Семья волшебников. Том 4

Небольшой уютный столик тем временем раздвинулся, стал шире почти втрое, и из-под него выпрыгнули новые стулья. Вератор-доно поставил в центр бутылку «Солнечного затмения», ядреного и дорогого мистерийского сакэ, Мамико-тян и пятеро Дегатти заняли места, и все уставились на Комацу так, что тому стало почти дурно от их и собственной неловкости.

— Это очень простая история, — замямлил он. — Я… я уверен, Фурукава-сан и сама все расскажет… да там и нечего рассказывать. Меня наняли, я согласился… необычное только то, что теперь я живу в другом мире…

Гость посмурнел. Он подцепил палочками лапшинку из своей якисобы и сказал:

— И все-таки, уверен, что вы сможете поведать мне какие-нибудь интересные подробности. Давайте начнем с даты и места действия. Где и когда это случилось?

Комацу запаниковал. Он не помнил дату, да и не очень понимал, что, собственно, происходит. Это что, какой-то дознаватель? Или иноземный король инкогнито? Почему эти волшебники с ним так предупредительны? Может, Фурукава-сан, Лахджа-сан и Комацу (по незнанию) нарушили какой-то закон?

Что если он исекайнулся в этот мир незаконно? Быть может, существует какая-то полиция по отлову таких людей? Он боялся спросить прямо и потому просто пробормотал, что ему в самом деле нужно срочно вернуться на кухню.

Но его снова не отпустили. Фурукава-сан явно очень хотела, но гость продолжал расспрашивать, подлетевшая к столику Аллария-сан приняла у всех заказ, причем гость настоял, чтобы Комацу тоже что-то себе взял, и неловкая сцена продолжилась.

И даже когда он рассказал все, что только сумел вспомнить, гость не позволил уйти. Он лишь удовлетворенно сложил руки на животе и сказал:

— История, конечно, простая, но занятная. Не думал, что вы действительно решитесь на такое предприятие. Ресторанный бизнес — дело интересное… только не отбивайте у меня хлеб. Выпьете с нами, Комацу-сан?.. конечно, выпьете.

— Корчмарь… — поморщился Дегатти-сэнсей. — Человек на работе, хватит издеваться. Он не виноват, что делает сашими лучше тебя.

— Ауч, — схватился за сердце гость. — Майно, ты всегда умел больно ударить старика.

Почему-то неловкости вдруг убавилось. Вот оно что. Обычная зависть. Попытка поставить в неудобное положение под маской вежливости.

К этому Комацу знал, как относиться, так что нервничать перестал. Он по-прежнему чувствовал себя пятым колесом в телеге, но… пусть его. Было даже забавно для разнообразия примерить на себя роль посетителя в собственном ресторане.

Тем более, что как только разговор свернул с его персоны, Фурукавы, Дегатти и их гость перестали обращать на Комацу внимание. Они говорили о чем-то своем, поминали каких-то общих знакомых… почему-то называя их не по именам, а по прозвищам.

Астрид-тян, как обычно, лопала все подряд за обе щеки, Вероника-тян читала книжку и ела карамельное яблоко, а Лурия-тян капризничала и исподтишка швырялась едой в соседей.

— Лурия, прекрати, — в очередной раз одернула ее мать. — Лучше кушай свою кашку. А то ее украдут голодные гномики!

Она сказала это слишком громко. Гномы за соседним столиком аж поперхнулись, услышав такое.

— Мама, ты нас всех позоришь, — беззаботно сказала Астрид-тян. — Как обычно.

А Лурия засмеялась и катапультировала с ложечки рисовую кашу. Даже без Совершенной Меткости она попала прямо в бороду одного из гномов. Белый комочек медленно пополз вниз, и время как будто застыло — все уставились на это непотребство, и Комацу в том числе.

Словно одинокая овечка бредет сквозь клубящийся туман…

Потом гном возмущенно вскочил, оказавшись стоя ниже, чем сидя, и стряхнул с бороды рис. Лахджа-сан принялась извиняться, и Фурукава-сан тоже принялась извиняться. Она предложила гномам в знак извинения дополнительный десерт, а Лахджа-сан пообещала, что как следует накажет непослушную дочь.

— Какой у тебя шкодливый ребенок, — заметил гость, делая Лурии-тян «козу» пальцами. — Весь в мамочку, да?

— Нет, — отрезала Лахджа-сан. — Я была спокойным ребенком.

— Ну-ну. Не обижайся, Лахджа. Все дети разные, тебе ли не знать.

Лахджа-сан окинула взглядом своих дочерей и согласилась.

Так и не представленному Комацу гостю принесли новую тарелку сашими, Вератор-доно разлил по крохотным чашечкам «Солнечное затмение», все опорожнили по одной, и гость задумчиво сказал:

— А что, мэтр Дегатти, не тряхнуть ли нам стариной? Здесь, конечно, не та атмосфера — прости, Сидзука, не хотел обидеть, — но почему бы нам не потешить друг друга историями? Я могу начать.

— Прости, времени не так много, — отказал Дегатти-сэнсей. — К тому же здесь, ты прав, не та атмосфера. Есть-пить до бесконечности не выйдет… я вот уже сыт и немного под хмельком… в бутылке еще много осталось?

— Ну хорошо, хорошо, — разочарованно произнес гость, пока Вератор-доно подливал Дегатти-сэнсею. — Ты меня огорчаешь своим настроем. Навещу кого-нибудь другого. Но все-таки… может, хоть одну байку, пока ты членораздельно говоришь? Совсем маленькую.

— Хорошо, рассказывай, — не стал кобениться Дегатти-сэнсей.

— Нет-нет, я имел в виду, чтобы вы мне что-нибудь рассказали. Что-нибудь новенькое, что-нибудь занятное… как насчет истории о нашем общем друге?

— У нас много общих друзей, — произнес Дегатти-сэнсей. — Ты имеешь в виду кого-то конкретного?

— Ну вот как насчет нашего доброго друга Садовода? Я прослышал, что вы гостили у него одно время…

— Ах ты про это… — медленно протянул Дегатти-сэнсей.

— Да. Мне птичка на хвосте принесла презанятнейшую байку… только вот не целиком, увы. Я собрал несколько кусочков от разных свидетелей… и пострадавших… но все самое интересное, подозреваю, знаете только вы, мои добрые друзья. Не поделитесь?

— Хм… ну…

— А я взамен расскажу то, чего не знаете вы. Причем не на своих обычных условиях. Просто из дружеского расположения и заботы о вашем будущем.

Вот теперь Дегатти обратились в слух. Но их гость больше ничего не сказал, а с улыбкой продолжал потягивать сакэ.

— Ну хорошо, я расскажу тебе эту историю, — сдался Дегатти-сэнсей. — Не могу сказать, что это секрет. Началось все с того, что моей супруге позеркалил один известный субъект… назовем его…

— Скоморох, — мрачно подсказала Лахджа-сан.