Семья волшебников. Том 2

— Разве похоже на то, что я ними спелся?! — возмутился Майно. — Я пришел с проклятой вещью!

— Это разве проклятье?.. Нет, сложное, конечно, но демолорд мог наградить тебя таким, что и я бы не распутал. Причем злым, вредным для здоровья. Постепенно убивающим. Превращающим тебя в стеклянную статую или еще какое дерьмо. А это что?.. Демолорд дарит ему личную книгу… призывов демонов… книгу, которая всегда последует за хозяином, служит только ему…

— Это просто справочник сеток призыва! — отчеканил Майно. — Точно такие же есть в школьной библиотеке! Просто вразброс и не так структурировано! Доступ ограничен, конечно, но это не запрещенное!

— Ну да. Твой приятель демолорд подарил тебе не запрещенную книгу… ты мне отвратителен, больше не приходи.

Майно хлопнул дверью. Ничего нового, конечно, Харабба — злобный завистливый мизантроп даже по меркам черных гномов, которые ни разу не славятся доброжелательностью. Кто еще бы стал настолько высококлассным порчеником?

Фамиллиарщиком вот не стать без любви к животным. Словеснику необходима хорошая память. Целители почти всегда сострадательны. Пироманты вспыльчивы. Творческому магу нужен музыкальный слух или иные соответствующие навыки. А в порченики идет кто? Типусы вроде того же Инкадатти… странно, кстати, что он не поступил на Детримент.

— …Есть хорошая новость и есть плохая, — сказал Майно, вернувшись домой. — Хорошая — все самое негативное Харабба вычистил, хотя недешево. Плохая — книга все равно привязана к Веронике, потому что это демонический дар, который она приняла добровольно. Чтобы это устранить, нужен сам Фурундарок, который заберет назад свой дар.

Лахджа представила выражение лица Фурундарока, которого призовут в этот дом в пятый… да, уже в пятый раз. Она бы предпочла слетать к нему сама, чтобы не так выводить из себя, но путешествия в Паргорон ей все еще заказаны.

— Однажды Фурундарок вручал мне право призыва, — припомнила она. — Мне нужно было просто позвать погромче — и он являлся. Он мне тогда жизнь спас… ну, почти. Было очень мило с его стороны.

— Угу, но он же его потом отозвал? — уточнил Майно. — Сейчас ты же не можешь его призвать?

— Не могу. Ты сможешь?

— Я брал факультативы в Апеллиуме, призывать умею… — задумался муж. — Но демолорда… пока что я не призывал никого крупней Совнара… Но ладно, думаю, с твоей помощью справлюсь.

— А еще мы можем просто расковать Веронику, — предложила Астрид, высовываясь из-под стола.

— Ты давно там сидишь? — осведомилась мама.

— Да я там живу с тех пор, как вы нас посадили под арест. Я графиня Монте-Кристо из Подстолья.

Майно приподнял скатерть. Под их парадным обеденным столом места было столько, что уместился бы весь класс Астрид, но сейчас там сидела только одна девочка. Астрид притащила в свое Подстолье подушку, одеяло и ноутбук, выстроила шеренгой своих принцесс-волшебниц, поставила рядом с ними Пырялку и сказала, не обращая внимания на отца:

— Сейчас я проведу конкурс красоты. Самая красивая станет моей любимицей и получит подарок.

— Что за подарок? — спросил папа.

— Я буду с ней чаще всех играть, — пожала плечами Астрид. — Лучший подарок — это мое внимание.

— С-суть Древнейшего… — прошептала Лахджа. — Астрид, твой домашний арест прекращен. Иди в лес и убей что-нибудь, а то у тебя тут крыша протечет.

— Чего протечет?.. — не поняла Астрид. — А, можно идти?! Можно я на зайца с арбалетом?!

— Нет.

— А на кабана?!

— Тем более нет.

— Зачем мне Совершенная Меткость, если мне нельзя стрелять?!

Арбалет ей не дали, и Астрид пришлось удовольствоваться пращой, которую она сама сделала из тряпки. В руках демоненка и такая штука становится смертельным оружием.

Глядя, как дочь улепетывает, Лахджа думала, что уж лучше пусть она бегает в лесу и охотится, как фархерримы, чем будет вести себя как… этот отвратительный тип.

— Только обязательно смотри, во что целишься! — крикнула ей вслед мама.

— …адна!.. — донеслось уже снаружи.

— Ну, если она все-таки случайно прибьет Инкадатти, я плакать не буду, — сказал Майно. — Так что мы решили? Призовем демолорда сами или попросим помощи у нашей трехлетней дочери?

Когда с Вероники сняли корониевый браслет, она засветилась от счастья и обняла маму так крепко, что у той защемило сердце. Браслет ведь вернется на место, как только дочь выполнит свою задачу. И ее восстановившееся было доверие к матери снова разобьется на осколочки.

— Ты поняла? — строго спросила мама. — Призываешь дядю Фурундарока. Только его и больше никого. И только когда мы скажем, что можно.

— Мозьна!.. — обрадовалась Вероника. — Пр-р-ризываю Фур-р-рундар-р-рока!..

Майно, который активировал еще не все печати, так и сел в кресло. Дом содрогнулся, с потолка посыпалась каменная крошка, все скрылось в зловещей тьме, и раздался раскатистый бас:

— КТО ПРИЗВАЛ… а, это опять вы.

Фурундарок сдул ту паргоронскую мглу, что всегда сопровождала его появление, скривил младенческую рожицу и сказал:

— Господа Дегатти, вы начинаете меня утомлять. Я вот на столечко близок к тому, чтобы стереть с лица Парифата ваше землевладение.

— Мы тебя надолго не задержим, — заверила Лахджа. — Просто забери свой подарок.

Фурундарок уставился на гримуар с розовым зайцем. Недовольная гримаса сменилась счастливой ухмылкой. Величайший Господин откинулся назад, закинул ногу на ногу и протянул:

— А это не мое! С чего вы взяли, что оно принадлежит мне?

— Да, технически это теперь Вероники… — кивнул Майно.

— Дя! — подтвердила Вероника.

— …Но все равно. Забери свой подарок.

— Вот еще, — фыркнул Фурундарок. — Подарки не отдарки.

— Тогда хотя бы сними проклятье! — взмолилась Лахджа.

— Проклятье не расклятье, — ухмыльнулся Фурундарок.

— О, хочешь с детских пеленок вырастить гениального демонолога, который потом сделает тебя мальчиком на побегушках? — с иронией спросила Лахджа. — Ну хорошо, тогда оставь ей эту книгу.

— Я понимаю, чего ты добиваешься, — снисходительно произнес демолорд. — Психология от противного. Думаешь, что сейчас я спохвачусь, схвачусь за голову и воскликну: ой, как же так, глупый я Фурундарок, сам себе могилу рою!.. так?..