Сердце Эухеньо

Просто красивый цветной пантеон.

Ну что ж, выпей и закуси. Вот лимон".

Флягу Пчелиньо ему протянул.

Герой из нее обреченно глотнул,

Долькой лимона отвар закусил,

Снова присел и совсем затупил.

Скоро уж стало казаться герою,

Что все шевелилось вокруг, как живое.

Чак подмигнул и немного привстал,

Трон ягуаровый громко урчал.

На ноги поднялся наш Эухеньо,

И началось тут светопреставление.

Чудищей стадо неслось по стене,

Голос Пчелиньо под сводом гремел:

"Чак, добрый вечер! Я жертву принес!

(Я молодец, я такой виртуоз!)

Ты посмотри на него, дорогой -

Он же вампир и к тому ж голубой,

Негр, румын и цыган, полагаю.

Его я покушать тебе предлагаю!"

Тут осознал Эухеньо обман:

Гид оказался совсем хулиган.

Снова с предательством встретился он,

Вновь был нещадно судьбой ущемлен.

Тут уж не выдержал наш Похуеску -

Заговорил он достаточно дерзко:

"Буенос ночес, божественный Чак.

Вы в жертву хотите меня или как?"

Чак громогласно ответил ему:

"В жертву хочу и, конечно, приму!"

Хоть жертвой стать Похуеску боялся,

Жить средь предателей он заебался,

Поэтому тоном суровым изрек:

"Что ж, очевидно, исчерпан мой срок!

Давай, Чак Мооль, вырви сердце мое.

Оставь себе плащ, левый клык и белье.

Пчелиньо, предатель, козел и мудак!

Хотя бы родителям ты передай,

Что я до последнего думал о них.

Они мне последние скрасили дни".

Исторг Эухеньо большую слезу,

Пальцем еще ковырнулся в носу,

Слюни пустил, а затем продолжал:

"Мир этот мерзкий меня заебал!
–

После чего злобно выдавил прыщ.
–

Пусть я убог, но душою не нищ!

Однако смеется судьба надо мной!

Где бы я ни был, везде я чужой.

Друга пытался не раз завести,

Даже порою друзей коллектив -

Не суждено было сбыться мечтам,

Были мечты мои всем по хуям.

В душе не осталось мечты никакой.

Давай же убей меня, бог, боже мой!"

Чак удивленно бровями махал

И Похуеске ушами внимал.

"Что же не так?
– продолжал Похуеску.
–

Я ведь не груб, и совсем я не дерзкий.

Вежливость я проявляю всегда,

Не обижаю людей никогда.

Чак, ты ведь бог - не известно ль тебе,

Что изменить мне в унылом себе,

Чтобы найти хоть каких-то друзей?

Если не знаешь, скорее убей!

Жить потому что уж так нету сил.

Может урод я, а может дебил?

Может в моем воспитании пробел?"

Чак от такого вконец охуел.

Он в темноту кулаком погрозил

И громогласнейше провозгласил:

"Жрец мой Пчелиньо! Что это за хрень?!

Что, бля, за негроподобный олень?

Жрать я такое сейчас не могу.

Вдруг я желудок перенапрягу?

Храбрых сердец я вовек лишь вкушал,

Статных, красивых я воинов жрал.

Это унылое черное чмо

Хуже, блять, чем помидор с ГМО.

Думаю, что, его плоти вкусив,

Я могу стать неприятен и вшив.

Давай-ка отправлю его я к хуям.

Другие пусть им занимаются там,

А ты приведи мне кого повкусней,

А то станешь сам скоро жертвой моей!"

Тут Чак-Мооль заклинанье сказал,

И наш Похуеску мгновенно пропал.

Что стало с Пчелиньо, не знает никто.

Однако, читатель, я думаю, что

Все льется кровь жертв по ладоням Пчелиньо,

Как льется задорно строфа августинья.

***

Во тьме Эухеньо летел и молился

И вскоре на гору цветов приземлился.

Там сад бурно цвел, колосилась трава.

Услышал герой наш такие слова:

"Ты что здесь забыл, мерзкий ты человек?!

Ты что, целиком потерял интеллект?

Единолично я тут нахожусь,

К верховным богам дохуя отношусь!

Светится лихо мое оперенье.

А ты кто такой?" Отвечал Эухеньо:

"Я тут оказался по воле чужой.

Послал меня к вам один бог дождевой.

Зовут Эухеньо меня, Похуеску.

Должен сказать, ваши перья прелестны.

Да и жилище вообще ничего.

Похоже, великое вы божество".

Змей в оперении был удивлен.

Очень давно жил изгнанником он

И не слыхал много лет добрых слов.

Привык быть воинственен, зол и суров

И даже не знал, что ему отвечать,

И в этой связи предпочел промолчать.

Тогда Эухеньо решил продолжать:

"Змей, дорогой, меня бросила мать,

Когда был юнцом я. Приехал я к ней,

Однако она не желала гостей.

Меня на экскурсию сопроводила,

И сразу, похоже, меня позабыла.

А экскурсовод оказался адепт

Бога Мооля, фанат непотребств.

Вот этот жрец меня ввел в заблужденье,

И вместо архитектур посещения

Я чуть не погиб, был отправлен сюда,

И здесь мне случилось тебя увидать.

Скажи мне, прекрасный пернатый колосс,

Кто ты? Куда меня рок перенес?"

Змей отвечал ему: "Кетцалькоатль

Кличут меня. Я, как видишь, пернатый

Змей. Почитал меня весь континент,

Стол мой ломился от яств и от жертв.

Потом некий Тескатлипока явился

И на меня ни за что ополчился.

Был я наивен, мой друг Эухеньо,

С радостью принял его подношение.

Зельем он мерзким меня опоил,

После чего я позорно тусил.

Я танцевал и показывал жопу,

Потом укатил из страны автостопом

И вот живу теперь тут, на горе,

Сажаю какао, лежу на ковре.

Я очень желал бы вернуться в народ,