Семья волшебников. Том 4

— А вы меня не приняли! — крикнула с места Лахджа.

— Какая мелочная мстительность, — огорчился великий вивисектор. — Мэтр Дегатти, мои поздравления вашей покойной матушке и вашему дядюшке… гм…

— Магиозу, — хмуро дополнил Хаштубал. — Прямо как племянничек.

— Семейное, видимо, — хмыкнул Магуур.

— Я не уверен, насколько велик был вклад дяди Курдамоля, — бесстрастно ответил Майно.

— А нам это здесь обязательно обсуждать? — спросил со своего места Вайкунтби, ректор Трансмутабриса. — Мы собрались по другому вопросу, мне кажется.

— Обязательно, коллеги, обязательно, — сказал Локателли. — Это крайне важная часть судебного процесса. Потому что мы уже точно знаем, что сам факт массового убийства имел место быть, это невозможно отрицать, так что мы выясняем, насколько эти существа попадают под определение «разумные индивиды».

— Было бы неплохо иметь их самих в наличии, — вздохнул Шат.

— К сожалению, у нас их нет, — сухо произнес Даректы. — Так что я предлагаю для начала заслушать свидетелей. Я так понимаю, к оным относятся фамиллиары мэтра Дегатти, а также его старшая дочь.

Сидевшая как на иголках Астрид подскочила пружиной. Не дожидаясь, пока вызовут персонально ее, она вытянула руку и заорала:

— Протестую! Я не свидетель, я главная обвиняемая! Мой отец ни в чем не повинен, все сделала я и только я! Судить надо только меня!

— А кто ж тебя подучил? — фыркнул Харабба.

— Никто, я сама!

— Ложь, — прозвенела Камелия Пакс. — Дитя, прошу тебя, не лги на ученом совете.

Астрид зло покосилась на крошечную фею. Проклятый суд, на котором невозможно лгать. Она уже полностью продумала линию защиты, но эта кирова мелочь все ломает.

— Ладно… мы с мамой, — нехотя призналась она. — В основном мама…

Лахджа с вызовом закинула ногу на ногу и с легкой насмешкой поглядела в фасетчатые глаза. Девочка-насекомое со стрекозиными крыльями поднялась над ректорским креслом, несколько секунд смотрела на демоницу и кисло сказала:

— Ты вскрывала фей.

— Мертвую, один раз, — отпарировала Лахджа. — И к делу это не относится.

— Виновна, — сказала Камелия Пакс. — Я буду голосовать за это. Нравится играть в бога, демон?

— Ну-ну-ну-ну-ну, коллега, — выставил руки Шат. — Мы все иногда вскрываем… существ. Для пользы науки… магии… общества.

— Вы тоже вскрывали фей, — констатировала Камелия Пакс.

Она мысли читает, что ли?!

Вообще да, но не сейчас. Она просто видит сердца.

— Мэтр Дегатти, зачем вам это ужасное существо? — спросила фея. — Вы пригрели и взращиваете чудовище. Все ему спускаете. Совершенно не пытаетесь исправить. Ведь можно же склонить мать ваших детей к добру, пока не поздно. И что произошло? Теперь мы все здесь.

— Я не чудовище, просто у меня нет морали, — ответила Лахджа. — И это к делу не относится. Потому что я не считаю убийство микроорганизмов преступлением.

— Они разумны. Они испытывали боль, у них были чувства. И вы их всех убили.

— Я просто напомню, что это хомунции, — сказала Лахджа. — Они жили по несколько дней.

— Какая разница? Это были разумные существа. Вы отняли у них эти несколько дней.

— Ну, для начала мы их им дали. Их цивилизация вообще не могла существовать без подкормки извне. Они развились из первобытного состояния только благодаря Астрид. Но они начали войну на уничтожение и вплотную подошли к своему Апофеозу. Я решила, что будет интересно стереть их прогресс и надоумить Астрид впредь давать им удочки, а не рыбу.

— Демон, — хмыкнул Магуур.

— Будет интересно, — усмехнулся Ганцара, с любопытством глядя на Лахджу.

— Я напоминаю ученому совету, что они были выращены искусственно, — возвысила голос демоница. — Если бы я выращивала гомункулов и решила уничтожить неудачные образцы — вы бы тоже меня осудили, даже если бы они были разумны?

— Это скользкая тема, — уклончиво произнес Шат. — У нас каждый такой случай рассматривается индивидуально.

— В любом случае я напомню, что все хорошее в своей жизни и само свое существование они получили в основном благодаря моей семье.

— Это не дает вам право им вредить, — заметила Илла Аборио. — Если вы приютили и накормили бродягу, это не значит, что вы имеете право его зарезать. Если вам мешали те хомунции, вам следовало просто их… освободить. Выпустить в лес.

— Где они очень быстро бы умерли, — закончил Шат. — Коллега, подобные формы жизни не очень приживаются в дикой природе. Что мы, собственно, и видели, если я правильно понял предысторию.

Он взял несколько листов со стола, бегло их просмотрел и добавил:

— Ну вот, да. Они жили в кастрюле. Все верно?

— Да, это я ее нашла! — крикнула Астрид. — На кухне!

— На кухне, — вкрадчиво сказала Лахджа. — Не в лаборатории. В доме, полном трупов. Что они там делали, а?

— Мэтр Сарразен? — повернулся к присутствующему префекту Локателли.

Тот чуть повел головой, и рядом сформировался эмоционал Память. Он зачитал несколько выдержек из протокола по делу о гибели Гурима и Ярдамилы Дегатти. По ним выходило, что хотя причиной смерти и стал опасный… взрывоопасный гомункул, это была совсем другая форма жизни, никак не относящаяся к астридианцам.

— Но вы ведь не выяснили, при каких обстоятельствах он выбрался из темницы, — улыбнулась Лахджа. — Какая-то… неочевидная причина. Замок каким-то образом сгнил… и почему-то этого никто не заметил… только замок, ничего больше вокруг. Как же так?

— Мы допрашивали погибших Гурима и Ярдамилу, — произнес Сарразен. — Это был гомункул, способный менять свое агрегатное состояние. Он перешел в состояние газа, что весьма удивило его создательницу и ее мужа. К сожалению, это оказалось последним, что они успели почувствовать.

— Вот бы его изучить… — одновременно сказали Лахджа и Шат.

— Окутав внутреннее пространство дома, он погиб.

— Да, вы это знаете, — согласилась Лахджа. — И я это тоже узнала… потом. От родителей мужа. А на тот момент я ничего этого не знала, и Майно тоже не знал, потому что вы ничего этого Майно не рассказали.

— На деле был гриф высокой секретности, а мэтр Дегатти тогда не был членом ученого совета.

— Ну и пеняйте тогда на себя. Моя четырехлетняя дочь просто нашла смешных таракашек и игралась с ними. Я ей позволяла… пока таракашки не изобрели оружие массового поражения. И тогда я подумала о родителях мужа и решила, что Парифату хватает и Зодчих.