Семейные обязательства

Она сразу вспомнила свой детский восторг от его "Описаний". Она просила папеньку оставить ей листы газет, где рассказывалось о путешествиях и подвигах Штутгарта. Набралась пухлая папка... Где-то она теперь?

– Да, все верно, - кивнул приказчик.
– Какие будут распоряжения?

Элиза глотнула бренди. Почувствовала, как по телу разливается блаженное тепло, как понемногу отпускает жуткое напряжение, как растворяется ком в горле. Вот, значит, кто ее отец... Где же ты был, папаша, всю мою жизнь? Почему не дал о себе знать?

Догадка мерцала на краешке сознания.

Елизавета Лунина - старшая служила императрице...

Элиза подцепила вилкой кусочек сыра с прожилками сине-зеленой плесени.

– Отмените доверенность, - велела она, чувствуя, что шагает с обрыва в мутный водоворот.
– А теперь покажите сейф.

Не так Элиза представляла себе сокровищницы. Они должны быть в подвале, за тяжелыми, окованными железом дверьми, в центре лабиринта переходов, лестниц и залов. По древней кладке должна сочиться вода, в далеких закоулках могло бы что-нибудь кряхтеть и вздыхать, а у стены непременно лежал бы скелет в кандалах.

Чистый сухой коридор с оштукатуренными бледно-желтыми стенами ее слегка разочаровал. Хорошо хоть, он был под землей, и дверь на входе в хранилище полностью отвечала ее представлениям о безопасности вкладов.

– Знаете, - улыбнулась она приказчику, - я почему-то ждала мрачных драконьих подземелий. По-детски, да?

– Что вы, - совершенно серьезно ответил он, - мы рады превзойти ваши ожидания. Наше хранилище надежнее драконьего. Если хотите, могу для красоты притушить лампу.

– Не стоит, - покачала головой Элиза.

Комната с сейфами тоже оказалась чистой, сухой и скучной. Приказчик повернул ключ в замке одной из ячеек, вручил Элизе второй ключ, указал на замочную скважину и оставил ее наедине с неведомым наследством.

Она не стала креститься, читать молитвы и вспоминать тетушку, которая, как оказалась, была ее матерью. Мир вокруг Элизы за последние полгода стал настолько безумен, что дальше, наверное, некуда. Гадать бессмысленно - что будет, то пусть и будет. Фамильные драгоценности, драконье яйцо, древний магический артефакт или просто пустой ящик?

Посмотрим!

Элиза повернула ключ и потянула на себя дверцу сейфа. Внутри обнаружилась небольшая коробочка и пара пожелтевших листов плотной бумаги.

"Я, Ульрих из рода Мстислава, отрекаюсь от прав на трон Гетской империи от своего имени и от всех своих потомков, родившихся после..." - каллиграфически было выведено на листе. И подписи свидетелей - Императрица Изольда, кавалергард Георг фон Раух, фрейлина Елизавета Николаевна Лунина и отец Дмитрий, юрист Церкви, доктор обоих прав.

Внизу, очень мелко, приписка: "Документ составлен в трех экземплярах".

На втором листе: "Повелеваю оказать предъявителю сего любое содействие" - за подписью императрицы Изольды.

В коробочке лежал железный перстень с грубо высеченным гербом Мстислава. Элиза примерила его, хотя было видно - перстень мужской, свалится с тонких девичьих пальцев, разве что на большом как-то удержится.

– Не то что бы я сильно удивлена, - сказала она вслух перстню, бумагам, глухим подвальным стенам и памяти об императрице.
– Чего-то в этом роде я и ждала. Деньги Елизаветы предназначались Ульриху. И это значит...

Она прошлась по комнате, царственно кивая направо и налево, как будто там стояли склонившиеся подданные. Остановилась, крутанулась на носочке туфельки и исполнила придворный реверанс. С лица Элизы не сходила счастливая улыбка.

Так вот почему кавалергарды сдували с меня пылинки!
– тихонечко прошептала Элиза.
– Пусть я не имею прав на престол, пусть я незаконнорожденная... Или? Они ведь могли и обвенчаться, Ульрих был вдовцом, что мешало?

Она уже видела перед собой не штукатурку стен банковского хранилища, а позолоченную лепнину тронного зала Цитадели. Слышала не свой слабый голос, а громкое, веское объявление церемониймейстера: "Принцесса Елизавета!".

И тогда все, все-все, кто отводил от нее глаза, подобострастно поклонятся сестре Императора. Нужно только встретиться с отцом, Казимиром - Ульрихом, придумать, как сообщить о себе...

Не даром она зачитывалась его сочинениями о путешествиях! Видимо, чувствовала родного человека.

И тогда, в гостинице под Гарцем... Благословение Мстислава. Возможность блокировать магию. Говорят, впервые оно проявляется у потомков императоров в момент душевного напряжения, переживания, боли, страха или счастья... Значит, она тоже так может?! Занервничала при виде кавалерист-девицы Юлии - и вот? Фонарики погасли, а с вампира слетела маскировка?

"Я - принцесса, - сказала Элиза в полный голос. Настоящая принцесса!"

Она забрала с собой все содержимое сейфа. Прикрыла дверцу и вышла из комнаты к ждавшему ее приказчику.

Элиза постаралась не слишком явно улыбаться, но счастье было не скрыть.

– У вас ведь есть адрес господина Штутгарта?
– спросила она.

– Да, конечно.

– Пожалуйста, отправьте ему письмо. Я напишу прямо сейчас.

Почему-то Элиза стеснялась сама идти к отрекшемуся принцу, своему отцу. Пусть он придет. Так будет... Правильнее? Наверное, он не знал о ее существовании, Лунины сумели скрыть, как они думали, грех Елизаветы. Если бы знал - разве не объявился бы? Разве не помог бы, не принял участие в ее судьбе? Не нужно человека ошарашивать сходу, лучше дать время привыкнуть, что у него есть дочь.

Элизе хотелось обнять весь мир. Или, хотя бы, тех, кто рядом... Сделать им что-нибудь хорошее! Обрадовать!

И она, кажется, знала, как.

Элиза дождалась, пока Эрик уйдет по делам и оставит их с Настей наедине. Заварила чай, расставила тарелочки и вазочки с вареньем и плюшками. Какое-то время болтала о пустяках, а потом решались.

– Настя, - сказала Элиза, - прости, возможно, я сейчас полезу не в свое дело. Если тебе будет неприятно со об этом говорить - дай знать, я тут же все забуду.

– Эээ... ладно, барыня, - с недоумением пожала плечами Настя, откусывая пряник.

– Ты хочешь исправить сломанный нос, так?
– осторожно спросила Элиза, глядя ей в глаза.

Настя отвела взгляд, положила недоеденный пряник в тарелку и теперь смотрела только на него, как будто печеное тесто с узором было самым интересным зрелищем на свете.

– Ну, - негромко ответила она.
– То есть да. Вот на вас доработаем - и тут же сюда... Или прямо в Дракенберг, в академию колдунскую.