Серафима спешит на помощь

Значит, посмотрим. Отправились домой, сделали пару кругов над замком — посмотреть сверху, всё ли в порядке. Вроде, всё было в порядке.

Дома стоял дым коромыслом — спешно домывали крыльцо и главный вход, зал уже помыли, столы кипятком ошпарили, готовили посуду и еду. За работами присматривал Эдрик, увидел нас, закивал одобрительно — мол, всё хорошо, молодцы.

Вообще, конечно, на нас сегодня пялились. Ещё как пялились. Видимо, очень уж нетипично мы себя вели, не привыкшие они. Ничего, пусть привыкают.

— Хьюго, — заскрипел сверху Эдрик, — и вы, госпожа Серафима. Если вы ждёте гостей, так ступайте одеваться!

Смысл в том был, и мы отправились одеваться. И когда меня уже почти одели во вчерашнее платье, осталось только бока зашнуровать, снаружи закричали, что едут, и сообщили, что отряд — десятка полтора, и в отряде есть две дамы.

Всем семейством пожаловали, да? Ну хорошо, подъезжайте, будет вам званый обед, с усмешечкой думала я.

Они так и подъехали — впереди знаменосец, на длинной палке штандарт, за ним лорд Свон, следом — охрана, потом дамы рядом, потом ещё охрана. Втянулись к нам во двор, а мы стояли на ступенях и поджидали — пока сойдут с коней и дойдут до нас.

Дамы, надо сказать, сидели по-дамски, свесив ноги на одну сторону. И на землю сходили не самостоятельно, а при помощи слуг. И эта процедура, оказывается, открывала множество возможностей для игры в гляделки — памятная мне по дню знакомства леди Хильтруда очень даже активно махала ресницами на того парня, что снимал её с седла. И лет ему на вид — двадцать с небольшим, и брюшка нет, как у лорда Свона. Ну-ну.

Леди Матильда никому ресницами не махала, она как оказалась на земле, так и впялилась в Хьюго. Хьюго же тихонечко трогал пальцами мои пальцы, но мы стояли близенько, и она этого видеть не могла.

Дальше мы взаимно раскланивались и говорили о неземной радости, которая случилась от этого незапланированного визита. И приглашали дорогих гостей пройти.

Вести кого бы то ни было в свою комнату, чтобы мыть руки с дороги, я не собиралась. Но предложила заглянуть в нашу умывальню и сделать это там. Дамы согласились, кивали, глядели по сторонам только в путь, и умывальню нашу тоже оглядели. Я позвала Айрис — полить на руки. Могла бы и сама, но — не по чину, это раз, и платье замочу, это два, а его и так еле отчистили от той травы, в которой мы ночью вокруг деревни бегали. Поэтому Айрис вошла, поклонилась и всё сделала, а я забивала эфир расспросами — хороша ль была дорога и как вообще дела. Мне отвечали — дела в порядке, спасибо. Дорога умеренно хороша, но вот колдобины на той дороге, дорогая леди Серафима. Неужели наш прекрасный во всех отношениях милорд Хьюго совсем за той дорогой не следит?

Я усмехнулась.

— Понимаете, леди Хильтруда, он же у нас не по земле ходит, а по воздуху летает, — и смотрю то на неё, то на Матильду. — Может быть и не заметил ту колдобину, всякое случается. В воздухе-то колдобин нет.

Хильтруда при этих словах как-то странно на меня посмотрела. А Матильда спросила своим нежным голоском:

— Это же страшно, по воздуху-то.

— Дело привычки, — пожала я плечами. — В первый раз — несомненно, а потом — уже нет. А вообще лорд Хьюго нежить истребляет, чтобы не лезла из Туманного леса, до других дел бывает, что руки не доходят.

На это возражений уже не нашлось, и дальше мы с дамами проследовали в залу, и она показалась мне очень и очень неплохой. Чисто — раз, светло — два. И освещено-то магически, не факелами и не свечками. Столы тоже неплохо так выглядят — свежий хлеб, каша, овощи, похлёбку носят-разливают, и что запить и выпить, тоже носят. А на нашем помосте, куда и гостей придётся посадить — уже и просто свободного места на столе нет, всё заставлено, не зря мы с Хьюго в деревню летали.

Я ещё направила одного из носильщиков к другой части стола, мне показалось, что там маловато хлеба. И тут все мы услышали истошный визг.

Визжала Матильда, она махала руками и говорила, что ни за что не сядет за стол с этими вот, а вдруг они подойдут к ней, а вдруг потрогают и уведут с собой!

Я усмехнулась про себя. О да, дорогуша, ты ж рвалась сюда, так? Замуж хотела за хозяина всего этого великолепия? И всех этих великолепных скелетов в прислужниках, да?

— Успокойся, Матильда, они безобидны, — буркнул за нашими спинами лорд Свон.

— Но как, но как, спасите, все боги, светлые и тёмные, это невозможно, это очень страшно!

— Матильда, прекрати и немедленно иди за стол, — сказал он строго и сурово. — Что ты хотела увидеть в замке, хозяин которого — некромант?

Вот так, иди и не выпендривайся.

Матильда пошла, видимо — не была готова ослушаться отца, а может быть — затаила зло, и готовилась закатить ему истерику дома.

— Как вам только в голову пришло завести таких слуг, — качала головой Хильтруда.

— Знаете, это отличные слуги, хоть и непривычные немного поначалу, — поддержала я разговор. — Кормить их не нужно, сносу им нет, или есть, но медленнее, чем людям. Их поднял милорд Эдрик, вы знакомы с милордом Эдриком? Они при жизни доставили его потомкам много неприятностей, и он решил, что готов дать им шанс исправиться хотя бы посмертно.

— Кто это — милорд Эдрик? — нахмурилась Хильтруда.

Я оглянулась, встретилась взглядом с помянутым Эдриком и поманила его к нам.

— Миледи, это милорд Эдрик, наш хранитель. Он прародитель Хьюго и считает своим долгом присматривать за потомками и всячески способствует их благополучию. Я весьма уважаю милорда Эдрика. Милорд, это миледи Хильтруда, супруга лорда Свона.

— Приветствую, миледи, — проскрипел сверху Эдрик.

Хильтруда изобразила какой-то поклон, но сильно побледнела.

И дальше мы уже дошли наконец-то до стола и разместились. Мы с Хьюго, с другой стороны от Хьюго села Матильда, дальше её отец и Хильтруда. А с моей стороны — Бриан, Роберт и Ричард. И Хьюго дал знак начинать обед.

Дальше было предсказуемо — лорд Свон ел, и даже не морщился, а вот его дамам кусок в горло не лез. Они переглядывались через голову Свона, Хильтруда хотя бы пила что-то из кубка, а Матильда и того не рискнула.

— Отчего же, дорогая Матильда, вы не попробовали ни кусочка? — спросила я самым медовым голосом, на какой была способна.

Лорд Свон сурово глянул на неё, тогда она отломила маленький кусочек хлеба и поспешно затолкала в рот. И тут же побледнела ещё больше, закрыла рот рукой и выскочила из-за стола. Я поискала глазами, нашла Айрис, велела пойти следом — мало ли, может помощь нужна.

Но нет, мне её не жаль, нисколько не жаль.

Тем временем за столом говорили о погоде, об урожае, о нашествии нежити и о том, как её следует бить, чтобы и носу на здешние земли не совала. Ни о каких новостях из столицы пока ни слова сказано не было.