопределённо похлопала глазами на него, а потом молча двинулась к машине. Чтобы не раздражать её, Алик последовал за ней, шагая уже не по обочине тропки, а следом. Очутившись возле машины, Валерия снова застыла перед дверью, а потом спросила:

– И всё-таки – зачем?

– Я впервые вижу, как белый цвет идеально идёт девушке, - пожал плечами Алик. – Сначала мне показалось это интригующим, а потом я увидел тебя ближе… - чувствуя себя дураком, он всё же вновь улыбнулся, - не поверишь – я был готов драться со всеми гномами, которые бы тебя защищали! Честно!

– Ты издеваешься, - монотонно сказала Валерия.

– Белоснежка – нет! – категорично ответил Алик. – Мне очень хочется познакомиться с тобой, но приставать я не буду, если тебя это злит.